Викинг: Точка невозврата (СИ) - Садов Михаил Валерьевич

Вообще очень странно, но в подвале мы обнаружили немало еды, что сохранило свою первозданную свежесть, и была пригодна к употреблению. Ее даже Милиар проверила и подтвердила, что все вполне съедобно.

— Вы хотите выйти в город? — Понял он то, что я не досказал.

— Да, мы лишь получили временную передышку, но у нас всего двое суток, чтобы выбраться из этой западни. Конечно, мы могли бы прорваться к городским воротам, но боюсь, нам это ничего не даст. Нужно уничтожить эпицентр данной аномалии.

— Значит, будем брать замок командир?

— Да, пока работает Вуаль тьмы, мы не вырвемся. Но сперва надо разобраться с местной гильдией магов и отключить Усилитель. Мне нужно, чтобы ты разведал подступы к ней. Справишься? Это не привычные тебе леса и тут будет сложнее скрыться.

Он задумчиво оглядел улицу перед усадьбой, дома, что прилегали к ней и, что-то прикинув в уме, ответил:

— Справлюсь. Сколько у меня времени на все про все?

— Пять часов. Больше времени дать не смогу. Мы и так теряем инициативу после неудачной засады противника. Если ты к этому времени не вернешься, то мы выступим без тебя и будем прорываться к гильдии напрямую.

— Тогда разрешите выполнять приказ?

— Действуй!

Кивнул я ему и вернулся к созерцанию города. Все же было в этом зрелище что-то завораживающие, но это все же никак не помогало отрешиться от крамольных мыслей на тему того, что возможно посылаю Маэто на смерть.

***

Сколько Маэто себя помнил, он всегда умел скрываться от чужих взглядов и замечать то, что не видят другие. Именно это умение в свое время и предопределило судьбу юного полукровки помогая стать хорошим специалистом скрыта, а потом поступить в рейнджеры. Возможно, эта каста воинов были не самыми лучшими мастерами в этом деле, но, по крайней мере, они не задавали вопросы о его происхождении.

А для Маэто это был один из самых острых вопросов. Мало кому захочется иметь дело с полукровкой получившимся от беглой человеческой рабыни и никому неизвестного дроу. Даже на его прежнем месте службы мало кто знал этот маленький секрет и все считали, что в нем примесь светлых эльфов.

В нынешнем же положении эта его особенность могла стать ключевой в выживание не только самого рейнджера, но и всего отряда. Командир, конечно, у них оказался тем еще «счастливчиком», который умудряется попадать из одной неприятности в другую, но ему грех было жаловаться, учитывая альтернативу рабства у демонов. Да и, что таить, этот образ жизни был намного интереснее, чем бытность очередного разведчика при предыдущем лорде.

Подготовка к миссии не заняла много времени, достаточно было только снять плащ и кожаную броню, а также оставить лук, который бы мешался ему при сокрытии. Вообще все громоздкое оружие помимо кинжалов пришлось на время отдать командиру на хранение. Ведь он отправлялся не в бой и если его обнаружат, то все это ничем не поможет.

Дабы не привлекать к себе внимание, усадьбу Маэто покидал через стены в том месте, где ближе всего подходили городские дома. Здания располагались настолько близко друг к другу, что часть пути он планировал пройти верхним путем, чтобы не скрываться от оживших мертвецов на улицах.

Перемещаясь по крышам из черепицы, а кое-где, перебираясь на карнизы, он медленно, но уверенно продвигался в сторону гильдии магов. Внизу, по узким улочкам давно вымершего города бесцельно шатались разного рода ожившие мертвецы, а иногда были видны даже крупные группы скелетов. Неизвестно с какой целью они все разбрелись по городу, но создавалось такое впечатление, что их никто не контролирует.

Возможно это бывшие жители этого города и те несчастные, что угодили в западню, как и они, но рейнджер мало задавался таким вопросом. Исследуя городскую застройку, он составлял в голове мысленный его образ, который и прокладывал удобные маршруты для солдат. Это было сложно, но на память Маэто не жаловался.

Сам город как выяснилось, изобиловал различными переулками, тупиками и ответвлениями из-за чего если переть наобум, то можно было легко заблудиться. К счастью, сверху перемещаться было вполне удобно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но как выяснилось, город был не таким уж и покинутым, если присмотреться. В некоторых домах горел свет от свечей, и там вроде даже можно было различить движения. Один раз он решился заглянуть в окно и проверить, кто же там может жить.

