Человек без надежды (СИ) - Лариса Куролесова

Наконец, он задал "сильверу" маршрут, вызванный из памяти бортового компьютера, и послушный автопилот неторопливо, соблюдая все правила, повез его в нужное место. "Я работаю со службой безопасности" — ну кто бы мог подумать! Еще и "одиноким мстителем" его обозвала, хотя несколькими минутами раньше недвусмысленно намекала, что он якобы ищет преступника среди "мертвецов", потому что хочет "прикрыть" его от властей! Уж определилась бы, кто он: безголовый искатель приключений или опытный интриган, пытающийся любой ценой вытащить "своих" по принципу "рука руку моет"! Интересно, эта Дороти действительно нажалуется на него Железной Микки или все‑таки воздержится? С нее станется подбить Сильвер Фокс подать официальный протест — тогда Дольеру и в самом деле придется выдержать неприятный разговор с командором.

Впрочем, сейчас его должно было беспокоить совсем другое. Пора задействовать еще одно звено его небольшой личной команды — тем более что они уже договорились. "Сильвер" выбрался на нужный уровень и вскоре уже затормозил перед домом Леннокса. Здесь, по крайней мере, его точно не выставят за дверь! Припарковав "сильвер", Габриэль без задержек направился к входу.

— Привет! Это я, — буркнул он в коммуникатор.

— Проходи в гостиную, — не размениваясь на приветствия, распорядился хозяин. — Можешь не переобуваться.

На этот раз он, видимо, открыл дверь дистанционным управлением, потому что самого Леннокса Габриэль нашел уже в гостиной. Он сидел перед широким экраном витранслятора, по которому шла какая‑то новостная программа — бодрый диктор рассказывал о чем‑то, несомненно, важном и, судя по сосредоточенному лицу, искренне бы возмутился, если бы ему сказали, что кто‑то посмел отключить звук во время его выступления. Норте махнул рукой в сторону витранслятора, и тот послушно погасил изображение, перейдя в "спящий" режим.

Леннокс выглядел гораздо лучше, чем в прошлый раз, когда они увиделись. Тогда он казался апатичным и откровенно скучающим от того образа жизни, который ведет. Сейчас в его глазах появился напряженный азартный блеск, хорошо знакомый Дольеру по "старым добрым временам". Он помнил в лицо и по имени каждого космопилота, который проходил у него подготовку и ушел в космос за время его работы лидером Центра летной подготовки. До того, как побывать за гранью и вернуться оттуда седым, Леннокс как раз и отличался азартно — восторженным и каким‑то бесшабашным отношением к жизни, всегда отражавшимся в его глазах.

— Налей себе что‑нибудь и присаживайся, — прекрасным воспитанием Норте и в молодости не блистал, а в прошлый раз, видимо, просто соскучился по обществу и любопытствовал, зачем к нему заявилось бывшее начальство, зато сейчас даже не подумал подняться с кресла навстречу гостю. — Есть какие‑то новости… по нашему делу?

Габриэль направился к бару, но на этот раз решил ограничиться просто родниковой водой — бутылка с ней стыдливо притулилась в уголке, отдав лидирующие позиции шикарным коньякам, винам и виски, стройными рядами выстроившимися перед взором гостя. Наполнив стакан, он уселся в кресле напротив Леннокса. Поскольку сам Дольер в прошлый свой визит не очень хорошо отдавал себе отчет в том, что именно может потребоваться от бывшего космопилота, они договорились, что встретятся еще раз, как только появятся новости или можно будет хотя бы приблизительно определить стратегию действий. Теперь Габриэль полагал, что самое время что‑то предпринять. Тем более что в сложившихся обстоятельствах у Норте было больше пространства для маневра, нежели у него самого.

— Не было бы новостей — я бы не приехал, — буркнул он, мысленно все еще проживая неприятный разговор с вдовой Дэниэла Монтего.

Собравшись с мыслями, Габриэль принялся излагать примерно то же самое, что несколько часов назад рассказал ему Бриан Маккинан. Сосредоточившись, Леннокс подался вперед, вцепившись руками в подлокотники кресла, и, казалось, старался не упустить ни слова. В нем появилось какое‑то внутреннее напряжение, он буквально впитывал все, что рассказывал ему лидер Центра летной подготовки. На какое‑то мгновение Дольеру даже показалось трудным остановиться под острым взглядом бывшего космопилота, как будто тот упорно требовал еще и еще информации. Наконец, Габриэль закончил свой импровизированный "доклад".

— Ты еще не говорил с этой девушкой, Фокс? — жадно спросил Леннокс.

