Война призраков - Дмитрий Казаков

Последовала длинная и довольно нудная молитва. На ее протяжении Джафар неловко мялся на коленях. Поза была неудобной, хотелось распрямиться и встать. Только осознание того, что он совершает, возможно, самый важный шаг в жизни, приобщаясь к истинной вере, удерживало его от того, чтобы пошевелиться…

– Встань, брат! – Мощный голос отца Ренье звучал ликующе. – Теперь ты один из нас!

Джафар поднялся, с трудом сдерживая радостную улыбку. Священнослужитель резкими, рваными движениями изобразил священный знак, после чего извлек из кармана какой-то предмет на цепочке.

– Прими же этот крест, как знак принадлежности к крестоносцам ислама! – сказал отец Ренье.

Джафар склонил голову, и крестик, составленный из четырех полумесяцев, сходящихся на кружочке, из центра которого благостно улыбался Будда, мягко лег ему на грудь.

– Теперь прими же наставления! – гремел отец Ренье. – Как нужно вести себя брату, дабы быть достойным пребывания в нашей общине!

Список наставлений тоже оказался не особенно коротким. Большинство его пунктов не вызывали удивления – называть других верующих «брат», быть скромным, не употреблять спиртного и наркотических веществ, избегать сексуальных излишеств. Но отдельные требования наводили на мысль о тоталитарной секте – беспрекословное подчинение старшим по рангу, обязательное посещение еженедельных служб с исповедью.

– Это только в первые полгода, – пояснил отец Ренье, – которые станут для тебя испытательным сроком. После того как твоя верность общине будет доказана, обязательность исповеди снимается!

Джафар покорно кивнул, подтверждая тем самым, что понял, готов принять все и исполнять с величайшим рвением.

– Так возблагодарим же Аллаха за дарованный тебе свет понимания! – проговорил отец Ренье. – А чтобы ты мог молиться вместе с нами, прими вот эту книгу молитв.

Джафару была вручена тоненькая книжица в черном кожаном переплете. Внутри оказались молитвы, разбитые по группам: «Утренние», «Вечерние», «На службе», «По случаю» и пронумерованные.

– Сейчас номер двадцать! – подсказал священнослужитель.

Совместная молитва вызвала у Джафара неожиданно сильные переживания. Впервые в жизни он почувствовал, что слова, читаемые им, – не просто набор звуков, а воззвание и одновременно благодарность, уносящаяся куда-то в трансцендентные дали, к престолу Творца.

Сердце переполнял яркий, живой восторг.

– Обряд совершен. – Отец Ренье устало улыбнулся. – А теперь, новый брат, нам нужно обсудить с тобой пару совсем небогословских вопросов. Отойдем-ка в сторонку…

Верующие потянулись к выходу, а священнослужитель отвел Джафара к боковой стене, где они могли спокойно побеседовать.

– Старостой в Семнадцатом поселке является брат Фрэнк Петерсон, – сказал отец Ренье и кивнул в сторону невысокого худощавого бригадира барака, соседнего с тем, где жил Джафар. – Слушайся его во всем, а если возникнут какие-то трудности, то обращайся без промедления – он всегда поможет.

– Хорошо, – кивнул Джафар.

– Да, и еще. – Отец Ренье извлек из-под одеяния несколько листов пластика,

– Что это?

– Во-первых, твое заявление с просьбой о вступлении в нашу религиозную организацию с упоминанием о том, что ты делаешь это добровольно. – Нарочито вздохнув, священнослужитель пожал плечами: – Его требует управление юстиции нашей планеты. А во-вторых, заявление, что с сего дня десять процентов твоего заработка будут перечисляться на счет церкви крестоносцев ислама.

– Хорошо… – Упоминать о низменном в столь торжественный день не хотелось, не говоря о том, чтобы спорить, и Джафар просто достать идентификационную карточку.

– Вот и славно, – сказал отец Ренье, когда все документы были надлежащим образом оформлены и подписаны. – Теперь все. Увидимся через неделю! Я искренне надеюсь, что в испытательный срок ты не содеешь ничего предосудительного!

Джафар на это лишь улыбнулся. Он точно знал, что ничего подобного не совершит и сделает все, чтобы стать образцовым братом общины крестоносцев ислама.

И Виктор был с ним в этом случае солидарен.

165-й день 160 года летоисчисления колонии Новая Америка, Семнадцатый поселок

Земля дрожала, точно от боли. Вгрызающиеся в нее громадные машины выглядели исполинскими жуками-древоточцами, добравшимися до особенно вкусного ствола.