Карниз как раз удобно проходил по стене дома под одним из окон, где горел свет. Перебравшись с крыши на него, Маэто старясь не шуметь, подобрался к окну и осторожно заглянул вовнутрь.

Свет небольшой свечи на подсвечнике освещал лишь письменный стол, на котором лежала стопка свитков, но в остальном помещение было скорее заброшенным, нежели чем жилым. Паутина, толстый слой пыли и никого живого, в принципе, как и не живого не наблюдалось. Лишь на стене висела картина, на котором была изображена женщина средних лет в не очень богатом платье, но явно не из простолюдин. Еще, конечно, были закрытые шкафы и дверь, но больше ничего не наблюдалось.

Осторожно просунув кончик ножа между не слишком плотными оконными рамами, Маэто снял крючок и приоткрыл створку. Бесшумно, словно сама тень он забрался внутрь помещения, и еще раз осмотревшись на предмет ловушек, подошел к столу.

Помимо свитков на нем были еще и пишущие принадлежности, которые оказались просто в идеальном состоянии. Поразительный контраст между общим состоянием комнаты и мелкими деталями. Сами по себе свитки никакого интереса не представляли и несли в себе чисто историческую информацию. Кому бы они ранее не принадлежали, этот человек видимо часто вел переписку с кем-то. Куда интереснее оказалась толстая книжка-дневник, оказавшаяся под этими бумагами. Пролистав и подивившись насколько хорошо сохранились страницы в ней, рейнджер все же решил не вдаваться в подробности и положа ее обратно, Обратил свое внимание на картину.

При близком рассмотрении женщина на ней как, оказалось, была довольно молодой, от силы лет двадцати пяти. Почти молодая девушка можно сказать, если бы не выражение глаз полные усталости и какой-то неуловимого оттенка.

— Меня уже давно никто не навещал, — раздался за спиной неожиданный голос, заставивший вздрогнуть Маэто.

Обернувшись, он заметил у закрытой двери ту же девушку, что была изображена на портрете. Она стояла в таком же красивом платье, что и на картине и даже прическа оказалась точно такая же. Такое ощущение, что она сошла прямиком с холста и предстала перед рейнджером.

Мельком взглянув на портрет, он лишь в очередной раз убедился в потрясающей схожести.

— А вы не разговорчивы уважаемый гость, — слегка улыбнулась она.

— Обстановка не располагает, — все же решил ответить Маэто, прикидывая возможности к бегству.

— Это да, верно, — как-то грустно вздохнула она. — Нынче город далек от его прежнего величия. И так редко когда в нем можно встретить кого-то живого. Ну, или хотя бы, сколько бы интересного собеседника. Так какими вы судьбами заглянули ко мне на огонек, сударь?

— Стало любопытно, да вот залюбовался вашим портретом.

— Ах, вот оно что. Тогда может, расскажите, откуда же вы? Я так давно уже не видела новых лиц. Ой, что же это я такая невежливая, — воскликнула девушка. — Я совсем забыла представиться! Меня зовут Лаура Элимари, можно просто Лаура. А вас молодой человек?

— Молодой, не моложе вас, наверное, сударыня, — проворчал рейнджер, начав смещаться к открытому окну. — Маэто мое имя. Я совсем недавно в вашем городе и оказался здесь по ошибке.

— Молодой, еще как молодой, уж поверьте мне на слово, — странная улыбка так и не сходила с ее лица. — Мы все когда-то оказались здесь по ошибке, уж поверьте. Кто-то приходил в поисках лучшей доли, кто-то в надежде скрыться от врагов. А потом стали приходить те, кто искал богатства и славы. Вы даже не представляете, сколько секретов укрыто в городе и под ним.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И вы один из этих секретов?

— Возможно, возможно, — она совершенно неслышно и даже как-то неестественно шагнула к письменному столу, тем самым перекрывая путь к отступлению — Но мои секреты все на виду, они описаны в этих свитках от и до. Любовь и горечь расставаний, боль и радость, жажда путешествий и страх — все в этих бумагах. Особенно в моем дневнике… да, особенно в нем… Не хотите с ним ознакомиться?