S-T-I-K-S. Человеческий улей - Артем Каменистый

— Светится он слабо.

— Все равно видно.

— Это только если включить подсветку.

— Знаю. Фонарь инфракрасный. Без подсветки ты обычно почти слепой, толку от такого прибора мало. Дешевка, его даже толкнуть трудно будет. Разве что совсем за копейки. Не нужен он никому, для серьезных дел другие применяют.

— Ты как? В смысле как самочувствие?

— Хреново, но жизнь потихоньку возвращается. Что со споранами?

— Три взял.

— Неплохо. Хлебну еще, и опять на боковую. Во сне регенерация ускоряется.

— Регенерация у всех ускоренная?

— Да. И у иммунных, и у зараженных. У тварей, конечно, круче, но и нашему брату грех жаловаться. Нам еда нужна и живец, тогда раны быстро затягиваются, а и им одной еды хватает. То есть выжить проще, но я в гробу видал такую жизнь.

— Завтра точно сможешь ходить?

— Должен. Но в случае чего хрен от кого убегу. Ты бы пошарил по гаражам, может велосипедов пару найдешь. Их любят хранить в таких местах.

— Сесть на велосипед сможешь?

— Попробую.

— Закрыто все, если ломать — много шума. Опасно.

— Этот открыт был, другие тоже могут открытыми остаться. Посмотреть надо.

— Утром посмотрю. В темноте опасно маячить.

— В темноте твари такие же слепые, как и ты.

— Зато слышат хорошо, и запахи чуют. А от меня разит на всю округу. Не просто так о бане мечтаю. Меня унюхают, а я их нет.

— Это да, верно подметил.

— И элитники ночью выползают.

— С чего ты это взял?

— Да по пути встретился с ментами. Прям как ты только что рассказывал, браслеты нацепили сходу, кучу грехов припаяли.

— Ну да, ты же при ружье.

— Тогда его еще не было, мелкашку таскал с глушителем.

— Винтовка с глушаком? Статья по любому, вот и приняли тебя.

— Я чуть язык об зубы не стер, пытался им втолковать, что они вляпались по полной.

— Поверили?

— Пришлось. Один из них, похоже, менялся уже, чудил понемногу. Обрез мне вернул, хоть и с одним патроном, а топор не отдал.

— Может и не чудил, мало ли что на уме.

— Чудил. По нему видно было.

— Тебе виднее.

— Их элитник убил. На скорости залетел на крышу машины. Здоровенный.

— Может просто рубер?

— Рубера я видел, он поменьше.

— Карат, никто не может точно сказать по одному виду, что вот — рубер закончился, и начался слабый элитник. Границы расплывчатые.

— Тогда это был всем руберам рубер.

— Может и так. Место запомнил? Я в смысле, что забрать хабар можно, они ведь небось со своими стволами были.

— Приблизительно. Темно там, и ехали долго, не факт, что найду.

— Вы что, по темноте гнали?

— Да.

— С фарами?

— Я был против.

— Повезло, что башку не оторвали. Тут и днем ездить стремно.

— Но ездят.

— Ездят, но не такие дешевые рейдеры, как мы с тобой. Или ездят недолго.

— Днем я целый конвой видел. С бронированными машинами, на армейцев похожие.

— Далеко? — резко насторожился Рыбак.

— Не очень.

— Что за техника?

— Два грузовика: один с тентом, второй вроде бронированного кунга; потом что-то непонятное, похожее на машину связи или РЭБ[9]; и пара «хамви» или что-то очень на них похожее. С открытыми пулеметными башнями, похоже на «эм-два[10]».

— Говоришь, на «хамвики» похоже?

— Вживую я их видел пару раз и давно, причем первый был далеко, а второй сгоревший. Эти были похожи, но вроде не они. Или какая-то модификация, которую встречать не доводилось. И еще что-то пролетело перед этим в ту же сторону. Не рассмотрел, но по звуку мелкое. Думаю, что дрон.

— Вот тут ты Карат в самую точку попал. Правильно обозвал. Дронами у нас называют все то, что без пилотов летает: и боевое, с пулеметами и ракетами; и просто разведывательное.

— Одним словом? Хоть что-то у вас просто и однозначно.

— Это жизнь наша, относительно населенные области разделены зонами черноты и нехороших кластеров, где-то одни термины в ходу, где-то другие. Люди перемещаются, делятся словечками, вот и множатся варианты. Привыкай, тебе на этом языке придется до смерти говорить.

— Что это за ребята были? Дорога там накатанная, часто катаются. Может проще к ним выйти, чем до стаба на своих двоих добираться?

— Выйти, конечно, можно. И даже руками помахать. Вот только грохнут нас сразу, а потом долго будут смеяться.

— Я почему-то тоже об этом подумал и выбираться не стал.

— Потому ты со мной говоришь, а не гниешь на обочине.

— Кто это? Банда? Муры?

— Муры — просто слизь гнилостная, твои знакомцы куда опаснее — внешники.

— Мне это ни о чем не говорит.

— Мы сейчас под самой Удавкой, почти на границе Улья. За Удавкой все черное, хода нет. Зона, где мы сейчас торчим, называется просто: Внешка. На ней есть крупные стабы, где обосновались внешники. Это народ из миров вроде моего и твоего, их умники нашли путь сюда и могут выбираться обратно.

— Гм… А что мешает с ними договориться, чтобы и вам этот путь показали?

— Очень многое мешает. Не нужны мы им там, зараженные. Сами они вечно на дезинфекции и не снимают респираторы. Если не беречь дыхательные пути, быстро заразишься, а иммунных среди них так же немного, как и везде. Не факт, что наша зараза может развиваться вне Улья, но никто не станет рисковать своим миром открывая дорогу таким как мы.

— Логично, но все равно не вижу смысла воевать. Не пробовали договориться?

— Ты не все знаешь.

— Ну так раскрой тему полностью.

— Мы для них не люди. И даже не животные. Мы просто хабар.

— Как это?

— Вот нам, Карат, нужно кое-что от зараженных, без их споровых мешков вымрем за несколько дней. Но мы ведь тоже зараженные, просто по своему, и в нас тоже есть полезные вещи. Для внешников полезные. К примеру, из твоих яиц получится сыворотка убивающая раковые клетки. Не все разновидности, но согласись — дело полезное, за такое многие готовы хорошо заплатить. Однако имеется досадный нюанс — если тебя попросить по хорошему расстаться со своими бубенчиками, ты, я так подозреваю, вряд ли согласишься.

— Ты прав.

— Яйца, яичники, надпочечники, поджелудочная и щитовидная железы, печень и прочее: в нас хватает того, что очень нужно внешникам. Тела иммунных просто клад для их медицины. Как ты сказал? Попробовать с ними договориться? Не слышал сказку про то как голодный кот подружился с жирной мышкой? Так вот — она короткая. Мы, Карат, потрошим тварей, чтобы не загнуться от споровой ломки. Нас потрошат внешники и съедают твари. И мы и твари стараемся валить внешников при любой возможности: мы, потому что мстим за друзей, и не прочь прибрать к рукам их технику и стволы; а твари… Твари в любое время суток хотят жрать, а на костях внешников такое же мясо. Мы с тобой попали туда, где все подъедают всех. Такое вот интересное место.