Эмигранты - Андрей Феликсович Величко

обзавелся парой дыр. Но так как англичанин женой мне не являлся, я просто дал ему пузырек йода и объяснил, как им пользоваться. Не знаю, в связи ли с моим уточнением, что в старости сломанные кости срастаются гораздо хуже, Темпл сам пробовать не рискнул, ограничившись советами своему секретарю.

По окончании же возни вокруг велосипеда посол сказал мне, что инициатива его величества Вильгельма ему, Темплу, очень интересна, но комментировать он ее пока не берется.

Весь вечер я проторчал у монитора. И, как выяснилось, зря – со Свифтом, а уж тем более с двумя другими англичанами сэр Уильям не советовался. Он ходил по своему кабинету и думал. Время от времени садился и начинал измерять что-то на карте, подаренной ему императором. Это была очень хорошая карта, некоторые ее неточности касались исключительно австралийского материка, а в остальном она, конечно, являлась бесценной бумагой, и Темпл уже спрашивал, нельзя ли ее переправить в Англию. Я вынужден был разочаровать его, сказав, что наши курьеры всего лишь запоминают информацию, а переносить что-либо материальное, тем более столь весомое, как эта карта, они не в силах.

Примерно в это время далеко на северо-запад от Австралии царь Петр читал срочно доставленное ему из Архангельска письмо.

«Доношу, государь, что третьего дня прибыл в Архангельск аглицкий торговый корабль известного тебе негоцианта Андрея Бланта, с коим по договоренности ходил наш купчина Василий Нежин. И рассказал он вещи зело предивные.

Прибыли они в городок Дувр второго числа марта месяца по православному календарю, и вот что там Нежин услышал.

Аккурат за месяц с двумя неделями до них заходили в городок два корабля из далекой страны Австралии, лежащей аж за землей Индийской. Один мал размером, примерно с наш архангельский коч, другой средний. На каждом по две мачты с парусами, как у голландских яхт, но они тем кораблям и не дюже надобны. Ибо могут они ходить без парусов и без весел, а двигаясь силой пара. Встречать их приезжал сам штатгальтер Голландский и король Аглицкий Вильгельм, и обращался с ними ласково.

В городке говорят, что люди из Австралийской страны зело приветливые и богатые, ни разу ни один не заторговался, сколько спрашивали, столько они платили, а иногда и больше. Но упаси господь им хоть самую малость сказать поперек. Слова худого не говоря, тут же начнут стрелять из пушек. В Дувре так чуть не начали, когда купленные ими холопы были приняты нерасторопно. Хорошо, там лорд оказался, он уладил. А моряки сказывали, что на португальском острове обидели какую-то девку, так корабли австралийцев за это разрушили полгорода. Хотели весь, да португальцы вином и фруктами откупились.

Пушки у них небольшие, но сильно длинные и бьют на тысячу саженей, а то и более, и от их ядер великие разрушения происходят. Говорят, те ядра из яиц каких-то заморских птиц делают. И стреляют австралийские пушки часто, от выстрела до выстрела и двадцати ударов сердца не проходит. Один моряк говорил, что они при этом никогда не промахиваются, куда целят, туда и попадают. Мол, на пути в Аглицкую землю малый корабль утопил французский фрегат.

Главным у них дюк Алекс, и в его титл, говорят, входит и прозвание Романов. Ходит дюк всегда с пистолетом, он хоть и маленький, но за пятьдесят саженей насквозь пробивает кирасу. И еще говорят, что пистолет этот заряжать никогда не надо, только знай себе стреляй. Брешут или нет, Нежин не знает.

Было на тех кораблях много всяких вещей диковинных. По ночам они зажигали фонари, что светят только в одну сторону, но ярко, как солнце, за версту на оный фонарь смотреть невозможно. От кораблей на берег и обратно плавали самодвижущиеся лодки. Говорят, из каких-то жаб сделанные и сами на жаб похожие.

Австралийцы отправили в город Лондон посольство, и Вильгельм его в своем дворце поселил, и с тем посольством дюк ездил на две недели. На Рождество устроил он огненную потеху фейерверк, так про нее потом весь город говорил три дня.

А потом дюк вернулся на корабли, привезя с собой из Лондона неописуемой красоты девку. То ли графиню, то ли баронскую дочку. Одни говорят, что так взял, а другие – что в жены. И с той девкой и богатыми подарками от Вильгельма, кои в три больших корабля еле поместились, отплыл он в свою страну Австралию, пообещав вернуться через два года».

