Спасите меня, Кацураги-сан! Том 12 - Алексей Аржанов

Разве может человек в такой обстановке создать семью, найти друзей и просто быть счастливым? Вряд ли.

А если учесть, что этот синдром может осложняться депрессий, дефицитом внимания, тревогой и обсессивно-компульсивным расстройством…

Жизнь человека попросту рушится.

Есть хороший короткометражный фильм, показывающий, каково живётся человеку с расстройством нервной системы. Не знаю, есть ли в этом мире такое кино, но в моём оно было. Там показывалось, как тяжко приходится человеку, у которого на лице навсегда «застряла» улыбка.

Не все люди понимают, что болезни нервной системы не делают человека психически больным. Однако такого больного запросто могут довести до психиатра непонимающие люди.

Он не просто так обратился ко мне. Решил, что я могу совершить чудо. Исправить болезнь, которая возникла из-за генетического нарушения.

— Кацураги-сан, я вас очень прошу. Помогите, если можете, — вздохнул Арухабэ Карасу. — Я больше так жить не могу.

— Препараты для стабилизации нервной системы принимаете? — уточнил я.

— Антипсихотики, антидепрессанты… Да много чего я принимаю. Но из-за стресса на работе мне становится тяжелее. Даже препараты уже не помогают.

Дайго Рэн взглянул на меня. Задал молчаливый вопрос: «Станем ли мы ему помогать нашими методами?»

Разумеется.

— Пройдёмте в другой кабинет, Арухабэ-сан, — попросил я.

Пора показать этому миру, на что способен «молекулярный анализ» и магия, которую он дарует!

Глава 21

Настал тот самый момент, которого я так долго ждал. Попробую воспользоваться «молекулярным анализом». Кажется, будто я им уже тысячи лет не пользовался! Хотя…

Есть один нюанс. У Арухабэ Карасу — синдром Туретта. А это заболевание проистекает из генов. Необязательно оно должно наследоваться. Вовсе нет. Просто нарушение происходит именно в генах.

А гены работают как матрица. Они задают команды клеткам, тканям, органам. От них зависит, как всё тело человека будет развиваться и меняться в течение своей жизни.

В теории «молекулярный анализ» мог бы повлиять и на гены. Ведь сами гены состоят из молекул. Но…

Это слишком опасно. Никто из моих знакомых лекарей ещё никогда такого не делал. В прошлом мире я не нашёл ни одного человека, кто смог бы воздействовать на гены. Поскольку малейшая ошибка может привести к катастрофическим изменениям.

Предположим, я прямо сейчас попробую изменить структуру генов Арухабэ Карасу. И тут сразу же возникает серьёзная проблема.

Если бы я захотел объяснить своему пациенту простым языком суть этого вопроса, я бы сказал так:

«В одной клетке содержится весь генетический набор человека. В одной!»

А клеток в нашем теле более тридцати шести ТРИЛЛИОНОВ. Двенадцать нулей. Вот такое количество клеток я должен обработать, чтобы вылечить генетическое заболевание. Если даже предположить, что у меня максимум маны, и я знаю, куда нужно бить… Что ж, до полного израсходования энергии я излечу только сто тысяч клеток. Это — максимум.

И какой же из этого следует вывод? Ужасающий!

Потребуется более двух сотен тысяч лекарей, чтобы полностью вылечить ОДНОГО человека с таким заболеванием. Другими словами, это даже в моей прошлой жизни было невозможно. Да, там лекарей было больше миллиона на весь мир! Но тех, кто обладал «молекулярным анализом» — единицы.

Другими словами, полностью излечить любую генетическую аномалию невозможно без вмешательства армии лекарей. Или же… Без нового уровня.

Вот везёт же мне! Стоит мне получить новый уровень «анализа», как сразу же появляется пациент, который нуждается в чём-то большем!

Но большего в моём мире никогда не было. Я знал, пожалуй, чуть больше десяти лекарей, которые смогли выйти на мой текущий уровень. Но выше молекулярного никто не поднялся.

Что дальше — даже сказать не могу. Генетический анализ? Атомный анализ? Сложно сказать. Организм любого животного состоит из следующей цепочки:

Атом — Молекула — Клетка — Ткань — Орган — Организм.

И я дошёл до молекул. Я могу управлять ими. Гены — это лишь то, что командует всем организмом. Но и они состоят из молекул. Вот только там находится зона, в которую ни в коем случае соваться нельзя. Любой лекарь, даже самый способный, может убить человека или сделать его генетическим уродом, если не будет понимать, из чего состоят все гены.

А это практически невозможно. С таким вопросом может справиться только компьютер. Это задача почти из того же разряда, как заучивание наизусть стиха из нескольких миллионов четверостиший. Звучит невероятно сложно. И на практике это мало реализуемо.

Мы с Дайго Рэном отвели Арухабэ Карасу в смотровой кабинет, предварительно приказав Кучики Акеми принимать других пациентов. Нельзя чтобы она увидела, как мы пользуемся магией. Это — только наша тайна.

— Заранее прошу, Дайго-сан, ваша задача — смотреть, — прошептал ему я. — Так что не вмешивайтесь. Здесь можно справиться только с крайне глубоким «анализом». И то — излечение будет временным.

— Понял, Кацураги-сан, — кивнул Дайго Рэн. — Но если хотите, я могу поддержать пациента магией. К примеру, вызвать лекарский сон или…

— А вот это — хорошая идея, — сразу перебил его я. — А вы сможете усыпить его без помощи препаратов?

— Конечно! — кивнул Дайго. — «Органный анализ» может взаимодействовать с органами и стимулировать их возможности. Так что выделить повышенную дозу мелатонина из гипоталамуса — для меня не проблема.

— Отлично! — улыбнулся я. — Вот на это я бы с радостью посмотрел. Как зайдём в кабинет, сразу же начинайте воздействовать на гормон сна. Если вдруг сделаете что-то не так — я сразу же остановлю это и исправлю ваши ошибки. Так что не переживайте, пациенту хуже не станет.

Мы с Дайго вошли в смотровую и приступили к делу. Как только Арухабэ Карасу, шёпотом матерясь, улёгся на кушетку, Дайго тут же шарахнул по его гипоталамо-гипофизарной системе и принудил мозг к мощному выбросу мелатонина. Уже через пару минут он уснул.

Я пробежался глазами по всем его органам, затем удовлетворительно кивнул.

— Молодец, Дайго-сан, — сказал я. — Ничего не повредили. Просто вызвали сонливость. Хорошая работа. Теперь можно приступать к лечению его основного заболевания. Запоминайте — генетические заболевания лекари, как и врачи, пока что лечить не могут.

— Пока что? — уточнил он.

— Лекарское дело развивается так же, как и медицина. Параллельно. Возможно, в будущем у нас появится возможность. Поверьте, вы узнаете об этом от меня одним из первых, — объяснил я. — Но, если хотите, мы можем поговорить об этом позже. Время уже позднее. Лучше перейти к делу. Пациенту нужно помочь.

— Согласен, — уверенно кивнул Дайго Рэн. — Но как? Кацураги-сан, вы ведь сказали, что синдром Туретта — это генетическое заболевание, и мы…

— И мы можем