Соули. В объятиях мечты - Анна Гаврилова

Девушки… ну, вообще-то девушки тоже присутствовали. Линар даже о свадьбе одно время подумывал, это на девятом курсе было, за год до окончания академии. Что именно не срослось, тоже знаю – планы на жизнь разными оказались. Линар мечтал о большом уютном доме, а она… ну, она магиня, что еще сказать?

Брат сам разорвал отношения, а когда приехал на каникулы, старательно делал вид, что ему все равно. Уж не помню, как вывела на чистую воду, но в ту ночь мы долго спорили. Кажется, я тогда совсем как госпожа Дюи рассуждала – мол, а чего ты хочешь от ветреной магини? Уютный дом и орава детишек – это не к ним, а к нам – простым, благовоспитанным, на этикете помешанным. И до того договорились, что наутро в Вайлес отправились, на девиц смотреть. Нам тогда еще госпожа Вайя встретилась, глазки Линару строила…

Ну и еще… у Линара всегда, сколько его помню, была тяга к исследованиям. Может, по части универсальной магии он не силен, но ведь для теоретических изысканий сила не очень-то и нужна. Нет-нет! Он не был мечтателем или неудачником! У него получалось! Ведь если бы не получалось, он бы не смог получить два патента на какие-то магические штучки.

Я могу предположить, что Линар растерял друзей и совсем разочаровался в девушках, но разве любимая работа к миру живых не привязывает?

Нет, не может такого быть, чтобы Линар только мной жил. Или я чего-то не понимаю, или Цулик… врет.

Глава 24

– Ну наконец-то! – раздался голос. Очень знакомый, очень рычащий.

Я подняла голову, пригляделась к косматому полуголому брюнету с желтыми радужками глаз и глухо выдохнула:

– Зрасте…

– Закон парных случаев, – хмыкнул появившийся из портала Рай.

Оборотень заметно скривился, сказал с присущей блохастому народу честностью:

– Фиговый закон.

– А мне нравится. – В голосе даорийца прозвучали теплые нотки.

Сказать, что контрабандист удивился – не сказать ничего. У сопровождавшей его четверки, сплошь желтоглазой, тоже лица вытянулись. Все это дополнил такой шквал эмоций, что я едва на ногах удержалась.

– Да ладно вам, – примиряюще протянул маг. После того как Цулик «избавил» черноглазого от амулетов, его эмоции тоже ясность обрели, но здесь, в седьмом мире, они чувствовались на порядок сильней. Райлен в самом деле был рад, что встретили нас те самые парни, которые с возвращением господина Хашшра помогали.

– А че так? – Оборотень кивнул на затухающий портал.

Я вопроса не поняла, но промолчала. Вот только желтоглазый тип мое недоумение почувствовал и решил просветить:

– Вы метку особой опасности использовали. Но страхом от вас не тянет.

Метка опасности? Это та красная загогулина, что ли?

– А чем тянет?

Я невольно вздрогнула. Просто по ту сторону портала Цулик ни слова нормальным тоном не сказал – одни издевательства, подколки и угрозы. А теперь… теперь я не тролля-приживалу, а именно брата услышала.

– От тебя? От тебя…

Оборотень состроил презрительную мину и отвернулся. Не знаю, чего такого он учуял, вот только озвучивать свои выводы явно не собирался. Лично я в эмоциях «брата» ничего, кроме спокойствия, не обнаружила.

Круг портала погас окончательно. Лишь теперь обратила внимание на важное – умертвия за нами не пошли, охраны у Цулика больше нет. Впрочем, при наших клятвах она и не нужна.

– Нам в шестой нужно, – сказал Рай. – Сможете переправить?

– Расценки знаешь, – буркнул вконец посмурневший контрабандист. И резко обернулся, уловив исходящее от брюнета неудовольствие. – Что не так?

– Почему «не так»? Все так. Я достаточно богат, я могу позволить себе это путешествие.

Голос мага звучал очень ровно, зато эмоции…

– Слышь, Отчаянный! Что за проблемы? – встрял в разговор еще один, самый потрепанный на вид контрабандист.

– Проблема в том, что мне в шестой мир нужно, – с нажимом сказал брюнет, а я… я почувствовала, как земля под ногами прогибается. В ушах почему-то загудело, лесная поляна, на которой мы очутились, стала как будто меньше, а небо… разве небо может быть таким тяжелым?

– Да вы ополоумели?! – возопил кто-то.

В следующее мгновение Линара от меня отпихнули, а чьи-то руки подхватили и аккуратно уложили на траву. Узнать косматого я не смогла, но это был явно не тот, кто переговоры с Раем вел.

Следом пришла волна паники. Она исходила от даорийца, точно знаю.

– Что с девчонкой? – рыкнул кто-то.

Еще миг, и дурнота отступила. Небо снова стало далеким и нормальным, лесная поняла широкой, земля ровной.

