Горячее сердце - Кэт Мартин

Не обращая внимания на холод, она продолжала свой путь, пока не дошла до лестницы. Пламя свечи затрепетало и чуть не погасло, и она замерла, испугавшись, что может оказаться в кромешной тьме.

Задевая стены широкими юбками светло-зеленого дневного платья, Корри по лестнице спустилась вниз. Она не понимала, где находится, но ее привлекли голоса за стеной. Толстые стены плохо пропускали звуки, так что узнать, кто именно говорит, было трудно. Было ясно только одно: говорили мужчина и женщина.

— Но это мой ребенок, не так ли? — спросил мужчина.

— Конечно, твой, дорогой. Чарлз не мог стать отцом ребенка.

Корри охнула и замерла. Ребекка. Кто же еще?

— Я знала, что это зависело не от меня, и ты это подтвердил. Я буду твоей вечной должницей за такой подарок.

— Он ни о чем не подозревает?

— Конечно, не подозревает, дорогой. Он слишком хочет ребенка, чтобы вникать в детали. И меньше всего Чарлзу хочется узнать, что это ребенок не от него.

Корри прониклась сочувствием к Чарлзу, которого самым беззастенчивым образом одурачивают. Она почувствовала и некоторое облегчение. Значит, ребенок Лорел не от Чарлза. Хотя он и Ребекка пытались обзавестись детьми, Чарлз не мог стать отцом ребенка. А это означало, что любовником Лорел был не он.

Корри нравился Чарлз Форсайт. И она обрадовалась тому, что, как выяснилось, не он соблазнил и бросил ее сестру.

— Он его хорошо воспитает, — сказал мужчина. — В отличие от меня Чарлз наверняка будет хорошим отцом.

«Кто ты такой? — мысленно спросила Корри, так и не поняв, кому принадлежит голос. — Джейсон или Дерек?»

Неожиданно в голове мелькнула мысль: «А вдруг это Грей?»

Она закусила губу. Нет, этого не может быть. Грей никогда не проявлял ни малейшего интереса к Ребекке. И он не из тех мужчин, которые способны наставить рога собственному брату.

— Я скучаю без тебя, мне хочется снова быть с тобой, — произнес мужской голос, едва слышный сквозь стену.

«А может, это Томас Мортон?» — вдруг осенило ее. Он был привлекательным мужчиной, другом Ребекки. Возможно, даже больше чем другом.

— Мы это уже обсуждали, — сказала она. — Все кончено. И ты знаешь, что все должно было закончиться.

— Я не хочу, чтобы это кончалось. Не понимаю, почему бы нам не оставить все так, как было раньше.

Корри напрягла слух, чтобы узнать, что ответила Ребекка, но парочка отошла от стены. Потом ей показалось, что открылась и закрылась дверь.

Она какое-то время еще постояла в проходе. Свеча в ее руке едва горела, угрожая вот-вот погаснуть. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, она повернулась и пошла обратно. Дойдя до маленькой лестницы, ведущей наверх, она подхватила юбки и торопливо поднялась наверх. Ей хотелось поскорее уйти из этого мрачного коридора и как следует обдумать все, что удалось узнать.

Да, в замке Тремейн было много загадок. Интересно, что сказал бы Грей, если бы узнал об этом?

Но возможно, он уже об этом знал.

Во второй половине дня Грей взял Раджу и выехал на прогулку. Последнюю неделю он делал это ежедневно. Однако это не помогало ему успокоиться. Тревога за Корали буквально сводила его с ума.

Не считая нескольких часов, когда он занимался делами, а Корали находилась в замке и, на его взгляд, была в безопасности, он все время старался быть рядом. Даже сейчас его не оставляла тревога. Добравшись до вершины холма, он повернул к дому. Пока конь скакал по полям, его мысли переключились с Корали на событие, о котором его невестка объявила за обедом. Вскоре Чарлз станет отцом. Если родится мальчик, то титул Тремейнов и их состояние окажутся в надежных руках. А Чарлз будет превосходным отцом.

Грею впервые пришло в голову, что Корали, возможно, тоже ждет ребенка. Это была пугающая мысль. Ужасающая.

У Грея никогда не было любящего отца. И он не знал, как им стать. Он, черт возьми, даже не знал, с чего начать. Он подумал о Джиллиан и коротком периоде их брака. Как граф, только что получивший титул, он считал своим долгом произвести на свет наследника. Он был уверен, что со временем это произойдет, но серьезно об этом не задумывался.

Потом Джиллиан погибла, и его мучило чувство вины. Он решил, что виноват в ее гибели. Если бы он тогда поехал с ней, то мог бы спасти ее. В этом он ни минуты не сомневался.

Он не оправдал надежд Джиллиан. А если бы у него был ребенок, то он мог бы не оправдать и его надежд.

Он боялся не оправдать надежд дочери, или сына, или Корали. Это было бы несправедливо по отношению к ним.

Он решил, что отныне будет принимать специальные меры, чтобы избежать зачатия. Он, конечно, знал, как это делается, однако всегда оставалась опасность, что эти меры не сработают. Вряд ли она уже беременна. Значит, еще можно избежать этого.

Пока Грей доехал до дома, он почти убедил себя в необходимости подобных мер. Оставив жеребца с Дики, он направился в замок. Грей надеялся, что Корали все еще занята апартаментами и находится в безопасности, но ее наверху не оказалось.

— Ты видел графиню? — спросил он у Самира.

Маленький индус улыбнулся.

— Она ждет вас наверху, сагиб, — сказал он. Самир почти ничего не говорил о женщине, на которой женился Грей, однако Грею показалось, что он уловил одобрение на темнокожем лице маленького слуги. Интересно, подумал Грей, что такого сделала его жена, чтобы заслужить одобрение такого мудрого человека, как его слуга.

Перешагнув через порог гостиной, Грей сразу же понял, чему так радовался Самир.

Он и сам затаил дыхание. На мгновение ему показалось, что он вернулся из Англии в мир своего прошлого. От старых апартаментов не осталось и следа. Массивная дубовая мебель и тяжелые золотистые шторы, вечно наводившие уныние, исчезли.

При солнечном свете, хлынувшем через окна, он увидел мебель из тика и бамбука, туалетный стол розового дерева, украшенный элементами из бронзы, резной комод красного дерева, инкрустированный слоновой костью… А еще тут появились прелестные лампы и бронзовые вазы, похожие на античные, каких он не видел с тех пор, как покинул Индию.

Грей вошел в спальню, и у него замерло сердце, когда он увидел, что обе комнаты выдержаны в ярко-синих, ярко-зеленых и темно-красных тонах, а стены и шторы имеют мягкий янтарный оттенок.

Осталась нетронутой только кровать, но и она, накрытая шелковым покрывалом цвета бургундского, дополненным массой ярко-синих и зеленых подушек, имитирующих рисунок кашемировых шалей, выглядела по-другому. Его жена как будто заглянула в его душу и поняла, в каком мире он чувствовал себя счастливым.

— Тебе нравится?

Оглянувшись на звук ее голоса, он увидел, что она стоит в нескольких шагах от него. Она была так хороша, что у него перехватило дыхание.