Ванька-взводный - Комбат Мв Найтов

артиллерийскими позициями зенитных батарей по самое «не хочу». Так что пробиться на этом направлении было очень и очень сложно. Да и сами понимаете, что всем, и солдатам, и офицерам, и даже маршалам, было совершенно понятно, что эти бои одни из самых последних. Молодежь в эти батальонные группы не брали. Всех рожденных в 24-25-м годах оставили под Потсдамом. Еще навоюются. К огромному сожалению, Иван сам лично пойти с группами не имел права. Максимум, что он мог сделать для них, это армейской и корпусными разведчиками расчистить им путь к платформе № 17, да расположил свой наблюдательный пункт и ретранслятор на горе Тофельсберг, чтобы видеть сигналы ракетами и вызвать воздушную поддержку уходящим в бой батальонам.

– Гвардейцы! Вам доверено почетное право установить флаг Победы над зданием поверженного Рейхстага. Это знамя будет символизировать победу советского народа над фашистской Германией. У вас впереди тяжелейший бой. Враг будет сопротивляться, как никогда ранее. Наша армия остается здесь под Потсдамом, чтобы не допустить прорыва немецких войск, снятых с Атлантического вала, задачей которых является деблокировать Берлин. Мне разрешили задействовать только шесть батальонных групп от всей армии. Идя вперед, вы действуете за всю нашу армию, товарищи десантники. Вы все добровольцы, и помните, что отбор был самым серьезным. Вся десантная армия завидует вам, ведь штурмовать Берлин было нашей мечтой все эти три долгих года войны. Вы выступаете раньше всех, еще до начала общего наступления. И берегите себя и своих товарищей. Надеюсь увидеть вас всех живыми и здоровыми, там, в Рейхстаге.

Сводные полки прокричали троекратное «Ура», повернулись налево и двинулись на исходные. Иван некоторое время возглавлял колонну, но затем повернул на машине влево на свой командно-наблюдательный пункт. Двумя из шести сводных батальонов командовали его сослуживцы по 75-й ОРР бывший старшина Архипов и бывший сержант Тимофеев. Иван им завидовал белой завистью, они шли брать Рейхстаг, а он вынужден наблюдать это со стороны.

– Орлан – Тархану.

– На приеме.

– Мои на станции.

– Понял тебя, тарханчик. Действуй. – Иван повернулся к связистам: – Связь с тридцать третьей.

Хрипловатый голос Петрова:

– Слушаю тебя, Орлан.

– Иван Ефимович, платформа, о которой вчера говорили – наша, исключайте из артподготовки. Мои продвигаются вперед к месту поворота.

– Торопишься, торопишься, дорогой. Не лезь поперед батьки в пекло! Информацию учту, и двину туда сорок девятую, но позже, после работы.

До начала артподготовки было полтора часа. Еще один звонок, теперь правому соседу, свежеиспеченному генерал-майору Переверткину, который действует теперь в составе фронта Рокоссовского, с той же целью: предотвратить «дружеский» огонь по уже своим квадратам. Если бывший генерал армии Петров ворчал, то Переверткин уже привык к тому, что войска Ивана появляются где хотят. За время артподготовки десантники продвинулись вперед-вправо на Кениг-аллею, и вошли в пригородный район Грюневальд, с одно-двухэтажной застройкой в виде небольших вилл. Справа высился многоамбразурный дот-башня, на который навели огонь артиллерии и вызвали пикировщиков. У Халлензее – вкопанные немцами «Пантеры» и около двух взводов пехоты, охранявших эти «пантертурны». Это была первая внутренняя линия обороны немцев. За ними находилось два, треугольных в плане, дома, забитые войсками так, что как они там помещались, было не совсем понятно. Все эти «сооружения» должны были защищать довольно большую железнодорожную развязку. Кроме того, «пантеры» были прикрыты минным полем.

Там, на минном поле батальонная группа понесла первую потерю. «Пантурны» уничтожили быстро, но полтора часа десантники ждали разминирования подступов, под аккомпанемент воздушного налета, который исполнял целый полк «пешек», встав на вертушку над пятью зданиями, составлявших основу обороны данного района. К сожалению, один из самолетов был немцами сбит, после этого сюда прилетело в два раза больше «пешек» и снесли здесь все. Позже стало известно, что в этом бою погиб генерал-майор Полбин, его самолет не выдержал попыток сбить огонь на маневре и развалился в воздухе. Его стрелка-радиста, попавшего к немцам в плен, в тот же день освободили десантники, которые форсировали железную дорогу и углубились в городские кварталы района Шарлоттенбург, где сопротивление немцев было незначительным. До слияния Шпрее и Ландверканала у немцев через каждые 200 метров были доты. На мысе Гельмгольц находилось не менее полка из авиа-полевой дивизии немцев. Берлинский гарнизон большей частью составляли войска люфтваффе. Именно они встали сплошной стеной на пути к Рейхстагу. Алексей Иванович не стал ломиться через Ландверканал. Он ушел влево и захватил замок Шарлоттенбург, где создал свой командный пункт и куда подтянулись все подразделения и оставшиеся танки, более 80 машин из ста, выдвинувшихся вчера на штурм города. Глубокой ночью разведчики переправились через Шпрее и тихо ликвидировали пост у моста Шлоссбрюкке. Там поработали саперы, и полки двинулись по Казерин Августа Аллее, ворвались в Тиргартен-парк и ударили с тыла по артиллерийским позициям в парке. 1-я мангруппа Алексея Архипова по Флексенбург-штрассе и малому мосту захватила станцию Беллевю, двинулась дальше по набережной, и оказалась на Кенигс-плац, в непосредственной близости от Рейхстага, где вступила в перестрелку с защитниками двух зданий: Кроллопера и Рейхстага. Захваченные многочисленные зенитки вокруг обоих зданий ударили по ним. Больше всего досталось именно «Кролль-опера», так как именно это здание было «Рейхстагом», а вовсе не новое здание «Рейхстага», которое после пожара 1933 года еще не было полностью восстановлено. Поэтому десантники уже проникли в здание Рейхстага, а вот «Кролль-опера» обороняло не менее полка эсэсовцев, поэтому там были основные проблемы и самый серьезный бой. Первые шесть атак немцы отбили. Но знамя Победы № 8 и армейское знамя уже колыхались на здании бывшего Рейхстага. Подошедшие немного погодя части 79-го корпуса соседнего фронта умудрились тем же путем подвести шесть ИСУ-152 и четырнадцать ИС-2, которые взяли под обстрел здание бывшего театра. Несмотря на то что большая часть здания рейхстага находилась уже в руках десантников, противник и не думал сдаваться. Лишь в два часа дня сорок пять минут немцы по громкой связи попросили прекратить огонь и выслали в шести местах парламентеров. Они сообщили о смерти фюрера Германии и просили время для прощания с ним. В этом им было отказано. Они тянули время, надеясь, что подойдет армия Венка.

На исходе четвертых суток штурма города Иван получил приказ сниматься с позиций и выдвигаться вперед. Времени вывести штурмовые группы не дали, прибыл фельдъегерь с приказом, в котором Иван прочел, что его армия передается Второму Белорусскому фронту с задачей захватить плацдармы на левом берегу Эльбы. А это еще 80-100 километров по вражеской территории. Точных сведений о противнике в том районе у Ивана не было, но приказано начать выдвижение немедленно. По всей видимости, Ставка и командование фронтами решило остановить Венка на Эльбе, с тем чтобы