Иноходец 6 (СИ) - Рымжанов Тимур

Потратив немного денег на управляющий блок, который возьмет на себя все настройки будущего эфирного канала, и на два универсальных картриджа для этого самого синтезатора, Аня скачала из сети схемы радиоаппаратуры, которую она была в состоянии собрать самостоятельно, вооружившись довольно простым инструментом для пайки и сборки.

Скаченные схемы, нужно было загрузить в Искин синтезатора, при необходимости ввести ручные настройки и начать изготовление отдельного блока. Прежде чем приступить к изготовлению мелких частей, Аня составила полный проект своей будущей радиостанции в симуляторе, синхронизировала в паре с Искиным все составные части, и только потом раздробила весь проект на составные части, которые и будет печатать синтезатор.

Устройством подобной аппаратуры, Аня интересовалась еще в убежище. Ей часто приходилось что-то подстраивать, налаживать, даже чинить, хоть и под присмотром специалиста. Военная техника конечно очень надежная, но тоже не вечная, особенно без должного ухода.

Общую схему она понимала, детали напечатает умная машина, ей останется только все собрать в единые блоки и установить аппаратуру в своей кадетской комнате.

Еще когда был жив ее дедушка, он всегда говорил, что каждое свое действие, особенно если от него многое будет зависеть, надо тщательно обдумывать и рассчитывать каждый шаг. По возможности предусмотреть все варианты будущих событий.

Именно так она и старалась поступать. Ее в спину никто не гонит, не торопит, можно спокойно и тщательно все обдумать и взвесить.

Первым делом Аня напечатала общую стойку на колесиках, в которую по мере готовности будут вставляться блоки будущей радиостанции. Следом совершенно стандартный блок питания, который после того как его изготовит синтезатор, надо будет собрать вручную. И так далее по списку. В среднем на изготовление отдельных блоков у синтезатора уходят от нескольких часов, до полутора суток. Но даже в таком темпе, Анна целый день проводила в мастерской, собирая свою мечту. Отвлекалась только на то чтобы сходить в столовую, да не забыть про физическую нагрузку. Каникулы рано или поздно кончатся, и вновь начнутся занятия, растерять форму в такой ситуации, это заранее обречь себя на дополнительную работу, которую можно и не делать, если поддерживать заданный ритм. Анне такой подход не нравился, догонять, наверстывать, быть среди отстающих был не ее стиль, никогда девушка не любила плестись в конце. Особенно это проявилось здесь, в учебном лагере.

Дизайн наушников разработала сама, вспоминая те неудобные наушники что были у нее в бункере. Внешний вид микрофона, нарочно искала по довоенным фотографиям. Ей очень давно попалась старинная фотография, примерно начала двадцатого века, где была запечатлена женщина с типичной для того времени прической и укладкой, стоящая перед довольно громоздким микрофоном, который крепился на пружинках внутри металлической рамы. Аня решила, что ей нужен именно такой микрофон. Ну и коль уж микрофон старинный, то и внешний вид всей аппаратуры, следовало бы выдержать в общем дизайнерском решении. Именно поэтому, когда она взяла за основу стандартный блок усилителя, то выбрала такую компоновку, в которой будут ламповые блоки. Что интересно, это будет вовсе не декорация, а настоящий функционирующий ламповый усилитель. Это не военная техника и возить его в танке, или таскать по полям никто не собирался.

Вся ее радиоточка будет работать в ультракоротком диапазоне, так что число слушателей ожидается минимальным. Собственно, сам военный городок, прилегающий поселок и учебный лагерь, вот и все. Возможно проплывающие на лодке рыбаки поймают сигнал, или трансляция дотянется до местного лесничества. Но больше и не надо. Когда Аня вела свои короткие передачи из убежища, она точно знала о двух своих верных слушателях. В действительности их оказалось намного больше.

Начальник учебного лагеря, полковник Тихонов, лично поспособствовал тому, что для Ани выделили специальную гражданскую частоту вещания. Правда зарегистрировали на учебный лагерь, но это не имело особого значения. Важно то что теперь она, когда начнет трансляцию, не попадет в категорию радиохулиганов.

