Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

«Ворон» превратился в пылающий остов из обугленного метала и разбитого керамита. Внутренний двор был занят. Вражеские штурмовики сидели на верхних платформах как птицы падальщики, их оружие высматривало цели. Больше полудюжины утроились на корточках и возились с ранами, которые перед гибелью нанес им «Ворон».

— Мерзавцы! Сангвиний выпей вас досуха, — Нисрок открыл огонь и разнес ближайшего врага градом зарядов. В разуме Расчленителя не было места страху. Если он пойман в ловушку на Арере, то будет убивать врагов, пока смерть не придет, чтобы остановить его. Апотекарий нырнул под прикрытие металлического контейнера, когда к нему рванулись убийственные болты и выстрелы мельт.

— Я во внутреннем дворе. «Ворон» уничтожен, — голос Нисрока, когда он говорил в вокс, был напитан яростью. Движение слева привлекло его внимание. Он открыл огонь, прижав к земле пару космодесантников Хаоса, которые пытались окружить его.

— Кровь Сангвиния. Что теперь? — прорычал по воксу Харахел.

Новый поток зарядов врезался в укрытие Нисрока и заставил его присесть, пока он перезаряжал болтер.

— Мы сражаемся, мы…

— Я знаю выход, — перебил Амару.

— Объясни… — Нисрок замолчал. Враг прекратил стрелять. Инстинктивно его губы беззвучно произнесли руну, которая призывала остальное отделение к спешке.

— Апотекарий! — слово было искажено ревом, его пытался произнести голос, непривычный к речи. — Я буду пировать твоими сердцами и наслаждаться семенем твоих братьев.

Краем глаза Нисрок заметил еще четырех космодесантников Хаоса, которые наводили на него оружие. В отчаянье он скрипнул зубами. У него был один выход — встретить врага лицом к лицу.

— Нет, пока я дышу! — Нисрок вытащил цепной меч и оказался перед врагом. Космодесантник Хаоса был даже большим гигантом, чем Харахел, его бронзовую броню покрывали тонкие трещины, там, где она пыталась сдержать искаженную массу.

— Скажи мне, — гулко прорычал Нисрок, — чью кровь вкусит мой клинок? — говоря, апотекарий активизировал визуальный канал, передавая отделению расположение космодесантников Хаоса.

— Крикхан, Кулак Кхорна, — прорычал предатель и бросился на Нисрока.

Амару выбежал из простреливаемого коридора, Мейон мчался следом.

— Отступай к ракетной шахте, — технодесантник упал на колено, уклоняясь от потока плазмы, руки его серво-упряжи развернулись и открыли ответный огонь. Хаосит с плазменным оружием умер моментально, разорванный беспощадными лазерными резаками.

Мейон пробежал мимо технодесантника, с Микосом на плечах. Его раздражало, что он остался без оружия, но не было времени остановиться и найти другое. Болты гнались за ним по пятам и выбивали фонтанчики грязи. Он выругался, ему отчаянно нужно было открыть ответный огонь. На дисплее вспыхнули злые руны, когда от поножей полетели осколки.

— Куда?

— Назад через арсенал, — Амару приходилось перекрикивать рев болтера. — Последний коридор.

Харахел чувствовал, как дергается тело Барбело, когда по нему молотили болты. Рыча, он спрятался за сломанной секцией крыла «Ворона». Одинокий кусок металла торчал в земле как часть промышленной скульптуры. Взрыв гранаты обдал воина осколками. Грохот напомнил ему кретацианскую грозу. Впереди он увидел Нисрока. Апотекарий был на краю гибели. Громадный воин склонился над Расчленителем, его убийственные намерения были очевидны. Харахел зарычал и бросил цепной топор в спину космодесантнику Хаоса. Высокий воин заревел и качнулся вперед от удара.

— Встань и убей его, — крикнул Харахел Нисроку.

Космодесантник Хаоса отвернулся от Нисрока, и вытащил топор из спины. Апотекарий из последних сил рванулся вверх и вонзил нож в шею врага. Тело предателя задрожало, когда его мозг умер. Нисрок поймал труп, прежде чем он упал, и использовал его как щит от двух космодесантников Хаоса, которые немедленно открыли по нему огонь. Он подтащил болтер мертвого воина и подавил огневые точки точными выстрелами.

— Харахел, двигайся! Я прикрою тебя.

Амару слишком поздно понял, что космодесантник Хаоса приземлился позади него. Его серво-упряжь яростно заискрила, ее конечности обмякли, когда воин архиврага рассек управляющие волокна. Амару ударил по сбрасывающему замку, откатился, встал и развернулся лицом к врагу. Он шагнул вперед и обрушил Кровавую Шестерню на плечо предателя, разрывая ему грудную клетку.

Заряд ударил Мейона в наплечник, когда он зачистил преддверие арсенала. Другой заряд попал в живот. Он упал и Микос рухнул вместе с ним. Он встал на четвереньки и попытался сосредоточиться. Все было смутным и темным, как будто он был в подводном туннеле. Боль вырвала рычанье из горла. Рана была тяжелой.

