Мой безумный Новый год - Наталия Веленская

интересными, но и заставляли быстрее бежать кровь у меня по венам. Хотя, казалось бы, куда уж быстрее? От тех взглядов, что сейчас бросал на меня Захаров, сердце-то и дело срывалось на бешеный ритм, и я ничего не могла с ним поделать.

А вот Костя явно не спешил поскорее закончить спектакль, в котором исполнял главную роль, да ещё к тому же был ответственен за режиссуру. Я чувствовала, как он смаковал каждый момент нашего свидания с тех самых пор, как я спустилась к нему и продемонстрировала своё лучшее платье — ярко-красный струящийся шёлк, длиной почти до середины икры. Которое сверкало точно огонь, облегало фигуру и идеально подчёркивало все изгибы. И пикантный, практически до неприличия низкий вырез по спине он также оценил — это я тоже без труда считывала по пылающему омуту тёмно-зеленых глаз. Да, не только моё платье отливало огнем, взгляд Кости сейчас запросто мог посоревноваться с ним за первое место. И то, как он постоянно касался меня, пока мы ехали в машине, как он время от времени переплетал наши пальцы, и это тягучее, волнительное молчание, которое прерывалось только нашим дыханием — всё это ещё больше меня распаляло и добавляло нереальности всему происходящему.

Потому что я чёрт возьми еду на свидание с Захаровым!

Су-мас-шес-тви-е! От первой до последней буквы. Но почему-то сегодня я решила добровольно вступить в ряды настоящих безумцев. Внутри меня горел дикий азарт, помноженный на природное женское любопытство — узнать, как же Костя планирует выкручиваться из этой непростой ситуации. Ведь в Петербурге не было ни одного заведения с названием похожим на «Адгокин». Даже Настюха, главный тусовщик в нашей женской компании, это подтвердила. А она у нас была ходячая энциклопедия по всем интересным и модным местам города.

— Что-то я не вижу здесь никакого ресторана, — заметила я, когда машина Захарова затормозила на одной из главных старинных улиц Петербурга.

Рядом с нами располагались красивые дома, построенные незадолго до начала революции. Про один из них, самый крупный и внушительный, я даже кое-что слышала. Опять-таки спасибо за это Насте, которая с завидной регулярностью сыпала в разговоре интересными фактами или таскала нас с девчонками на всякие культурные мероприятия.

— Конечно, не видишь, — согласился Костя, заглушив мотор. Для человека, который не являлся жителем северной столицы, на удивление, он водил по городу вполне уверенно. И даже не прибегал к услугам навигатора. — Потому что всё самое важное и интересное обычно скрыто от глаз.

— Ты сегодня решил пообщаться загадками?

— Ну почему же? Сегодня я хочу быть с тобой предельно откровенным, — усмехнулся Костя, скользя по мне взглядом, от которого моё глупое сердце зачем-то пропускает удар. Чуть задерживается на моих губах, опускается вниз к шее и далее к тонким бретелям платья. Останавливается на груди, и я замечаю, как взгляд её темнеет, становится тяжёлым, но при этом каким-то обволакивающим, манящим за собой туда в темноту… И снова глаза в глаза, пронзает меня насквозь, выбивая из лёгких последний кислород. И пускай сейчас Костя осторожен в словах, взгляд его в полной мере оправдывает последнее заявление про откровенность. Тут всё и так понятно без слов, о чём он думает и чего хочет. И не могу сказать, что я возмущена этому факту или имею что-то против. Но из какого-то глупого принципа я не хочу объявлять добровольную капитуляцию. Пытаюсь справиться с растекающимся внутри жаром, но даётся это мне с огромным трудом. — Пойдём. Мы уже на месте.

Я лишь рассеяно киваю в ответ, облизывая пересохшие губы, которые ещё полчаса назад я щедро увлажнила блеском. Только сейчас на них будто бы разверзлась настоящая пустыня Сахара. Потому что, оказывается, всё это время я ждала и безумно хотела, чтобы Костя меня поцеловал. Но при встрече он почему-то этого не сделал… Спектакль становился всё интереснее и интереснее.

Захаров галантно помогает мне выбраться из машины. Сегодня он вообще будто бы весь соткан из галантности, изысканности и утончённых манер — настолько Костя не похож на себя. Начиная от осторожных, выверенных фраз и до продуманного внешнего вида, которому он явно уделил особенное внимание. Он и в офис одевался, как с иголочки, но сейчас Захаров превзошёл сам себя: очень дорогой, идеально сидящий костюм, запонки, которые отлично дополняли часы и сочетались с цветом его глаз. Галстука нет, что несколько снижает градус официальности и помогает выкинуть мне из головы мысли о работе и о возможных последствиях этого свидания.

Как я и предполагала, финал своего спектакля Костя решил разыграть в одном из известных старинных домов Петербурга. Неторопливо заходим в парадную. Захаров вновь уверенно ведёт меня за собой, точно он прожил и в этом доме, и в этом городе всю свою жизнь. Удивительный человек! И как в нём только может сочетаться в равных пропорциях абсолютная невозмутимость, безграничная самоуверенность и обаятельная наглость?

— Я по-прежнему не понимаю, откуда взяться ресторану в жилом доме, — озвучиваю я вслух вполне резонное и дельное замечание.

Но Захаров в ответ лишь ухмыляется и пропускает мою реплику мимо ушей.

С интересом оглядываюсь по сторонам — пожалуй, это одна из самых красивых парадных, какие мне довелось видеть. Мраморные подоконники, окна с частично сохранившимися витражами, и просто невероятная мраморная лестница, ступени которой были в таком отличном состоянии, что я просто не верила своим глазам. А Настя точно мне про этот дом[1] рассказывала? Неужели ему и правда больше ста лет?..

— Лер, аккуратнее, смотри под ноги, — усмехается Костя, крепче сжимая мою ладонь. С самодовольной улыбкой замечает, как я кручу головой, пытаясь рассмотреть каждую деталь. — Знаешь, у меня проскакивала мысль завязать тебе глаза, чтобы сюрприз получился ещё более эффектным. Но нам с тобой нужно подняться всего лишь на третий этаж. И уж извини, но я решил обойтись без лифтов и этих ваших старинных подъёмников, или как там они называются. Нет у меня к ним никакого доверия.

Вторая рука Кости аккуратно придерживает меня за поясницу, обжигая своими прикосновениями оголённый участок кожи. Едва не запинаюсь на одной из ступенек, но Захаров на чеку и не даёт мне потерять равновесие, хотя своими взглядами упорно продолжает выбивать почву у меня из-под ног. Стараюсь сосредоточиться на восхождении по лестнице и спустя пару минут замечаю, что мы подходим к огромной старинной двери.

— Кость, ну может, хватит, а? — непонимающе уставилась я на этого самодовольного товарища, который с хитрой улыбкой достал из кармана ключ и принялся открывать дверь. — Мы ведь оба знаем, что