– Припадки у нее, – пояснил Линар. – С детства были. Сейчас обострение.

– Да, – это уже Рай. – А переходы между мирами припадки усугубляют.

Мир резко потускнел, а лицо замершего надо мной оборотня начало расплываться. Только это не дурнота была – слезы. Обычные, банальные слезы.

Брюнет нарочно отступил от клятвы. Он специально спровоцировал этот приступ! Ведь это оборотни, а я… О Богиня! Почему-то раньше известие о том, что я отношусь к роду Веймор, меня не трогало. Даже на балу, когда блохастый охранник заявил госпоже Ларре, что перед ней принцесса, я лишь ресницами похлопала. Это показалось настолько невероятным, что даже в памяти не задержалось, а теперь… Что должен сделать рядовой оборотень, если принцессе плохо? Да они даже простую оборотницу в беде не бросят!

– Она никуда не пойдет, – заключил нависший надо мной.

– Согласен, – отозвался Райлен.

«Предатель!» – едва не завопила я.

За восемнадцать лет так привыкла, что мысли – это нечто личное, тайное. Что эмоции можно спрятать за предписанной этикетом маской. Что никто никогда не узнает, как тебе плохо, если не скажешь вслух…

– Да что с тобой? – прошептал тот, кто взялся меня опекать. – Кто обидел?

Вот теперь в полной мере ощутила всю безвыходность нашего положения. Я не то что сказать, я даже намекнуть не могу! Райлен уже намекнул – показал оборотням, насколько противоречивые эмоции его обуревают, и что произошло?

Поклясться жизнью другого можно только с его согласия. Мы оба согласились, мы оба подтвердили клятвы, данные друг другом. Мы оставили свои жизни в залог. Если я скажу – Рай умрет.

Я помотала головой и осторожно села.

– Все в порядке. – Я вложила в эти слова всю уверенность, на какую способна.

– Ладно. Сделаю вид, что поверил, – прошептал оборотень.

Отыскав глазами даорийца, подарила тому грустную улыбку. Вот значит как? Сделал вид, что смирился с моим решением, а сам… Наверное, это правильно, но я не хочу, чтобы ты шел один. Я боюсь за тебя. Но я подчинюсь. Я же обещала доверять, а девушки из рода Астиров слов на ветер не бросают.

Райлен ответил такой же улыбкой, а потом… Мне ведь почудилось, да?!

«Скажи им», – повторил маг беззвучно. Я читала по губам.

Сердце рухнуло в пропасть и разбилось вдребезги. Я с самого начала знала, что план спасения у Райлена есть. Его не могло не быть – это же Райлен! Но только я никак не предполагала, что брюнет может пойти на такое!

«Скажи!» – произнес даориец с нажимом. Я почувствовала толику раздражения, растворенную в океане решимости. Брюнет не шутил. Более того, он был готов, полностью, абсолютно.

– Ну же, сестричка, – позвал Цулик голосом Линара.

Я вздрогнула, точно зная – эта ничего не значащая фраза не случайна. Дух, обосновавшийся в теле брата, наши гляделки заметил. Он ни капельки не боится потерять проводника, он жаждет представления.

– Да что тут происходит! – не выдержал контрабандист. Тот самый, что переговоры вел.

Ничего особенного. Просто один не в меру отчаянный даориец решил умереть. Ведь если Рай умрет, данная им клятва утратит силу и моя жизнь будет зависеть только от вас. Вы защитите, в этом никто не сомневается. А заодно некроманта скрутите. Потом мы дружно позовем магов, маги изгонят Цулика, и Линар будет спасен. А еще маги уловитель, в котором души рода Даор заключены, в первый мир отнесут и откроют. И все будут счастливы, а мы с их светлостью герцогом Даорийским больше всех!

– Со мной все хорошо, – уверенно повторила я. – Но мне нужно в шестой мир.

– Нет, – сказал Райлен. – Тебе плохо, и ты останешься здесь.

– Я иду с вами! – рыкнула не хуже самого Райлена. – И это не обсуждается!

Тот, кто прежде укладывал на траву, подал руку и помог подняться на ноги. Оборотню мое решение не понравилось.

– Ты должна остаться, – слова на грани приказа.

Это и стало последней каплей. Сперва Цулик со своими издевками, потом Рай с благородным желанием умереть, теперь этот…

– Ну знаете… – выдохнула я. – Нет!

Оборотень сложил руки на груди, смерил надменным взглядом и уже открыл рот, чтобы сказать нечто едкое, но я не позволила.

– Я принцесса или кто?!

– Принцесса, – не стал спорить блохастый.

– Так какого дохлого тролля ты мне приказываешь?!

По лицу желтоглазого пробежала тень недоумения, но нашелся он быстро. Кивнул на Райлена, сказал: