Камень и ветра 4. Поход за радугой - Анатолий Нейтак

Стреножив и расседлав своего коня, Клин скинул куртку и привычно потянул из ножен меч. Однако едва он закончил разминку, как крепнущее сосредоточение разрушил мысленный оклик. Игла… Игла?! Да и смысл её послания…

– Почему – неверно? – повернулся Клин. Он успел привыкнуть к штучкам Эйрас и не вздрогнул, когда та беззвучно подплыла поближе, без видимых усилий паря над землёй.

Новый импульс, более длинный и сложный.

– Не пользуюсь силой? Ты имеешь в виду магию?

– Да.

Вот тут вольный охотник не сдержался и вздрогнул. Впервые за очень, очень долгое время Игла сумела произнести что-то членораздельное. Причём голос её от долгого неупотребления музыкальнее не стал.

Новая мысль, уточняющая… но, увы, не слишком понятная.

– Не уверен, что понял. Хочешь сказать, что всё так или иначе является магией? И если правильно сосредоточиться, можно заставить собственное тело совершать невероятное?

– Да.

– Но как?

"./*.,.,*(.*)"

– Извини, не понимаю.

"/.*,." Пауза. "*/*.,(.*)!" Пауза.

– Пон'л?

– Кажется, да, – протянул Клин. – Правильное сосредоточение, как при сотворении заклинания, но направленное на физическую сторону… или план?.. в общем, на собственные действия. На тренировках ты пользовалась именно этим трюком, когда сходилась со мной и Рессаром?

– Да.

– Тогда понятно, почему ты разделывала нас обоих с такой лёгкостью…

Мысленный протест.

– Без лёгкости? Трудность? А-а, усталость наступает гораздо быстрее! Ну, это цена не великая. В драке всё решают мгновения, а не долгий обмен ударами. И потом, если даже силы потрачены быстро, их ведь можно с помощью магии и восполнить. Я прав?

– Мож. Но т'ко част'.

– Всё равно быстрее, чем обычно. Научишь?

Фырканье в ответ. И вполне понятный мысленный импульс. "Ученик ты или не ученик?"

Так это началось. Помня об осторожности, я заходила совсем с иной стороны. И не спешила. После ночёвки под елью была ночёвка в гостинице на перекрёстке, потом ночёвка на хуторе мельника, потом ночёвка в какой-то деревеньке, название которой вылетело у меня из памяти… и каждая ночёвка начиналась с, так сказать, продвинутого курса фехтования, а завершалась поутру попытками восстановительной медитации.

Впрочем, я несправедлива. Клин схватывал всё (особенно с поправкой на моё проклятое косноязычие) достаточно быстро. То, что он делал по утрам, могли назвать "попытками медитации" я и Стилет, но если не требовать от начинающего сразу магистерского уровня, справлялся мой ученик неплохо. Почти на уровне ординарного мага. И то сказать: Принятие Сути он прошёл уже достаточно давно (в ускоренном "походном" варианте для взрослых, при котором глубина и количество граней силы раскрываются уже потом, в процессе магической практики). Самостоятельное вхождение в транс у Клина также осталось позади. Рядом вспомогательных умений, вроде гибкого самоконтроля и переброса действий[10], он уже владел: всё-таки потомственный воин, а не пахарь и не лавочник. Так что не стоило удивляться наметившимся успехам.

Ведь Клин отдавался новой науке буквально без остатка…

Где-то между елью и хутором у меня самой тоже произошёл первый серьёзный прорыв. Я вспомнила, как надо ходить! Правда, от необходимых усилий у меня вскоре начинала кружиться голова, да и окружающее терялось из виду, заслонённое жёсткой концентрацией, но первый комплексный навык мне удалось восстановить. А кормить меня с ложки (спасибо упражнениям с пальцами!) требовалось только в "Тихой гавани", но не потом, когда мы покинули Дериг. Я даже почти перестала пачкаться за едой. Почти. Да…

"Удивительно".

Стилет искоса смотрел на пару Игла – Клин. Игла просто стояла (и это явно давалось ей нелегко: отвлёкшись для объяснений, она то и дело возвращала равновесие только благодаря левитации). Что же до Клина, то вольный охотник стоял в странноватой, явно не классической стойке, с мечом в руках. Глаза его скрывала плотная чёрная повязка. Впрочем, было не похоже, чтобы принудительная слепота доставляла Клину серьёзные неудобства.

– Г'тов?

– Да.

Игла неловко дёрнула рукой. Над травой поднялись три полена, двигающиеся без помощи чьих-либо рук. Поднялись… и стремительно рванулись к замершему Клину: одно справа, другое слева, третье, самое "коварное" – сзади. На очень неудобной высоте, лишь чуть выше колена.

Одно мгновение казалось, что Клин ничего не сможет противопоставить атаке поленьев и заработает три внушительных синяка. Но Стилет не в первый раз видел подобное и знал, что синяки Клину не грозят. Это в самом начале тренировок ему создавало проблемы уже второе полено. Теперь два полена не использовались даже для разминки.

Шаг в сторону. Нога сгибается, словно подкосившись, туловище разворачивается и опускается, давая рукам необходимый для замаха импульс. Хищный свист клинка, строенный звук: дум-дум-крак! И вот уже Клин замер в новой, низкой стойке, а поленья отлетели прочь, так и не добравшись до цели.

– Два – чист', – объявляет Игла. – Лишь два.

– Но ведь третье я тоже достал!

Вместо ответа из травы поднимаются, слегка покачиваясь, четыре куска дерева: то, что осталось от аккуратно разрубленных пополам поленьев. К ним присоединяется и больший из двух кусков третьего полена, не разрубленного, а расколотого. Вдобавок расколотого неровно.

На этот раз Клин не ждёт. Никакой скорости не хватит, чтобы отбить одним сложным, меняющим направление ударом пять поленьев сразу. Вольный охотник ищет победы в нападении. Стоит ему избавиться от пары "противников", и с оставшимися он уже сможет не особо напрягаться. К несчастью (для него), Игла знает всё это ничуть не хуже. Поленья начинают своеобразный танец в трёх измерениях, кружа вне пределов досягаемости меча. Заходят сверху, снизу, угрожают то ударом в голову, то намечают сдвоенный удар в корпус…

А Клин кружится меж ними в стальном танце вне всяких канонов, в танце, рождающемся прямо здесь и сейчас, точно отвечающем труднопредсказуемым движениям всех пяти деревянных "партнёров". Стойки перетекают одна в другую так естественно, словно это не импровизация, а заранее отрепетированное представление. Меч мелькает, прикрывая тело в одном и только одном, жизненно важном в именно эту малую долю секунды направлении. А потом в другом, третьем, четвёртом… ничего неизменного, ни малейшей передышки, со скоростью, которая порой, как всерьёз кажется со стороны, превышает скорость мысли.

Зрелище завораживает, как пляска змеиных колец. Вольный охотник – босой, обнажённый до пояса – работает едва ли не за пределом человеческих сил, но до сих пор ухитрился не вспотеть. Отлично смазанная боевая машина, гибкая, стремительная и мощная, – вот кто он сейчас.