Главный врач - Тихон Пантюшенко

Исполнил песенку и Вольдемар Козел. Сегодня он не рискнул напялить на себя куртку с надписью "U.S.Army", а надел обычный костюм. Правда, и на этот раз не обошлось, чтобы не потешить сельскую публику своим необычным видом. Дело в том, что поречанские парни, если и надевают костюмы, то рубашки на все пуговицы не застегивают. Оставляют шею открытой. Изредка, в особо торжественных случаях, повязывают галстуки. Но чтобы кто-нибудь появился с бабочкой вместо галстука, этого не водилось и в помине. Вольдемар же на вечер явился с бабочкой в горошину. "Видно, приехал до нас городской артист", - шушукались бабки. Но когда Каледа объявила выход врача-лаборанта Поречской больницы, многие заулыбались. "Вишь ты, врач, он же и лаборант". По улыбкам пожилых женщин видно было, что в таком наряде Вольдемару лучше бы не выступать. Да к тому же еще и необычное имя. Может быть, все бы и обошлось, да на несчастье Каледа добавила: "Выступает Вольдемар Козел!" И при этом ударение поставила не на первом, а на последнем слоге. Не умышленно, конечно, а как-то непроизвольно. Тут уж зал разразился хохотом. Хотя Вольдемару и пришлось сконфузиться от такого приема, но спел он хорошо. Ему дружно аплодировали.

Закончились выступления. Ну и, как водится в таких случаях, после небольшого перерыва начались танцы под радиолу. Вольдемар уже решительно было настроился пригласить на танец Наталью. Но Алесь - он уже совсем выздоровел - разгадал этот замысел соперника. Разгадала его и Наталья. Она коснулась руки Алеся и сказала: "Может, потанцуем вместе". Алесь встал, коснулся рукой талии Натальи и повел ее в вальсе по кругу. Вольдемару ничего не оставалось, как пригласить другую девушку. Поблизости стояла Лина Мезенцева. От предложения она не отказалась, хотя и была в числе тех, кто от души смеялся в зале, когда объявили выход на сцену Вольдемара.

- Ну и какие ваши первые впечатления? - спросил Вольдемар.

- По-моему, все нормально. А вы, мне кажется, не очень довольны назначением?

- "Не очень" - это мягко сказано. Совсем недоволен. Ну чему тут быть довольным. Самая захудалая сельская участковая больница, в которой нет ничего. Все на уровне земской медицины.

- Вольдемар Пахомович, почему вы не хотите видеть, например, того, что в этой больнице будут почти все специализированные службы?

- Когда это будет? Да и будет ли?

- Я, например, убеждена, что все это будет. И притом очень скоро. Вы же знаете, что решила коллегия министерства?

- Все это показуха. Я ничему этому не верю.

- А что вы скажете, если через полгода все это наладится?

- Через полгода?

- Да, через полгода.

- Я, когда соберемся вместе, встану и скажу: "Товарищи, я был не прав".

- Я слышала, что вы не собираетесь здесь долго задерживаться?

- Ну сами посудите, какой смысл оставаться в этой дыре.

- Почему же "дыре", если здесь будут специализированные службы? А дворец? Вы видели, каким он будет?

- "Службы", "Дворец"... Все это - туманность Андромеды.

- Вы скептик по натуре?

- Я реалист и привык верить тому, что материально осязаемо.

Лина посмотрела на бабочку в горошину, потом перевела взгляд на вальсирующие пары. Вон там кружится Наталья Николаевна со старшим лейтенантом. Какими влюбленными глазами он смотрит на нее! Не так много Лина работает в Поречье. Но сколько она наслышалась об этом человеке? Как он безоглядно смел и мужественен. И ничего нет удивительного в том, что Наталья Николаевна пошла танцевать именно с ним, а не с этой "порхающей бабочкой". Лине расхотелось танцевать с Вольдемаром, который, как она поняла, и во сне видит себя только на олимпе. С трудом дождалась конца танца и поспешила к Люде Каледе, которая стояла в одиночестве и смотрела на своих воспитанников, теперь, считай, уже коллег.

- Почему вы не танцуете? - спросила Лина Каледу. Милая наивность. Ей, Лине, молодой и миловидной девушке, трудно представить, что Люде хотелось бы так же кружиться, как это делают многие другие. Но... видно, не всем поровну делит счастье судьба. Одних она прямо-таки засыпает удачами, радостью, весельем, других обходит, будто совсем не сознавая, что все хотят быть счастливыми.

- Да вот никак не выберу себе подходящего партнера, - шутливо ответила Люда. Но здесь Лина почувствовала и примесь горькой иронии. Как будто Люда и впрямь ждет только принца. - А ты почему сбежала от своего кавалера?

О, Людмила, оказывается, тонкий психолог. Она замечает то, чего не могут заметить другие.

- Самовлюбленный павлин, - ответила Лина.

