По стезе Номана - Анатолий Радов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Предложенная вами гипотеза неверна. Попробуйте еще раз.
Я кисло усмехнулся.
Пробовать было нечем — гипотеза единственная, других не придумал. И эта единственная строилась на предположении, что в «срезне» в блоке Воды на третьей позиции уж точно должна быть белая петелька.
Может, белая, наоборот, — выключено? Да ну, глупо. Так, что там в верхнем блоке. Включены Воздух и Земля. При чем тут водник и Земля с Воздухом?
Так, нужно и в самом деле рожать новую гипотезу, без всяких шуток. Ученые вон тоже не сразу в яблочко попадают, если, конечно, само яблочко не попадает в них.
Заново. Первый блок. В любом случае предположение насчет колечек должно быть верным — они связаны с ветвями. Иначе почему в стихийниках их по четыре в блоке, а в надстихийниках по восемь? Если я и не прав, то скорее относительно функций самих блоков.
Так, представим, как плетется заклинание в боевом режиме. В самом-самом начале нужно что? Хм.
Ингредиенты?
Вода и Воздух. Первая-то понятно, а второй зачем? Может, для создания в диске полостей, из-за чего он становится легче и летит дальше?
Допустим, так. Тогда первый блок можно назвать блоком составных частей плетения. А второй?
Я приблизил цепочку и еще раз рассмотрел следующие четыре петельки. Земля и Вода. И что? Что важно, после того как определены составляющие? Форма?
Снова треснула ветка, теперь за спиной, громко. Сухой щелчок эхом повторился где-то впереди, и я, рывком выйдя из транса, обернулся. Но что разглядишь в полной темноте? Нет, на сегодня надо завязывать. И еще одно надо — не забывать о том чертовом нападении. До сих пор ведь так и неизвестно — кто, зачем, за что? А то внушил себе, что просто ошибка произошла…
Я спрыгнул со ствола и в полной темноте двинулся к лагерю. Использовать «фонарик» не стал, чтобы не быть для гипотетического нового убийцы как на ладони. Ледяная корка на снегу от ночного морозца стала толще, и теперь хруст от нее разлетался эхом по всему лесу. Как будто огромное существо грызло с аппетитом не менее огромный сухарь. Или как будто я сам грыз сухарь.
И еще постоянно казалось — кто-то идет по пятам. Убедить себя в том, что это лишь мерещится, не смог. Поэтому часто останавливался, слушал темноту. Но когда стоял — звука шагов не было. Шел дальше, и снова казалось, и снова останавливался.
В этом нехилом напряжении я и выбрался к дороге, судя по отсутствию телег, намного левее, и уже расслабленно зашагал к стоянке гурта.
ГЛАВА 22
В палатке слышался незатейливый разговор. Я нырнул под полог, врубил «фонарик». Внутри было довольно тепло, и от контраста по телу невольно пробежали мурашки.
— О, Ант, — тут же раздалась пара голосов.
— Где был? — спросил третий.
— Прогуляться ходил, — ответил как можно непринужденней и медленно двинулся в свой угол.
— Опять до бабы в обоз бегал?
Это уже Линк.
— С таким морозом не до баб, — отшутился я и протиснулся меж двух лежащих парней, которые почтительно отодвинулись, давая проход. Несколько человек хохотнули моей плоской шутке, один даже чересчур наигранно. Нет, все-таки лучше быть магом-легионером в обычном гурте, чем эгидником в штурмовых отрядах. Уважение дается автоматом. Впрочем, оно у меня еще и подкреплено. Так вышло, что в одной палатке со мной двое из тех, кто стали свидетелями потасовки с Варком. Уверен, они успели рассказать эту историю другим, и даже не раз. Это я вечно отсутствую по вечерам, а большинство парней проводят свободное время в палатке или возле нее. Ну и соответственно много общаются. — Че-то у вас тут прямо лето.
Я присел на свой лежак, подтянул мешок и разрушил «фонарик», который в принципе и сам успел израсходоваться наполовину.
— Линк'Ург узел прокачивал. Правда, пришлось по углам жаться, — сказали со стороны входа, и снова послышался приглушенный смех. Я представил почти сорок дюжих тел, жмущихся, как мышки, по углам палатки, чтобы не обжег жар от распадающихся плетений. И Линк, или, как остальные почтительно называли его за участие в одном из походов — Линк'Ург, в центре. Не сдержавшись, тоже рассмеялся.
— Ант, может, и ты потом погреешь воздух? — послышался осторожный голос. По-моему, Жиро, низкий, сбитый парень, с добродушным открытым лицом и слегка виноватой улыбкой. Стоит прямо за моей спиной.
— Да запросто. Но смотрите, я вам не Линк. Придется из палатки выскакивать, чтобы не подгореть.
Гоготнула почти половина.
— Это нормально, — сквозь смех бросил кто-то.
— Не зарывайся, парень, — голос Линка. Беззлобный, но с нескрываемым желанием поддеть. — Когда в бою к тебе прицепится какая-нибудь страшная тварь, не забудь попросить дядю Линка помочь от нее отвязаться.
— Ты тоже обращайся, если почувствуешь, что самому не справиться.
Мы всей палаткой посмеялись.
Потом разговор предсказуемо перешел на лимесских нихт. Я не участвовал, а занялся подготовкой ко сну. Стащил с себя кожаный доспех и поставил рядом с лежаком, следом стянул рубаху, поднялся и повесил ее на веревку. Чтобы не помялась. Ну а дальше стал напяливать на себя все, что имелось, — одну муштровку, вторую, дублету… Ночи холодные, и, несмотря на шерстяные одеяла, к утру успеваешь хорошенько промерзнуть. Особенно нос и губы, но тут уже ничем не помочь. Я, конечно, укутываюсь в одеяло с головой, но для дыхания все-таки приходится оставлять снаружи нос и рот.
— Ант, подогрей чутка, — голос Линка.
— Парни, а мы не заболеем к чревловой бабушке? — на всякий случай спросил я, двигаясь в темноте к середине палатке.
— Ничего, не заболеем, — бросил кто-то, поспешно перебираясь подальше от центра.
— Ну что, готовы? — я усмехнулся.
— Готовы, — ответили сразу несколько парней.
Минута — и в палатке «Ташкент». Я вернулся на свое место, укрылся одеялом по пояс, пока и так нормально.
— А кто-нибудь ходил уже до лекаря? — спросил Гавадо. Его голос я узнал сразу. Крайний справа в первой шеренге. Именно к нему я прислушиваюсь, чтобы понять, что там приказал наш лег-аржант.
Несколько человек недвусмысленно рассмеялись.
— Да я не о том, парни, — слегка смутился Гавадо. — Вам лишь бы поржать. С простудой там, с ранкой какой ходил кто?
Несколько секунд висела тишина.
— А вообще говорят, — прервал ее незнакомый мне голос. Нет, слышать я его слышал, конечно, но вот кому он принадлежит, не помнил, — что в этом походе вообще по одному лекарю на гурт.
— А сколько должно быть? — спросил кто-то.
— Три, — снова Линк. — Когда я в тот раз ходил в Зыбь, по три лекаря на гурт было.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});