Создатель кошмаров - Наталья Турчанинова

— Меня зовут Электра. Это — Федрос, — указала она на юношу с улыбкой Рика. И бывшая ученица дэймоса подумала, что это солнечное имя, означающее «яркий», ему очень подходит.

— Грегор, — представился второй сновидящий.

— Только что вернулся из армии? — спросила Хэл, окинув взглядом его широкоплечую фигуру и загорелое лицо.

— Откуда такие сведения? — улыбнулся тот, присаживаясь на парту.

— По общему впечатлению, — ответила она, не вдаваясь в подробности.

— Ежегодный призыв на две недели, — сказал он довольно, видно, ему не терпелось поделиться впечатлениями. — Лучшее время в жизни.

— Жаль, что много пропустил, — суховато произнесла Электра.

— Догоню, — уверенно заявил он. — Мы должны уметь защищать не только мир сновидений, но и реальный.

— К сожалению только, против дэймосов эта прекрасная система защиты реального мира — не работает, — сказала Электра.

— Ты же знаешь, против дэймосов есть мы, — отозвался Федрос.

Хэл внимательнее посмотрела на него. Заметила кроме молчаливого дружелюбия упрямый огонек в глазах и поняла, что парнишка не так прост и тих, как кажется на первый взгляд.

— Но вообще, уже очень много лет нет признаков активного вмешательства дэймосов в жизнь людей, — заметил Грегор с таким видом, будто лично принимал участие в контролировании темных сновидящих.

«Наивный, — подумала Хэл. — Да вот я сижу перед тобой и могу в любую минуту начать активно в твою жизнь вмешиваться».

Парень не понял смысл ее многозначительной улыбки и весело подмигнул в ответ.

— Жаль, что ты не был на лекции, посвященной бичам сновидений, — сказала Электра Грегору. — Ее читал один из охотников Тайгера. Он говорил, дэймосы способны находить друг друга. Узнавать по определенным признакам. Более того, что дэймосов друг к другу как будто что-то притягивает. Сильные уничтожают слабых в своих интересах или затягивают в круг своих преступлений. Но понравившихся им слабых в некоторых случаях — они берут на обучение. Еще дэймосы могут самостоятельно обучаться, постепенно развивая свой темный талант, но чаще всего тогда они стремятся бежать за пределы Полиса — чтобы жить на воле, без контроля Пятиглава. Правда, там для них еще сильнее возрастает опасность, что более мощные собратья отыщут их и убьют. Если они не смогут договориться с ними.

Хэл с большим интересом прислушивалась к рассказу Электры. Для нее это тоже было новой информацией. Ей хотелось бы больше подробностей: как именно обучаются дэймосы, как конкретно находят друг друга, какие точно признаки помогают им друг друга узнавать. Но она не стала задавать этих вопросов. Врожденная осторожность советовала молчать, слушать и запоминать, не привлекая к своему жадному интересу лишнего внимания.

— Ну, и наконец. Он сказал, что дэймосы постоянно стремятся проникнуть в Полис…

— Однако здесь их уже встречает Тайгер с охотниками. И заключает в объятия, — с легкой иронией завершил Грегор. — А точнее, вышвыривает обратно.

— Не совсем вышвыривает, — сдержанно заметила Электра. — И далеко не всякий раз.

Хэл поняла, что больше не может отмалчиваться. Ее вопросы требовали ответов. И они были гораздо важнее простого любопытства и желания узнать, как именно дэймосы назначают встречи друг другу.

— Извините, что вмешиваюсь, — произнесла она. — Но скажите, а как мастерам снов удается набирать дэймосов для обучения? Чтобы они работали на нас. Здесь, в Пятиглаве. Это происходит с детства? Например, родители приходят в Центр, приводят ребенка на коррекцию, и в ее процессе определяется, что он потенциальный дэймос?.. Какие вообще действия мастеров сна?

— Насколько мне известно, — отозвалась Электра, — таких случаев практически не бывает. К сожалению, центр сновидений не может заниматься выявлением и воспитанием юных дэймосов. Из мастеров снов их способны распознавать только охотники. А тех слишком мало, и они заняты совершенно другой работой — чтобы отправлять их возиться с детьми. В смысле, это даже технически нереально — проверить каждого ребенка Полиса: их рождается сотни тысяч ежегодно, дар просыпается в разном возрасте, в разное время… Обычно Пятиглав получает информацию о дэймосах уже после того, как они совершат свое первое преступление. То есть их наклонности станут очевидны. И дэймосы, как правило, соглашаются на сотрудничество уже после перековки. Но если бы совсем юный дэймос вдруг появился в центре, думаю, его стали бы учить, как любого другого сновидящего, — уверенно продолжила она.

