Тайна Крикли-холла - Герберт Джеймс

Они целую минуту не шевелились и не дышали. Но больше никаких звуков не услышали.

Серафина наконец перевела дух, выпустив изо рта еще одно облачко пара.

— Наверное, это сам дом потрескивает, — пробормотала она.

— Или привидения. — Квентин злобно покосился на сестру.

— Заткнись, Квенти!

— Сама заткнись.

Серафина решилась наконец.

— Пойду искать ее спальню. Ты идешь или нет?

— Нет.

Крепко сжав верхний край пакета, чтобы не выпускать наружу зловоние, Серафина решительно направилась к широкой дубовой лестнице. Она что-то пробормотала себе под нос, наступив в очередную лужу. Когда Серафина уже собиралась подняться на первую ступеньку, непонятный звук повторился.

Серафина мгновенно застыла на месте с поднятой ногой. Звук был шипящий и прозвучал громче…

«Ш-ш-ш-шлеп!»

Это донеслось сверху.

Серафина вытянула шею, вглядываясь в галерею наверху. И в этот момент в одном из дверных проемов шевельнулась какая-то тень. Наверное, та дверь вела в комнату без окон, потому что сразу за косяком двери висела плотная чернота. Нет, не полная: тень была еще чернее, и она двигалась…

Следующее «ш-ш-ш-шлеп!» мгновенно оживило Серафину. Она рванулась в сторону от лестницы, уже не думая о лужах под ногами, но стараясь дышать как можно тише.

— Быстрее! — шепнула она застывшему на месте брату. — Кто-то идет!

— Давай наружу! — прошептал он в ответ, сообразив, что нельзя говорить громко вслух.

— Некогда! Давай вон туда! — Серафина показывала на приоткрытую дверь, которую заметила раньше. Это был ближайший выход, возможность спрятаться хоть как-то. Серафина только и надеялась, что человек наверху пока что не заметил их.

Она толкнула брата к двери, и они оба в спешке, но осторожно, на цыпочках поспешили к двери. Шум на галерее стал громче.

«Ш-ш-ш-шлеп!»

Звуки раздавались каждые несколько секунд.

Брат и сестра как можно тише протиснулись в приоткрытую дверь, Серафина следом за Квентином. В слабом свете, проникавшем в их укрытие из холла, они увидели лестницу, ведущую вниз, в подвал. Квентину пришлось спуститься на две ступеньки, чтобы сестра смогла пристроиться рядом.

«Ш-ш-ш-шлеп!»

Почти слившись в один звук.

Но теперь послышались еще и шаги. Мягкие шаги, но они все же заставили ступени под высоким окном поскрипывать.

Серафина потянула на себя дверь, за которой они прятались. К счастью, петли не заскрипели. Девочка действовала осторожно, стараясь не издать ни звука, пока дверь не закрылась окончательно. Брат и сестра очутились в темноте. Когда их глаза немного приспособились, они только и смогли различить, что тонкую линию слабого света под дверью. Они ждали, изо всех сил стараясь сдерживать неровное дыхание, боясь, как бы их не услышали.

Снизу поднимался едкий запах влажной плесени и негромкий звук бегущей воды. Серафина скоро сообразила, что это такое. Мать рассказывала ей о колодце в подвале Крикли-холла. Колодец доходил до подземной реки, впадавшей в реку Бэй недалеко от выхода в залив. Мама и Меган никогда не спускались в этот подвал, даже из простого любопытства. Ни одной из них даже в голову не приходило взглянуть на это сомнительное чудо.

Холод, поднимавшийся из подвала, заставил брата и сестру дрожать еще сильнее. Серафина чувствовала, как Квентин трясется рядом с ней, скорчившись в темноте, и поняла, да и ее саму пробирала крупная дрожь. И не только от холода.

— Ты что-нибудь слышишь? — шепотом спросил Квентин, придвинувшись к уху сестры.

Ей казалось, что слышит, но шум подземной реки и закрытая дверь не давали возможности определить более точно.

«Ш-ш-ш-шлеп!»

Вроде бы где-то далеко.

А потом раздался какой-то звук прямо рядом, с ними. Брат и сестра мгновенно повернули головы и принялись всматриваться в чернильную темноту, изо всех напрягая глаза и уши.

Звук был слабым. Сначала. Но потом стал громче. Что-то похожее на шарканье. Как будто ботинок скреб по камню — звук заглушала река, но он все же различался.

— Ох, черт, да там внизу кто-то есть! — вырвалось у Квентина, он с трудом заставлял себя разговаривать шепотом. Это был шепот, переполненный страхом.

