ДМБ-2000 (66-ой - 1) - Макар Зольников

плит, кое-как подогнанных друг к другу. Не сказать, что парк густо наполнялся машинами, да и взяться им особо было не откуда. Приданные бэхи, БМП-1 третьего батальона, пара 131 Зилков АЗДН с зенитками в кузовах, укрывались в капонирах. Капониры, отрытые в земле, делались хорошо, скрывая машины по башни с кабинами.

В таких же прятались восьмидесятки, БТР-80, пригнанные вместе с пацанами 6-ой роты, у нас бронетранспортёров имелось не особо много. В смысле тех, что на ходу. КШМ связи ныкалась у бани с медпунктом, там же обычно торчала цистерна. В самом парке дремали Камазы матобеспечения, пара батальонных КУНГов и, пожалуй, всё.

Другое дело, что в каждой из машин имелась одна крайне важная вещь — горючка, бензин и соляра, а осенью-зимой девяносто восьмого-девятого дизель имел у нас весьма широкое хождение. На кухне соляра требовалась в форсунках, кочегаривших котлы, в палатках она же была необходима разгонять кое-как сваренные железные коробки печек. А канистра семьдесят шестого так вообще отлично подходила всяким шестёркам-семёркам бородатых мужчин с села и они были готовы платить за неё самыми обычными российскими рублями или чем-то более необходимым.

В общем, в автопарке дежурство велось круглосуточно, хотя уже где-то к концу первого месяца выезда всем стало ясно — сливать и толкать горючку мало у кого выйдет. Но порядок прежде всего, потому мы регулярно заступали туда, в вагончик у шлагбаума в виде натянутого троса.

— Спать хочется, а, духи? — прокаркал Серик. Он картавил, выходило смешно, потому и каркал.

Ка`кал, вернее.

Спать хотелось. Спать хотелось везде, всегда и постоянно, хоть стоя, хоть на ходу. На заставу тогда уже прибыл Митрофан, боль и ужас третьей роты, Митя, поклонник стрипухи, валенок, обтянутых чулками ОЗК и совершенной неподходящести к военной службе. Митя уже разок заснул на ходу, чудом не ляснувшись через растяжку палатки и очухавшись от гогота всех трёх рот-взводов наблюдавших за ним.

— Ладно, пацаны, давайте службу нести бод`о и ничем не отвлекаясь.

Удивительно, или нет, но оставаясь без компании Ванька с Васей, Серик становился самым обычным нормальным пацаном, не свойским кентом, но как минимум хорошим знакомым, с кем и покурить и потрындеть и вообще. Сам Серик, так-то, не курил и когда товарищи сержанты-друзья-однопризывники не оказывались рядом, то спокойно раздавал нам свою «приму», если та имелась в его карманах.

С товарищем прапорщиком Нодаришвили она-таки в основном не находилась, но на нас уже надвигалась тяжело пыхтящая глыба человека-локомотива Мейджика, а где Мейджик, там, как водится, пусть не победа, но порядок уж точно. Включая рыльно-мыльные и табачное довольствие.

КПП автопарка мы любили. Да, к нам чаще набегали военные в погонах, но тут было покойнее, теплее и суше. А не это ли важно, когда служишь? Да и книги, опять же.

В автопарке не имелось библиотеки, неподходящее место, но одна-две книжки постоянно оказывались в вагончике. Кто из отцов-командиров предпочитал оставлять рядовым духовную пищу — Бог весть да чья-то человеческая совестливость. При имевшейся любви к чтению, когда с книгой даже елось, остаться без печатных страниц казалось мукой мученической. Это в сорокет книги вдруг приедаются, а в неполные двадцать они ещё кажутся жизненно необходимыми, чуть ли не как воздух.

Вот ничего не помню о дежурствах в автопарке, о косяках, допущенных нами, о самом вагончике, о грибке, где стояли по очереди, прямо чистый лист. Но книгу серии «Фантастический боевик» за авторством Гуляковского и названием «Сезон туманов» почему-то не забыть. А о чём она оказалась в результате? Да чёрт его знает, трщ майор.

Четверть века

Водья на моих проводах было немного, в основном так, за-ради трепа и подуспокоить нервишки. Всё случилось так быстро, что прямо не верилось.

— Держи, — сказала мама и протянула серую бумажку, — меня с военкомата внизу встретили.

Повестка и призыв оказались очень, очень-преочень, быстрыми. Четыре дня и ты убываешь в войска. Думалось, что забыл это дело, а оказалось — шиш. И во всём виноват один хирург-стоматолог, слово чести.

Михал Савелич виртуозно рвёт зубы в стоматологии на Булкина. Вроде совсем недавно, в 1997, пришлось делать шестёрки после приписной комиссии. Четверть века назад, 23.05.1998, меня призвали служить.

Я недавно просто гулял домой с работы, проходя, как минимум пять кэмэ вечером, бо это полезно. Шёл по Авроре и свернул через дворы на Антошку, аккурат мимо зубной поликлиники. Раньше Михал Савелич курил у пожарного выхода, заставляя коситься в его сторону с лёгко-ностальгической улыбкой, немного полной мазохизма. После армейки мне пришлось побывать у него несколько раз, ни разу не привыкнув и вспоминая эти походы с адреналиново-электрической дрожью в районе аппендикса, двенадцатиперстной кишки и прочей требухи.

В девяносто седьмом строгая тётя врач выписала направление в городскую поликлинику Отрадного, словосочетание «хорошая анестезия» равнялось понятию «сто килобайт в секунду», будучи одинаково невнятным. Мышьяк убивал далеко не все ощущения, перед глазами от боли вспыхивали круги, нервы удалялись неохотно, но мне повезло — на КМБ никто не таскал меня в КУНГ, где пацанам рвали моляры, премоляры и клыки с темными точками.

Это российская армия, сынок, добро пожаловать.

Четверть века прошли очень быстро, уместившись в смазанную полоску пролетевших дней. Давно не существует 66 полка оперативного назначения 2 ДОН СКО ВВ. Вместо части были менты-срочники, а сейчас там стоит нулевая махина дивизии, куда сведут всё нужное Росгвардии.

Четверть века назад дни стояли тёплые, нам один за другим советовали вешаться и оно совершенно не мотивировало. Сызрань и сборный пункт плевать хотели на всех и каждого, новое тысячелетие сюда не желало даже заглядывать и призывники, встреченные как-то в электричке в 2002-ом, это конкретно доказали.

Ушла форма расцветки «бутан», сменилась «горизонталка», даже «цифра» стала иной, а «мох» прочно занял своё место под солнцем, тучами, вьюгами и всё такое. Командиры давно на пенсии, некоторые даже на второй гражданской. Сама часть померла в нулевые, окончательно скопытившись в десятые. К 2023-му, к сожалению, вместе с частью ушли в прошлое и некоторые пацаны.

Кто глупо задохнулся на рыбалке, как Немец и даже гипотетическая возможность его встретить-поговорить ушла в никуда.

Кто перестал быть собой и в его случае гипотетическая возможность даже не интересна, ведь от Зотыча осталась оболочка, пряча внутри кого-то, совершенно непохожего на Вову.

Четверть века назад наш мир неожиданно закрылся, оставив нас внутри пузыря застывшей реальности. Там, за её границами планета жила своей нормальной жизнью, здесь же, за стенами ППД и посреди степей, предгорий, пролесков, разбитых советских коровников