Десяток, к которому был приписан Джафар, наблюдал за работой механических исполинов с приличного расстояния. Только вчера они закончили убирать «грелки», которые сделали свое дело. Панцирь вечной мерзлоты расплавился, и почва стала доступна для зубов бурильных агрегатов.

– И долго они будут так копать? – спросил Джафар у мастера. Чтобы разговаривать, приходилось орать в ухо собеседнику – грохот и лязг, несущиеся над равниной, заглушали все звуки.

– Трое суток, – ответил старший десятка. – Не меньше. И днем и ночью. У них экипажи сменные. Но ты не бойся, мы без работы не останемся…

– Уж в этом-то я не сомневаюсь, – приуныв, промолвил Джафар, но поскольку он не кричал, то никто его и не услышал.

Мастер поднес к уху спутниковый передатчик и принялся внимательно слушать. Лицо его почти тут же исказилось гримасой неудовольствия.

– Ну вот, сам себе и накаркал, – прочитал Джафар по его губам. Навык этот Виктор со времени обучения на острове Грасъоса не утратил и сейчас позволил себе немного попрактиковаться.

– Собираемся! – взревел мастер так, что на мгновение перекрыл грохот, исходящий от гигантской стройки.

– Куда еще? – недовольно заворчал Добрый Друг. – Вечер уже, ужин скоро!

– Там вспомогательный агрегат в болоте увяз, – сообщил мастер. – Требуется наша помощь. Вперед!

«Вспомогательный агрегат» оказался механическим «жуком» размером с двухэтажный дом. Водитель, судя по всему, не удержал – машину на проложенной к поселку дороге, и та боком сползла на обочину, где и провалилась в болото, образовавшееся совсем недавно под воздействием «грелок».

– И они надеются, что мы ее вытащим? – скептически поинтересовался Добрый Друг, глядя на торчащие из густой грязи шланги и трубки. – Мы что, сплошь Геркулесы?

– Тащить найдется кому, – мрачно отозвался мастер, кивнув на три мощных тягача, которые рычали моторами у места аварии, – а вот лезть в грязь и закреплять тросы придется нам!

И он оказался прав.

Об ужине пришлось забыть. В барак десяток вернулся далеко за полночь, грязи на каждом было столько, словно разнорабочие принимали грязевые ванны прямо в одежде.

Сил у Джафара хватило только на то, чтобы добрести до кровати. Испачканная и промокшая одежда, смерзшаяся и от этого ставшая похожей на доспехи, полетела прямо на пол.

Единственное, чего ему хотелось, – упасть и уснуть. Но руки сами нашарили спрятанный в тумбочку у кровати молитвенник. Свет уже выключили, и в бараке царила тьма, но книжечка была нужна Джафару просто по привычке. Ежедневные молитвы он уже выучил наизусть.

– Аллах, единственный и милосердный, иже еси на небесах, да придет… – зашептал он, опустившись на колени.

На соседних койках беспокойно ворочались и похрапывали менее религиозные рабочие.

198-й день 160 года летоисчисления колонии Новая Америка, Семнадцатый поселок

– Помолимся же, братья, и вознесем хвалу Создателю! – Голос отца Ренье звучал подобно медной трубе и отражался от стен с такой мощью, словно служба проходила не в небольшой комнате, едва вмешавшей два десятка верующих, а в огромном соборе.

Как уже выяснил Джафар, обученных священнослужителей крестоносцам ислама не хватало, и каждый из них имел приход, состоящий из нескольких рабочих поселков, который и объезжал, используя для этой цели выходные.

В обычные, рабочие дни службу удалось бы провести разве что ночью.

Церемония всякий раз проходила одинаково – сначала краткая молитвенная служба с преданием анафеме Зла и Греха, под масками которых прозаически подразумевалась Земля и ее ненасытное население, именуемое «неверными»: Для контраста следовало благословение всем истинно верующим, сражающимся за духовную чистоту и дело Господа.

После молитв наступало время проповеди. Отец Ренье не забывал обрушиться с громами и молниями на неверных, вознести хвалу праведникам, растолковать то или иное спорное положение из синкретического и, как следствие, запутанного учения крестоносцев…

И Виктор Зеленский, прослушавший курсы религиоведения, психологии и социологии религии, оценивал качества отца Ренье как проповедника очень высоко. Что уж говорить о Джафаре, который на Земле прозябал простым продавцом в одном из универмагов, а на Новой Америке поднялся немногим выше?

Сегодня темой проповеди стали рай и ад. Священнослужитель ловко смешал в одну кучу христианское учение, теории правоверных и истину Будды о нирване, превратив их в коктейль, усвоить который могли даже мозги, не отличающиеся особой мощью.