— Вставай, — Харахел схватил Мейона за ранец и поднял.

— Микос…

— Я займусь, — Харахел толкнул Мейона дальше в арсенал и наклонился подобрать Микоса

— Где Амару? — Нисрок отступал в зал, в каждой его руке лаял болтер.

— Идите в третью стартовую, — Амару указал на проход, ведущий из тыльной стороны арсенала. — Вперед!

Пыль наполняла ракетную шахту, и Расчленители просто купались в рокритовом порошке. Амару использовал последний мельта-заряд, чтобы обрушить коридор и создать баррикаду между ними и Архиврагом. Он надеялся, что это даст им достаточно времени.

В центре зала стояла единственная ракета, чье основание исчезало под землей, а верхушка была на несколько ярусов выше контрольной платформы. Платформы с лестницами извивались вокруг ракеты между жгутов кабелей и топливных шлангов, соединяя ярус с верхушкой боевой системы.

— У нас мало времени, — Амару указал на верхушку ракеты. — Быстро в нос.

— Что? — Мейон замер, сомневаясь, что правильно расслышал технодесантника.

— Это — оборонная ракета Марк-XV, в ее носу относительно просторно. — Амару вытащил плазменный резак из своего набора и передал Мейону. — Проделайте этим вход и запечатайте, как только окажитесь внутри.

— А ты?

— Я останусь здесь обеспечить ваш отход.

Мейон хотел заговорить, но технодесантник поднял руку.

— Ракета не стартует сама.

Другой Расчленитель мрачно кивнул и взял плазменный резак.

Амару схватил Нисрока за наруч когда тот проходил мимо.

— Подожди, — он протянул свой топор апотекарию. — Орден сегодня понес достаточно потерь.

Нисрок молча прижал руку к наручу Амару и взял оружие.

Головная часть была тесной, Расчленители едва втиснулись бы туда вчетвером. Нисрок забрал геносемя из тела Барбело, пока Мейон прорезал для них люк. Останки сержанта остались лежать на платформе. Мейон прогнул кусок брони обратно, заварил его плазменным резаком и втиснулся между Нисроком и Харахелом. Микос был все еще без сознания, и оставался на ногах только потому, что ему было некуда упасть.

— Мы внутри, — передал Нисрок по закрытому каналу Амару.

— Проследи, чтобы Табрис освятил Кровавую Шестерню. Ее дух силен, она хорошо ему послужит.

— Она снова вкусит плоть, — ответил Нисрок. Табрис был учеником Амару, технодесантником — послушником. То, что Амару оставил ему оружие, демонстрировало веру воина в способности ученика. Нисрок проследит, чтобы Мастер Оружейник узнал о желании Амару. — Смерть найдет тебя, брат.

Амару ничего не ответил. Он вытащил из брони кабель и подключил его к консоли запуска. За ним силы Архиврага уже прорвались через обломки. Он слышал, как они идут по коридору. Не было времени выполнить правильное освящение или обряды запуска. Дух ракеты был древним. Он надеялся, что тот не будет оскорблен. Старт. Амару передал ракете команду. По ногам пошла дрожь, упаковка дребезжащих фляжек съехала с ближайшей консоли. Когда ракета пришла в движение, пронзительно завопили сирены. Технодесантник отключил их. Датчики и толстые связки кабелей отлетели от ракеты, когда гидравлика привела ее в боевое положение. Грохот усилился. В полу шахты открылись отверстия для отвода выхлопных газов. Амару закрыл их створки. Заурчали двигатели. Заревело еще больше сирен, когда системы безопасности обнаружили блокировку системы отвода, Амару заставил их замолчать и поднял ракету через шахту к стартовой позиции.

— За Орден.

Поток пламени вырвался из сопла ракеты, как выдох разъяренного дракона, толкая ее вверх на столпе расширяющегося пламени. Мир Амару мгновенно сгорел, показатель температуры на его ретинальном дисплее полыхнул красным, когда выхлоп опалил его. Второе предупреждение на долю секунды мелькнуло перед глазами, прежде чем он и все остальные в лагере были сожжены.

Магнитный лифт зашуршал останавливаясь. Он вошел в коридор, и его бронированные ботинки глухо стукнули о настил палубы. Он остановился на миг, усиленные глаза напряглись, чтобы приспособиться к мраку. И не смогли. Проход был затоплен полной непроглядной темнотой, вызванной давно забытой технологией, которая бросала вызов даже самому совершенному ауспику. На проходах этого уровня, нужно было либо точно знать, куда ставишь ногу, либо упасть и найти гибель в недрах древнего корабля. Он шел по проходу и, не раздумывая, поворачивал, следуя узору, отпечатанному в его эйдетической памяти. Его шаги ускорились, когда он ощутил прилив ярости, кровь барабанила в венах, раздраженная утомительностью пути. Он остановил и сделал глубокий вдох, успокаивая разум. Он не мог позволить себе роскоши поддаться своей низменной природе. Такие дела были его бременем, и некоторые тайны не предназначались для света.