— И не сказали ему, что он — дэймос?

— Никто не станет бросать в человека ошеломляющую новость о том, что он — чудовище. Представляешь, какой шок и смятение это вызовет. Просто будет чуть строже наблюдение, более чуткий контроль, поставят какие-то иные задачи, чем перед остальными учениками.

— Значит, по-твоему, если не знать о себе самого плохого, и сам плохим не станешь? — чрезвычайно скептически поинтересовалась Хэл.

«То же самое делал Мэтт. Ничего не говорил и обучал меня на целителя. Хотя всегда был против политики Пятиглава. Считал — они не правы, скрывая информацию о черных сновидящих».

— Послушай, Хэл. — Электра села за стол рядом с девушкой. — Зачем говорить подростку, который и так страдает от бури гормонального взрыва, что он — зверь, монстр? Не проще ли применять к нему те методы воздействия, которые помогут контролировать его поведение.

Хэл мельком подумала, что та наверняка станет целительницей — так она беспокоится о психическом здоровье неведомых ей подростков… и даже создателей кошмаров.

— А если врожденные качества дэймоса все равно проявятся рано или поздно?

— Повторяю, все они будут под контролем.

— Но это же генетика, — возразила Хэл, глядя по очереди на всех трех новых знакомых и не понимая, как они могут не согласиться с очевидным. — Эта информация записана в наших генах. У дэймосов нет чувства сострадания — пониженное содержание в организме фермента моноаминоксидазы. Нет гена альтруизма. Гена любви тоже нет, насколько я понимаю. Смотрите, я подробно изучила этот вопрос. Например, игрек-хромосома — тот самый ген убийцы, и все танатосы — мужчины.

— Если игрек-хромосома — ген убийцы, — сказал Грегор, — тогда по твоей теории все мужчины склонны к убийству.

— И не все танатосы мужского пола, есть еще и моры, — подхватила Электра. — Так что ты не права.

— За повышенную агрессию отвечает удвоенная игрек-хромосома, у мужчин становится не XY, а — XYY, появляется лишняя игрек-хромосома. А у женщин не XX, а XXY. Что касается мор, за всю историю Полиса их было всего две. И обе в глубокой древности, причем описание их так смутно, что скорее всего исследователи приняли за мор очень сильных ламий, — усмехнулась Хэл. — И все мужчины были бы убийцами, если бы действие игрек-хромосомы не смягчали гормон доверия и сострадания.

— А что? Есть гормон доверия? — спросил Федрос. Он сидел верхом на стуле, опустив подбородок на его спинку, и смотрел на Хэл с пристальным вниманием.

— Да, конечно. Окситоцин. Его даже научились синтезировать. И если распылить концентрированный препарат на основе окситоцина сейчас перед вами, вы все начнете делать, что я скажу, не задумываясь, с удовольствием и радостью.

Грегор и Электра переглянулись. В их взглядах мелькнуло нечто трудноуловимое, и Хэл поспешила добавить:

— Ну, естественно, никто не применяет подобные вещества на людях.

— Знаешь, что такое перековка? — спросил Грегор.

— Знаю. Выработка мощного условного рефлекса на страдание других. Как я уже говорила, гена сострадания нет, однако можно заставить мозг проецировать боль на человека, когда тот видит боль другого.

— Верно, — отозвалась Электра.

— Ну хорошо, допустим, перековка действительно меняет создателей кошмаров, — добавила Хэл задумчиво, вспомнив Мэтта, который был, на ее взгляд, идеальным целителем и в нем не осталось ни тени от преступного прошлого. — Но вообще меня интересует другое. Пусть в Центре разработана безупречная система воспитания юных дэймосов. И они в итоге прекрасно работают целителями или аонидами. Но почему мы не говорим обычным людям о существовании черных сновидящих? Они должны знать. Скрывая проблему, мы подвергаем их огромной опасности. И можем стать для общества причиной больших проблем и бед.

— Мы не скрываем проблему, — резко сказала Электра. — Они знают. Мы все с детства читали мифы и легенды прошлого. И в этих историях рассказывалось о том, как дэймосы вредили людям, и как с ними боролись мастера снов.

— А также аналогии с героями, детьми богов и людей, отважно сражающимися с чудовищами, которые зачастую тоже божественного происхождения, — добавил Грегор. — Люди в курсе, что есть кто-то, кто обладает особой силой. И может их защитить.