Акселератор жизни. Слой первый - Сергей Михайлович Соколов

— На то есть веская причина. — Видя интерес в огромных голубых глазах девушки, решил не томить её. — Я хотел тебя удивить и сильнее понравиться….

— Удивил… — Шепнула Мила, и привстав на носочках, потянув легонько за галстук, чмокнула меня в губы, продолжая таким же тихим голосом. — Но мне нравится, когда ты без него, пара верхних пуговиц расстёгнуты, и рукава рубашки подвёрнуты.

— Признаться, я немного удивлён. Мила, мне кажется, или ты себя странно ведёшь?

— Я тренируюсь.

— В чём? — Спросил я, начав копировать Милу. — И почему шёпотом?

— Тренируюсь говорить, что думаю. — Ответила Морозова, стеснительно, но очень мило улыбнувшись. — А шёпотом, потому, что я так меньше смущаюсь, и не заикаюсь при каждом слове.

— Заканчивай с этим. — Мои руки легли Миле на плечи, наслаждаясь ощущением её мягкой и нежной кожи. — Это выглядит немного странным.

— Знаю, но сейчас я очень сильно волнуюсь. — На мгновение потупив взгляд, девушка спросила. — Платье не слишком вульгарное?

— Оно великолепно. — Уверил я Милу уже нормальным голосом, показав большой палец. — Как раз то, что нужно для нашего с тобой свидания, которое начнётся прямо сейчас.

Собранный мной под потолком оргон утратил плотность, а мне в руку мягко приземлился букет ирисов, который я тут же протянул княжне Морозовой.

— Это тебе, милая.

— Спасибо, Стас. — Глаза Милы заблестели довольством больше чем ожидалось, но девушка тут же пояснила. — Очень приятно, что ты не забыл, что это мои любимые цветы.

— Сложно забыть, когда они напоминают цвет твоих глаз. — Видя, что немного перегнул с комплиментом по лакмусу щёк, я поспешил увести разговор в другую сторону. — Неверное, букет лучше оставить здесь. Цветы могут пострадать во время полёта. Ты ведь хотела посмотреть «Золотое кольцо» и Императорский дворец?

— Полёта? — Переспросила Мила, а через мгновение её глаза заблестели детским восторгом. — Очень хотела! А… — девушка перешла вновь на шёпот. — Стас, летать сильно страшно? И если я свалюсь, то….

— Это исключено. Сама увидишь. Там даже равновесие держать не нужно. — Успокоил я Милу, светящуюся довольством, обнимая за плечи. — В автобусе ещё обратил внимание, как ты чуть стекло не выдавила, разглядывая всё вокруг. Я тоже в столице первый раз. Сама знаешь, что до недавнего времени мне путь сюда был закрыт. Так что, у нас с тобой полёты по ночному центру, а когда носы отморозим, то нас ждёт панорамный ресторан на 56 этаже небоскрёба «Golden Tower».

Было видно, что Миле, которая даже Петроград толком не знает, моя затея понравилась. Сейчас она выглядела очень довольной. Потому, я не мог не заметить, как по лицу девушки скользнула «тень». Спрашивать в чём дело не пришлось.

— Надеюсь, что в этот раз всё обойдётся…. — Княжна Морозова постаралась это сказать как можно беззаботней, но всё было «написано» на её лице. — Помнишь, чем закончилось наше с тобой первое свидание?

— Помню! — Такое сложно забыть. — Я чуть штаны не обмочил, когда после неудачной попытки похищения и перестрелки привёз тебя в особняк Холодовых, а там ректор и он твой дядя!

— Я не об этом… Я….

— А я не хочу, чтобы ты думала «об этом». — Где-то глубоко, внутри сознания, заворочался праведный гнев от воспоминаний тех событий.

Это же надо было додуматься, чтобы попытаться похитить женщину, когда у неё свидание со мной?!

— Мил, возможно это слабое утешение, но я встречался с одним из старейшин «Врил». — Чувствуя ладонью лежащей на спине девушки, как Морозову резко кинуло в жар, решил скорее пояснить. — Если о самой сути, то мне удалось отбить у них желание охотиться за тобой. Там устная договорённость с одним из главнюков «Врил» по имени Иф, подкреплённая шантажом с моей стороны. Небольшие гарантии, но хоть что-то. Знаю, у меня плохо получается успокаивать. Никогда не знал, что говорить в таких случах. Я обычно бред какой-то несу, но постарайся не думать о плохом, хотя бы сейчас. Я рядом, мы всё лето не виделись, ты красотка, я тоже ничего, хех… Давай сегодня забудем обо всём плохом, и насладимся обществом друг друга.

— Угу… — Мила обняла меня обеими руками за шею, прижавшись всем телом. — И… У тебя хорошо получается успокаивать. Мне уже ничего не страшно. Только летать… Немного.

— Вот и славно. Давай отдадим кому-нибудь из служанок букет, чтобы они поставили его в твоих апартаментах, и поспешим в гардероб. Утеплиться нужно. Будет прохладно.

— Хорошо! — Мила довольно кивнула, ещё раз чмокнув меня в губы, а я ещё раз ответил положительные изменения в характере княжны Морозовой.

Раньше бы, она с трудом осмелилась сама меня поцеловать. А если бы это произошло, то после такого поцелуя она стояла бы пунцовая, не в силах вымолвить и слова. Впрочем, от этого она бы не перестала быть милой и привлекательной девушкой.

Через пару шагов Мила резко остановилась, глядя на меня с нескрываемым волнением.

— Стас! А как мы на свидание пойдём? Нам же нельзя территорию академии покидать. Только в сопровождении нашего куратора. — Мила только сейчас вспомнила об этом очевидном моменте.

— За это не переживай. Пришлось заключить сделку с демоном, но… — Я извлёк из внутреннего кармана кителя пару листов, свёрнутых пополам. — Всё оказалось не так страшно. Мы беспрепятственно можем покидать территорию академии.

То, что «Красноволосая демоница» меня провела на ровном месте, я упоминать не стал. В приподнятом настроении, упиваясь победой над Добровольским, со своей деликатной проблемой решено было подойти к Лавровой. Когда обрисовал ей мою надобность, сказав «Ох как непросто!», «демоница» согласилась мне помочь. Я ожидал, что сейчас в ход пойдут древние демонские ритуалы, и приготовился к начертанию пентаграмм кровью сорокалетних девственниц, но нет. Дав короткую инструкцию, и бросив вслед, что я буду ей должен, Кира отправила меня в деканат к Жабе. Там мне довелось узнать, что покинуть территорию РАВМИ можно без проблем, особенно для меня, так как я ИО главы рода Мышкиных. Понадобилось всего две росписи. Одна о снятии ответственности с РАВМИ за сохранность такого солнышка, как я, а вторая о моём поручительстве за Милу. Теперь, если что-то с нами случится за стенами академии — это наши личные трудности, а Стасик Мышкин самый лысый скверх