- Правильно сделала. Из таких получаются тираны, от которых рано или поздно сбегают.

Кончился вечер. Может быть, первый такой вечер в Поречье. Многие расходились парами, некоторые группами. К Титовым шла пятерка: Наталья, Люда, Лина, Алесь и Вольдемар. Самолюбие Козела было уязвлено - от него сбежала Лина. Он был уязвлен и решал, что же предпринять. Такого с ним еще не было. В институте за ним гонялись девчонки. А здесь...

- Ну вот... мы и пришли, - сказала погрустневшим тоном Каледа. Ей придется возвращаться в одиночество. Как всегда после работы или вот после вечера. Она старается уходить из дому куда угодно: к приятельницам, знакомым, в кино, в театр. Лишь бы не оставаться одной в своей небольшой квартире. Втайне подумывала обзавестись ребенком. Но и это оказалось не простой задачей. Ей, умной, рассудительной, но уже немного перезревшей девушке, не так просто предложить себя первому встречному. А из знакомых мужчин никому и в голову не приходит прийти к ней домой и остаться на ночь.

Наталья сердцем чует, какие мысли не дают покоя Люде. Но чем и как помочь? Словами утешения? Но они могут еще больше разбередить душевную рану Люды. Каледа, как только подошли к дому Титовых, поспешно ушла, сославшись, что завтра ей рано вставать. Наталья с Алесем ушли к мосткам, любимому месту их зореваний. Остались Лина и Вольдемар. Совсем недавно Вольдемар узнал, что Лина приехала не так, как другие. Ее привезли на "Волге" родители. Узнал Вольдемар и то, что отец у Лины - председатель областного совета агропрома. Это не простая фигура. Возможности у него, конечно же, большие. Однако почему он не устроил Лину в областной, а то и в столичной клинике? И Вольдемар спросил:

- Ангелина Степановна, а почему вы не остались в столице или хотя бы в областном центре?

- А вы?

- Я? - удивился Козел. - Были бы у меня такие возможности, как у вас, я бы в эту дыру не поехал.

Лина вспомнила, что именно эта "дыра" разладила ее отношения с одним однокурсником, за которого она собиралась выходить замуж. Перед распределением дело, кажется, уже совсем было наладилось. Она побывала у его родителей, он приезжал к ней домой. Узнав, что отец Лины занимает высокий служебный пост, жених потребовал, чтобы молодым помогли остаться в областном центре. Родители Лины не только не возражали, но даже настаивали, чтобы их единственная дочь осталась дома. Сама Лина уже было согласилась на уговоры матери. Но после того, как жених определил свои условия - остаться в областном центре, - Лина ополчилась - да это же настоящий торг. Ему нужна не я, а мое приданое, мои возможности. Нет, этому не бывать... А теперь вот Вольдемар с той же жизненной платформой.

- Так почему? - переспросил Козел задумавшуюся Лину.

- Если все захотят работать в центрах, то кто же тогда останется здесь?

- Те, кому в жизни не повезло.

- Значит, нам с вами не повезло?

- Такова диалектика жизни, и тут ничего не попишешь. Почему пустеют села? Потому что жизнь кипит не здесь, а в городах.

Когда Лина училась в мединституте, она знала многих студентов, родители которых жили в Минске. Бывала в их семьях. И что же? Молодежь, та действительно дома не сидит. Театры, кино, концерты, дискотеки, просто вечеринки. А более пожилые люди? Многие из них в театр или кино десятки лет не ходят. В выходные дни вечерами сидят дома и смотрят телевизор. И в селе этих телевизоров полно. А попробуй предложи какой-нибудь городской паре перебраться в село. Ни за что! В их сознании какая-то психологическая инерция, застой, что ли. Лина не раскаивается, что уехала из города. Тут она многое узнает, тут она почти подружилась с хорошим, интересным человеком Натальей Титовой. В планах Натальи Николаевны добиться того, чтобы в Поречье было лучше, чем в городе, чтобы отсюда не уезжали, а наоборот, приезжали из города.

После затянувшейся паузы Лина спросила Козела:

- А кто, по-вашему, определяет эту диалектику?

- Жизнь. Кто же еще.

- Нет, Вольдемар Пахомович. Все определяют люди. Возьмите наше Поречье. Оставайся главврачом нашей больницы Инна Кузьминична Норейко, и все шло бы так, как было и пять и десять лет назад. А сейчас? Расширяется больница...

- Да не расширится она, - перебил Лину Вольдемар. - Вот увидите, не расширится.

- Я-то лучше знаю, чем вы, что расширится.

- Утопистка вы, Ангелина Степановна.

- Ну что ж, - развела руками Лина. - Убедить вас в этом, я вижу, дело безнадежное. Вас следует убеждать не словами, а делами. Я верю в талант Натальи Николаевны. Вот пройдет года три, и если вы еще будете здесь работать, сами увидите, во что превратится Поречье.