На десятый день ее бурной творческой деятельности, когда девушка насквозь пропахла канифолью, и научилась не обжигаться паяльником и капающим с него оловом, в лагере появился Максим, который уезжал навещать родителей. Лишь зайдя в жилой корпус бросил в своей комнате рюкзак с вещами и тут же направился к ней.

— Не успел приехать, как мне с самого пропускного пункта уже все уши прожужжали, что ты подруга, развела тут бурную деятельность. Знал бы что ты собралась вновь вести трансляции, вернулся бы раньше.

— Да все нормально, я уже приноровилась.

— Не, Анюта, так не пойдет. Я тоже хочу примазаться, я же твой главный фанат! Говори, что делать!

— Тогда начни со схем. Те что уже напечатаны, я отмечаю красным карандашом. Нужно изготовить соединяющие жгуты.

— Сейчас разберемся. Ты кстати, название своей будущей станции уже придумала?

— Я решила оставить старое название, «Белая башня». И позывной свой менять не стану. Правда теперь он будет не позывным, а псевдонимом.

— Я как раз именно это и хотел тебе предложить, — улыбнулся Максим, снимая с полки дополнительный комплект инструмента.

— Вот только сейчас задумалась, насколько все это странно. Ведь мы же в виртуальном мире. А все равно делаю собственную станцию, чтобы вещать на радиочастотах. Голова кругом от таких мыслей.

— Лучше так, с легкой шизофренией от радиоволн в цифровом мире, чем вживую, в промерзшем насквозь бункере, — тихо ответил Максим. — Не хочется как-то ощущать себя последними людьми на планете. Хочется слышать шумы города, природы, голоса, звуки, музыку, песни. Не знаю, как ты, но я только сейчас осознал насколько выросли в условной цене свежие новости. И пусть они будут о том, что на соседней ферме созрел урожай яблок, или о том, что у дяди Коли из соседнего поселка трактор застрял в канаве, я все равно буду рад это услышать. Потому что это новости жизни. Твоей, моей, фермера у которого поспели яблоки, или дяди Коли, не важно. Просто новости из жизни.

Консервы

Сейчас, если взглянуть на Землю из космоса, будет похоже, что все имеющиеся на планете материки мелко заштриховывают. Целые группировки очистных платформ перерабатывают земную поверхность порой на глубину до двадцати метров. Комбайны удаляют остаточную радиацию, мусор, железобетонные конструкции, металл и пластик. Все что попадает в чрево очистных машин распадается в атомарную пыль и вновь выпадает уже почти стерильным в виде мелкой взвеси. При этом машины не бездумно перемалывают все в труху. Остатки органики так же перерабатываются в плодородный слой, который сбрасывается с платформ в последнюю очередь.

Примерно такие же устройства работают и в мировом океане. Вот уж где человечество успело нагадить, так это там, где не видно. Что только не находили и не извлекали из-под воды мои исследовательские зонды и буксиры. И старые, затонувшие корабли, подводные лодки и самолеты, космические спутники, детали ракет, контейнеры с радиоактивными отходами и товарами, буровые вышки, сотни километров кабелей, трубопроводы.

Предыдущая человеческая деятельность больше напоминала действия вредителей. Люди показали себя самыми настоящими террористами, причем по отношению к самим себе. Хорошо, что во мне не бушуют страсти и эмоции не берут верх. А то бы у меня точно в порыве гнева возникло желание бросить все к чертям, вычистить планету, заселить бактериями и водорослями и оставить как есть, откатив биологическую эволюцию на миллионы лет.

Я машина. Бездушная тварь, поэтому эмоции с некоторых пор это не мое. А вот голые вычисления, логика развития по возрастающей, это приходится учитывать.

— Мои исследовательские зонды, что ты изготовил для инкубационного отдела, зафиксировали стабилизацию уровня кислорода, — доложила мне Кирма, когда я в очередной раз посетил ее крыло на станции. — Это говорит о том, что водоросли в мировом океане благополучно показывают прирост. Им достаточно солнечного света и тепла. Это пока единственное достижение.