— Не может быть! — прошипела в ответ Серафина. Ей передался испуг Квентина. — В доме должно быть пусто! Ты же видел, как они уезжали! И мы звонили и стучали в дверь. И никто не приходил за это время. Никого не может быть в доме! — Серафина говорила бессвязно, пытаясь успокоить сама себя.

«Ш-ш-ш-шлеп!»

Оно прозвучало громче, как будто кто-то спускался по большой лестнице в холл.

И тут же снова донеслось мягкое шарканье снизу, из подвала.

Квентин вдруг завертелся в темноте, его локоть ткнул Серафину. Он что-то искал в карманах спортивной куртки. Мальчик закусил нижнюю губу, сосредоточившись.

В правом кармане нет. Должно быть, это в левом. Вздох облегчения вырвался у Квентина, когда его дрожащие пальцы нащупали наконец миниатюрный фонарик, который он всегда носил с собой. С приближением зимы по утрам становилось все темнее, и маленький пластиковый фонарик помогал Квентину при поиске куриных яиц. Он вытащил фонарик из кармана, но тут его сестра выругалась себе под нос.

— Что такое? — чуть слышно спросил Квентин.

— Там вода плещется, — ответила сестра.

Серафина стояла на коленках на верхней ступени, прижавшись ухом к двери подвала. Но она резко дернулась назад, когда в щель под дверью из холла поползла вода — медленно, как растительное масло. Колени синих спортивных штанов Серафины сразу намокли, вода потекла вниз по ступеням. Девчонка встала, стараясь не потерять равновесие, и тут же вздрогнула. Квентин напугал ее, включив фонарик.

Луч фонарика был слабым, батарейки в нем почти сели, но все же бледный круг света упал на дверь, за которой прятались брат и сестра. Квентин опустил фонарик, чтобы увидеть нижнюю часть двери.

Брат и сестра увидели широкую полосу воды, сочившуюся сквозь дверную щель, — вода медленно расползалась по верхней ступени и все прибывала и прибывала, пока не залила и вторую ступеньку.

«Ш-ш-ш-шлеп!»

Это прозвучало громче, чем в предыдущий раз, но звук все так же заглушался шумом подземной реки. Бух… И опять шарканье.

Это уже донеслось снизу, из угольной черноты подвала.

Рука Квентина отчаянно тряслась, когда он направил луч фонарика вниз, вдоль ступеней лестницы. Брат и сестра снова услышали глухой звук удара. За ним — шарканье и шуршание, как будто кто-то шел, волоча ноги по камням. Шел тяжело, медленно…

Они и не заметили, как вода из холла добралась до третьей ступени, после чего хлынула сплошным потоком, как весенние воды.

Хотя свет фонарика был слабым, Серафина и Квентин все же могли рассмотреть небольшую часть подвала. И при этом в поле их зрения оказалось кое-что…

— Серфи! — взвизгнул Квентин, когда понял, что это такое. По большей части это оставалось в тени, но и увиденного Квентину хватило для того, чтобы его мочевой пузырь мгновенно расслабился, и горячая влага потекла по ногам, влившись в поток воды, мчавшийся теперь вниз по ступеням как настоящий ручей.

Серафина тоже завизжала, увидев темный силуэт у подножия лестницы.

Почти в панике девочка с грохотом толкнула дверь подвала, та распахнулась во всю ширь, стукнув ручкой о стену. Однако, несмотря на охвативший ее ужас, Серафина резко остановилась на пороге, от чего Квентин, удиравший из подвала следом за ней, налетел на сестру и задохнулся, глянув через ее плечо.

Огромный холл был сплошь залит водой, как будто маленькие лужицы расползлись, превратившись в большое озеро. Вода стояла неглубоко, но полностью покрывала плитки. Правда, куда большее потрясение вызвала у ребят та самая фигура, стоявшая на площадке лестницы: слепящий солнечный свет бил в окно, в спину человека, так что лицо оставалось скрыто от взоров. Однако даже в темноте дети поняли — это голый мужчина. Тип на лестнице выглядел, что называется, кожа да кости, а солнечные лучи, пронизывая седые волосы, создавали видимость нимба вокруг его головы. Самое ужасное, что человек был какой-то ненастоящий, то он представлялся вполне осязаемым, то становился тенью, и брат с сестрой видели сквозь нее ступени и круглый торшер на площадке. Мужчина что-то держал в руке… палку, что-то вроде длинной палки… и пока бедолаги в ужасе таращили глаза, пришелец поднял свое орудие высоко над головой, а потом стремительно опустил вниз. Палка ударилась о его собственное бедро, ее конец как будто влип в тело… «Ш-ш-ш-шлеп!»