Целую, мистер Ротшильд - Ви Киланд

триста долларов, точь-в-точь как у тинейджера. Однако ее голос звучал настолько соблазнительно, что мне стало на самом деле наплевать, если даже такое случится, потому что, черт возьми, никакие силы в мире не могли меня остановить.

Ноготки Стеллы впились в мой скальп. Пытаясь его снять, она стонала все громче и громче, а потом… вдруг отпустила. И я понял, что девочка кончает.

— О боже… Ох-х… Боже…

Я не останавливался до того момента, пока последние вздрагивания не покинули ее тело. Потом вытер лицо тыльной стороной руки и забрался на кровать, нависнув над Стеллой.

Ее глазки были крепко закрыты, но лицо озарялось широкой улыбкой. Девочка прикрыла рукой веки.

— Боже, как мне неловко.

— Чего же ты стесняешься?

— Я же практически напала на тебя.

— И это была, черт подери, самая лучшая вещь, которая когда бы то ни было со мной случалась.

Отвел руку Стеллы от лица, и она приоткрыла один глаз.

— Нападай на меня в любую минуту, как только тебе захочется.

Она прикусила губку.

— Ты… по-настоящему хорош в этом деле.

— Ты многого еще не видела, детка, — улыбнулся я. — Ночь еще только начинается.

Стелла открыла другой глаз, и ее лицо просветлело.

— Ты назвал меня детка. Как мне это нравится.

— Хорошо.

Прежде чем встать с кровати, я поцеловал ее в губы.

Опершись на локти, Стелла наблюдала, как я обуваюсь.

— Куда ты собрался?

— В свой номер.

— Зачем?

Вернувшись, я поцеловал ее в лоб.

— Захватить презервативы. Похоже, двух будет недостаточно.

23

Стелла

Никогда в жизни не спала так долго.

Осторожно положив телефон на ночной столик, вспомнила о множестве причин, по которым я проспала практически до двенадцати часов. Сколько же раз мы с Хадсоном занимались сексом? Три? Четыре? Уже долгие годы у меня не бывало больше одного раза в сутки. Даже вспоминая начало отношений с Эйденом, случаи, когда у нас секс был дважды за ночь, можно пересчитать на пальцах одной руки. Про большее и говорить нечего. Вспомнив события прошлой ночи и сегодняшнего утра, я расплылась в невольной ухмылке.

Хадсон был неутомим. Если честно, это можно сказать о нас обоих. Мы проделывали это, когда он был сверху, когда я была сверху, когда он сзади… Но самое прекрасное случилось ранним утром, когда мы лежали и разговаривали. Никогда не забуду возникшую между нами связь, когда он скользил внутри меня, а мы смотрели друг другу в глаза. Это было самое интимное переживание, какое я когда-либо испытывала.

От одного только воспоминания захватывало дух.

Все еще улыбаясь своим мыслям, решила разбудить мистера Соню поцелуем. Повернулась, ожидая увидеть Хадсона спящим, но вместо этого обнаружила пустую кровать.

Опершись на локоть, позвала:

— Хадсон?

Никакого ответа.

Теперь, после пробуждения, я встала, почувствовав зов матери-природы. Все тело ломило. Но ради такого многочасового удовольствия я была готова потерпеть и не такую боль и неудобства.

Закончив свои дела в ванной, решила проверить телефон на случай, если Хадсон оставил сообщение. Обогнув изножье кровати, заметила нечто лежащее на его подушке — белую коробку с красным бантом и прилепленным желтым стикером.

Конференция в половине двенадцатого.

Не хотел тебя будить. Вернусь, когда все закончится.

Не одевайся.

Х.

P. S. Давай начнем писать ее.

Давай начнем писать ее?

Что, черт возьми, это могло означать?

Я не знала, что в коробке, но, развязав ее, не смогла сдержать благодарной улыбки. Внутри лежала красивая записная книжка в кожаной обложке. С минуту я соображала, что бы это могло значить. А когда догадалась, чуть не заплакала.

Давай начнем писать ее. Вчера за ужином я сказала Хадсону, что изо всех сил старалась быть счастливой, потому что обстоятельства складывались не так, как хотелось. Поэтому мне и нужно отпустить прошлое и написать новую историю.

Божечки, самый прекрасный секс, который когда-либо у меня был, — уже отличный подарок.

Следующие полчаса, пока я принимала душ и готовилась к новому дню, я практически парила над землей. Когда начала краситься, услышала, как за спиной хлопнула дверь номера.

— Хадсон?

— Стелла?

— Я в ванной. Готовлюсь… — усмехнулась я.

Хадсон вошел, неся два пакета. Подняв один из них, сказал, обращаясь к моему отражению в зеркале:

— Завтрак.

Потом поднял другой:

— Обед. Не был уверен, что именно тебе понадобится.

— Если в одном из них есть кофе, буду твоим другом на всю жизнь.

Открыв один пакет, он вынул контейнер из пенопласта.

— Думаю, Джека нет дома. Дам ему знать.

Улыбнувшись, я повернулась и взяла кофе.

— Огромное спасибо за книжку. Она прелестна, а я очень впечатлительна.

Хадсон кивнул, вытащил из пакета второй контейнер с кофе и снял с верха пластиковый язычок.

— У них еще были дневники. Но я не был уверен, будешь ты писать одна или предпочтешь, чтобы туда заглядывал еще кое-кто.

— Никогда не вела дневник. Что забавно, потому что купила тот первый с намерением писать в нем. Но меня просто-напросто вывело совсем на другую дорогу.

— О, тебя вывело на другую дорогу, о’кей…

— Заткнись, — засмеялась я. — Когда ты умудрился купить его? Похоже, совсем рано? Ведь тебе нужно было зайти в магазин и вернуться до моего пробуждения.

— Забрал ее после утренней пробежки сегодня утром.

— Ты совершал пробежку? Я так счастлива, что удалось сползти с кровати и добраться до душа.

Хадсон усмехнулся.

— Ну хорошо, заканчивай свои дела и выходи подкрепиться. Это придаст тебе сил. Хочу побыстрей отправиться в дорогу, чтобы показать тебе достопримечательности. Так мы сможем вернуться в отель