Глава 33

В конце сентября мы отправили «Ястреб» за стеллеровыми коровами и заложили еще два корабля в добавление к тому, чей корпус был уже почти закончен. Он был примерно как у «Чайки», но на два метра длиннее и с чуть большим углублением. Однако имеющее быть в нашем распоряжении количество квалифицированных корабелов позволило заложить еще два «Груманта», то есть систершипов «Победы». На один из них предполагалось поставить дизель с «Газели», которая за несколько рейсов к Чатему протекла и расшаталась настолько, что плавать на ней дальше полукилометра от берега было просто страшно, а приводить в порядок бессмысленно – проще построить новый корабль. Другой «Грумант» будет оснащен паровым движком.

Но в середине октября размеренное течение событий было прервано радиограммой с Чатема. Точнее, ее обрывком, где сообщалось, что на остров напали маори, после чего связь прервалась.

Через три с половиной часа «Чайка» вышла в море. Мы шли под всеми парусами и четырьмя движками, развивая до сорока километров в час, но такой темп удалось выдерживать только половину пути. Сначала забарахлил второй котел, и «Чайка» шесть часов шла на одном, пока я, проклиная все на свете, вырезал пробитый отрезок трубки, потом сваривал стянутые концы, после чего напяливал на пораженное место бандаж и герметизировал его. Почему-то на берегу, когда я в процессе изготовления котлов попробовал произвести для тренировки такую операцию, она прошла куда легче. Только я успел помыться после работы, как загремел четвертый движок, и мне опять пришлось лезть в машинное отделение и менять ему вкладыши. Но как бы то ни было, а мы дошли до Чатема меньше чем за четверо суток.

Когда до острова оставалось километров тридцать, я вылетел на дельтаплане с целью разведки. И через полчаса уже был над пожарищем на месте бывшего поселка Ваитанги. В семи километрах восточнее догорала верфь, на которой когда-то была построена «Победа».

Я летел достаточно высоко, поэтому на меня пока не обращали внимания. Итак, с положением в центральной части острова все ясно. Каноэ прибывших маори стояли у южной оконечности, так что и там живых мориори можно было не искать. Оставался северо-запад, где за лагуной весь полуостров занимали поля с новозеландским льном.

У западного берега лагуны я увидел около сотни маори, которые, похоже, изображали что-то вроде оцепления. А пролетев чуть дальше, обнаружил и мориори. Они тоже увидели меня, начали махать руками.

В общем, диспозиция была ясна. Уцелевших островитян заперли на полуострове, а основные силы сейчас подкрепляются, вокруг бывшего Ваитанги горели костры, на которых что-то жарилось. Хотя чему там быть, кроме островитян! Гастрономические пристрастия маори не были тайной ни для кого.

Так вот, поев, основная кодла сядет на каноэ и высадится на западной оконечности Чатема. После чего будет еще один пир, и остров начнут обживать новые хозяева. Или не начнут, а уплывут обратно.

Я передал на «Чайку» приказ повернуть на юго-восток: первым делом следовало уничтожить каноэ. И вскоре сел на воду рядом с ней, после чего мой дельтаплан был втащен на борт.

На уничтожение лодок потребовалось минут пятнадцать, затем «Чайка» развернулась на север и вдоль берега пошла к бухте Ваитанги, где глубины позволяли подойти метров на тридцать к берегу. К сожалению, маори оказались не идиотами и ждать нас не стали. Мы все равно перед высадкой обстреляли все подозрительные места, но этого оказалось недостаточно. Когда первый отряд десанта высадился на берег, из-под травы выскочили пять замаскированных маори, и один из наших солдат был убит, а другой серьезно ранен, прежде чем нападающих уничтожили. Этот эпизод говорил о достаточно высоком боевом духе и железной дисциплине наших противников, ведь оставленные в засаде были смертниками, чьей задачей было хоть чуть-чуть задержать нас.

А потом началось прочесывание острова. Если бы на нем сохранился хоть самый убогий лесок, мы бы эту кампанию проиграли с треском, и не только из-за численного преимущества противника. Дрались они как черти, мне в одного пришлось стрелять три раза, хотя и первое попадание в грудь было смертельным. Но он, зараза, будучи уже практически убит, все равно рвался дотянуться до меня своей деревянной саблей! Единственным местом на Чатеме, где можно было хоть как-то замаскироваться, были льняные поля, да и то маскировка получалась так себе, ведь кусты росли не вплотную, а примерно на расстоянии трех метров друг от друга.

Еще нам повезло в том смысле, что у маори не было луков. Все их метательное оружие составляли дротики и обработанные под звезды