Книга величиной в жизнь. Связка историко-философических очерков - Владимир Анатольевич Ткаченко-Гильдебрандт

Посидоний давал историко-этнический портрет жителей этой части земли, известных нам сегодня как арабы.

Осирис — черное солнце ночи

Осирис из Ватиканского музея

Философ Посидоний Родосский

Последняя царица Иудеи Береника

Оставил свой след Посидоний и в военной науке. По поводу его произведения «Тактика. Искусство войны» греческий историк Арриан сетовал, что она была составлена исключительно «для экспертов»; это предполагает, что Посидоний, возможно, имел опыт непосредственного военного руководства, а также пользовался воинскими званиями, полученными благодаря своей дружбе с Помпеем. Данный пример еще раз подчеркивает масштаб личности Посидония.

Отметим, что Посидоний был вхож в высшие эшелоны римского общества еще с бытности послом своего острова. Дружеские узы его связывали с ведущими государственными деятелями позднего республиканского Рима, включая Цицерона и Помпея; оба гостили у него и на Родосе. В двадцатилетнем возрасте Цицерон посещал его лекции (77 до н. э.), и они продолжали переписку. В своей книге «О пределах блага и зла» великий римский оратор тщательно исследовал изложение Посидония этического учения Панетия.

Уже на склоне дней философа его дважды посетил на Родосе римский полководец и бывший консул Гней Помпей (106–48 гг. до нашей эры): произошло это в 66 и в 62 гг., причем в последний раз Помпей просил, чтобы Посидоний написал его биографию. В тот раз в знак уважения и вящей почести Помпей Великий приклонил свой фасций перед порогом дома Посидония. Среди других выдающихся римлян, гостивших у Посидония на Родосе, стоит перечислить влиятельных представителей плебейских семей Рима: Веллея, Луция Аврелия Котту, Гая Луцилия Гира.

К сожалению, сочинения Посидония сохранились лишь во фрагментах, подавляющая часть которых не может быть отнесена к определенным трактатам. Сегодня известно о следующих, некогда существовавших сочинениях Посидония: «О критерии», «Об общих основах исследования против Гермагора», «Против Зенона Сидонского», «Сравнение мнений Гомера и Арата об астрономии», «Физика», «О мире», «О богах», «Основы метеорологики», «О небесных явлениях», «О судьбе», «О героях и демонах», «О гадании», «О величине солнца», «Об океане», «Перипл», «О душе», «О страстях», «О гневе», «Этическое рассуждение», «О добродетелях», «О надлежащем», «Всеобщая история» (по свидетельству Афинея (Пир Мудрецов, IV 66), она состояла, как минимум, из 49 или 52 книг), «История Помпея», «Протрептики», «Тактика».

Особо стоит подчеркнуть, что немецкий ученый начала XX-го столетия Вильгельм Капелль (Wilhelm Capelle), тщательно изучивший трактат de mundo, прекрасно разобранный и представленный во втором томе «Откровения Гермеса Трисмегиста» Фестюжьера, считает, что этот труд напрямую восходит к двум сочинениям Посидония. Кроме того, по утверждению Страбона, Посидоний являлся «самым многознающим философом нашего времени». Спустя столетие Сенека назвал Посидония одним из тех, кто внес наибольший вклад в философию. Его влияние на европейскую философию простиралось вплоть до Средневековья и Ренессанса, а его пример служения знаниям вдохновлял деятелей Эпохи Просвещения и французских энциклопедистов. Впрочем, следует признать, что эта еще не до конца осмысленная фигура поздней Римской республики остается загадочной для современных ученых, занимающихся историей идей и философии. В этой связи, симптоматичным представляется возросший интерес к Посидонию со стороны ряда западноевропейских исследователей с конца XIX-го столетия, когда вновь зазвучало имя Посидония в научных статьях и монографиях, что, несомненно, проходило параллельно с возрождением интереса к Гермесу Трисмегисту и герметической философии. Уже тогда, осторожно, но уверенно, стали относить титаническую фигуру Посидония, очевидно делая аллюзию на трактат de mundo и его гипотетическую принадлежность родосскому философу, к тем, кто стоял у истоков герметического синтеза, соединившего мистицизм и рационализм, пифагореизм, платонизм и аристотелизм, то есть Запад и Восток эллинистического мира, подготовив явление герметического монотеизма. Таково было мнение В. Йэгера, часто цитируемого Фестюжьером в «Откровении Гермеса Трисмегиста»; он же провозгласил Посидония — «отцом неоплатонизма», хотя и признавал, что к началу IV-го столетия новой эры о нем уже мало кто знал.

Если Посидоний стоял у истоков вышеуказанного герметического синтеза, то завершил, на наш взгляд его, другой выдающийся муж — Филон Иудей или Филон Александрийский, по сути, ставший и родоначальником христианской теологии.

Серапис и Исида в виде змей и между ними маленький Гарпократ

Известно, что Филон принадлежал к аристократической еврейской семье Александрии, связанной с династией Ирода и римскими придворными кругами. У Иосифа Флавия упоминается брат Филона Александрийского, Александр Лисимах (10 г. до н. э. — 69 г. н. э.), глава евреев Египта (алабарх), богатый финансист и высокопоставленный чиновник, сын которого Тиберий Юлий Александр стал знаменитым римским полководцем и государственным деятелем (см. примечание). Однако о жизни Филона Александрийского известно из единственного источника «Посольство к Гаю», где он описал свою поездку в Рим в качестве главы делегации александрийских евреев к императору Калигуле в 40 году нашей эры с ходатайством против водружения статуй императора в синагогах Александрии и в Иерусалимском храме. Работы Филона Александрийского написаны по-гречески и обнаруживают совершенное владение языком, глубокое знание греческой литературы и философии с прекрасной образностью речи. Очевидно, что Филон Александрийский получил образование в греческих школах. Источник его обширных познаний в иудаизме неясен, поскольку нет доказательств существования еврейских школ в диаспоре в этот период; неизвестно, насколько Филон Александрийский владел ивритом. Вместе с тем, не вызывает сомнения, что Филон Александрийский вырос в семье, глубоко преданной еврейской вере и традициям. В своих сочинениях Филон Александрийский широко использует Мидраш. Известно об одном паломничестве Филона Александрийского в Иерусалим. Благодаря христианской церкви до нас дошли в греческом оригинале многочисленные произведения Филона Александрийского, посвященные библейской тематике и философии, а некоторые — только в переводе на армянский язык.

Филон Александрийский

В своих сочинениях Филон Александрийский трактует библейское законодательство, интерпретируя Тору аллегорическим образом. В трактате «О сотворении мира согласно Моисею», написанном под влиянием стоической философии, Филон Александрийский отмечает, что Пятикнижие, представляя свод законов, начинается от истоков творения, тем самым свидетельствуя, что эти законы находятся в совершенной гармонии с естеством, а выполнение их делает людей «космополитами». Следующие трактаты философа, очевидно, предназначенные для греков и эллинистических евреев, передают жизнеописания библейских патриархов: это сочинения «Об Аврааме», «О переселении Авраама», «Об Иосифе» и «О жизни Моисея». Они написаны в традициях платонической философии, и личности Священного Писания здесь служат архетипами, ставшими образчиками для получения Декалога. В биографии Моисея, ориентированной на нееврейского читателя, Филон Александрийский излагает историю его жизни и представляет его деятельность как законодателя, пророка и священнослужителя. В общем, восемнадцать трактатов