— Только что от нее, — кивнул Дольер. — Заодно пришлось пообщаться и с вдовушкой Монтего — крайне неприятной женщиной!

— И что, она действительно не разглядела и не запомнила человека, который похитил доктора и стрелял в нее саму? — Норте недовольно дернул плечом.

— Увы, нет, — Габриэль покачал головой и поднес к губам стакан с водой, чтобы промочить пересохшее горло. — И Бриан тоже не увидел ничего, кроме того, что на стрелке была форма "мертвеца".

— И никто не озаботился тем, чтобы догнать его и рассмотреть получше? — в глазах Леннокса мелькнуло что‑то вроде презрения.

— Маккинан в инвалидной коляске, ему оторвало взрывом обе ноги, — сухо проинформировал бывшего "мертвеца" Дольер. — И, думаю, никто из нас не вправе ожидать от девушки, в которую только что стреляли, что она погонится за потенциальным убийцей, стремясь его получше разглядеть.

— А служба безопасности у нас превратилась в загончик с очаровательными котятами? — Норте скривился. — Никто и не подумал приставить охрану к свидетельнице предположительного преступления? Мне всегда казалось, что Микаэла более осмотрительна. Надеюсь, хоть теперь‑то этим озаботятся по — настоящему?

— Как ты понимаешь, это вопрос не ко мне, а к Войцеховской, — Габриэль поморщился. — После покушения за девушкой действительно будут следить — служба безопасности об этом позаботилась. Но, справедливости ради, мне бы на месте Железной Микки тоже не пришло в голову, что может случиться нечто подобное! Ковчег никогда не знал таких потрясений, а ведь с Исхода прошло уже почти два с половиной века! Убийство, замаскированное под успешную попытку свести счеты с жизнью, похищение, покушение на Сильвер Фокс — все это на "Одиннадцати" выглядит… как сцены из фантастического романа!

— Из фантастического романа? Габриэль, мы на громадном ковчеге в открытом космосе! Наши предки давным — давно погрузились в недра "Одиннадцати", за время странствия здесь официально сменилось уже несколько Поколений по тридцать пять лет, срок Седьмого из них сейчас подходит к своему завершению! Перед вылетом было решено, что за модель существования здесь будет взята середина двадцать первого века — наиболее благополучное, технически развитое и удобное время на Земле. Мы полагаемся на прогнозы ученых, которые давным — давно рассчитали, что наше "жилище" как раз доберется до так необходимого нам нового мира на отрезке с начала Седьмого до конца Десятого Поколений! Какие‑нибудь жалкие пару — тройку тысячелетий назад люди на Земле и не думали, что поднимутся к звездам, не говоря уже о том, чтобы отправить с родной планеты двенадцать огромных ковчегов в столь дальние странствия! Кто же мы, скажи, пожалуйста, если не персонажи этого самого "романа"? Или тебе нужно что‑то еще более фантастическое? — Леннокс закатил глаза. — И теперь ты говоришь, что мы слишком расслабились и забыли о безопасности — даже те, кто по долгу службы должен ею заниматься!

— Наши предки покинули Землю двести сорок три года назад! — парировал Дольер. — За это время "Одиннадцать" стал для нас настоящей "планетой" — в конце концов, благодаря усилиям ученых он почти ничем не отличается от любого другого космического тела.

— Ничем, кроме полной искусственности, — отрезал Норте. — Наше солнце — плод усилий ученых. Наша погода — результат регулирования научных работников, создающих так называемый "сбалансированный климат" в разных частях "Одиннадцати". Наши атмосфера, флора и фауна — воспроизводимые ресурсы, которые могут существовать только с человеческой помощью. Мы сами — плод пресловутого "да", которое когда‑то сказали нашим родителям в Центре репродукции. Но самое главное — от открытого космоса все это отделяет лишь тонкая перегородка из ультрапрочного, но тоже рукотворного, а значит — поддающегося разрушению материала. Одно неверное движение — и нас не станет. Одна ошибка маневрирования — и весь ковчег будет обречен на медленное и мучительное умирание!

— Не понимаю, к чему ты ведешь, — нахмурился лидер Центра летной подготовки.

— К тому, что мы стали слишком беспечны, — Леннокс ядовито усмехнулся. — Каждый из нас защищен и расслаблен, вот мы и сочли возможным прекратить бояться. Но я был там, Габриэль! Что бы там ни твердили ученые, космос нам не друг! Он чужой… Он только и ждет того, чтобы мы окончательно расслабились и решили, что нам все по плечу!..