Красная Армия в начале Второй мировой. Как готовились к войне солдаты и маршалы - Юрий Веремеев

– Ленинградский военный округ;

– Прибалтийский военный округ;

– Белорусский военный округ;

– Киевский военный округ;

– Прикарпатский военный округ;

– Одесский военный округ;

– Северо-Кавказский военный округ;

– Закавказский военный округ;

– Приволжский военный округ;

– Средне-Азиатский военный округ;

– Уральский военный округ;

– Сибирский военный округ;

– Забайкальский военный округ;

– Дальневосточный военный округ.

Плюс Группа Советских войск в Германии, Северная Группа войск (Польша) и Южная Группа войск (Венгрия).

В последующие годы прибавился Туркестанский военный округ. В 1968–1969 годах была образована Центральная Группа войск в Чехословакии.

Это деление сохранялось многие годы и было наиболее целесообразным и оптимальным.

Затеянная с 1985 года тогда руководителем страны М. С. Горбчевым так называемая «перестройка» повлекла за собой сокращение армии и дальнейшее укрупнение округов.

Так, в частности, Уральский округ в 1989 г. был объединен с Приволжским, Сибирский – с Забайкальским, Средне-Азиатский – с Туркестанским и т. д. Однако это укрупнение повлекло за собой лишь усложнение управления частями и соединениями, разбросанными на огромных территориях. Штабы округов уже не могли действенно и надежно управлять и контролировать все части и соединения. По мере сокращения численности армии, дивизий становилось все меньше и меньше, однако большие расстояния, характерные для нашей страны с низким одновременным качеством всех средств связи, приводили к тому, что дивизии, теряя повседневный контроль над собой, все больше становились автономными и фактически мало управляемыми. Ни штабы округов, ни тем более Генеральный штаб уже не знали, что происходит в войсках и не могли воздействовать на них.

В конечном итоге, это привело к тому, что дивизии, дислоцированные в союзных республиках, все больше подпадали под влияние местных партийных и государственных руководителей, становились послушными исполнителями их воли, втягивались в политические противостояния. Не самое мудрое оказалось решение Горбачева, отказаться от экстерриториального принципа комплектования частей. При этом солдаты могли служить вблизи мест своего проживания, в своих республиках. Это привело к тому, что в критические годы (1989–1991) парада суверенитетов союзных республик, Советская Армия оказалась неспособна обеспечить единство страны и пресечь сепаратистские настроения республиканской партийно-государственной номенклатуры.

Как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад. Так и произошло. Стараясь показать всему миру, миролюбивость и «новое политическое мышление», всеми этими сокращениями «сильно раздутого военно-бюрократического аппарата», Горбачев потерял контроль над армией. А любой режим, подчеркиваю – ЛЮБОЙ, держится, в конечном счете, на штыках.

Вот и произошло то, что не могло не произойти – Горбачев оказался за бортом политики, стал политическим трупом, чего он так и не понял по сей день.

Список литературы

1. РГВА. Ф. 4, оп. 11, д. 80, л. 163–183.

2. Русский архив. Великая Отечественная война. Т. 2 (3). М.: Терра-Terra, 1997.

3. История Второй мировой войны. М.: Военизд-во, 1995.

4.  Черевко К. Е. Серп и молот против самурайского меча. М.: ВЕЧЕ, 2003.

Сравнение дивизий РККА и вермахта

Анализ событий Второй мировой войны (имеется в виду противоборство СССР и Германии) не обходится без сравнения сил Красной Армии и вермахта. Вокруг того, какая из сторон в тот или иной период войны обладала превосходством в силах, разгораются жаркие споры. В определении соотношения сил ищут обычно причины и побед, и поражений.

Верно – кто сильнее в данный период, за тем и остается победа. Можно сказать и наоборот – кто победил, тот и был сильнее.

Но камнем преткновения в этих спорах является методика определения того, кто был сильнее и за счет чего. Одни доказывают свою правоту, исходя из арифметического сравнения численности личного состава сторон, другие сравнивают силы по количеству танков, орудий, самолетов, третьи кидают на чашу весов погоду, обеспеченность материальными средствами, обученность личного состава, боевые качества оружия, моральное состояние солдат.

Согласен, что каждый из этих факторов оказывает в той или иной мере на ход и исход войны. Но все в том, что все эти факторы действуют одновременно и влияют не только на степень силы или слабости сторон, но и взаимно друг на друга. Один и тот же фактор при определенном сочетании других факторов может играть огромную роль, а может не играть никакой роли вообще в данном конкретном случае.

Словом, определение сил сторон – это не арифметика, а алгебра, причем алгебра высшего порядка, где нет, и не может быть ясных и однозначных ответов, как в школьных задачках.

И по большому счету, определение того, кто из противников сильнее можно определить лишь по исходу вооруженной борьбы – кто победил, тот и был сильнее. Все остальное от лукавого.

Однако рассматривать и анализировать сражения минувших войн необходимо. Хотя бы для того, чтобы более или менее верно знать – какой и как из вышеперечисленных факторов влияет на ход сражений в данной конкретной обстановке и его сочетание с другими факторами. Отсюда, экстраполируя, можно с некоторой степенью точности делать выводы о том, как на будущее строить свои вооруженные силы.

Большинство крупных военных ученых, военных историков, полководцев при анализе минувших войн, особенно войн XX века, в качестве опорного пункта рассуждений берут такую крупную воинскую единицу, как дивизия. Вот от этого, т. е. от количества дивизий и будем говорить.

Можно сравнивать противников по общему количеству дивизий, тогда картина войны видится в одном освещении, а можно по количеству личного состава в дивизиях, и тогда картина предстает совсем в противоположном освещении. А можно сравнить количество танков в дивизии. Тут можно удивляться, как противоположная сторона вообще могла выстоять (это очень любит делать псевдоисторик В. Резун).

Можно еще сравнить дивизии по количеству лошадей и радоваться, как это, мол, наши пишут, что немецкие дивизии были технически оснащенными, если у них лошадей в дивизии в 2 раза больше, чем у нас (все тот же Резун).

Коротко говоря, мы будем сравнивать силы Красной Армии и вермахта по принципу: дивизия РККА – дивизия вермахта.

Совершенно неверно. Эта формула должна быть примерно такой (во всяком случае, вплоть до 1944 года): 1 дивизия вермахта = 2–3 дивизии РККА. То есть 2–3 дивизии Красной Армии равны по силам одной дивизии вермахта. Еще проще, считая, что армейский корпус это обычно около 3 дивизий, то получается, что немецкая дивизия равна советскому армейскому корпусу. Соответственно корпус равен армии, армия – фронту.

Теперь, если начать сравнивать силы РККА и вермахта, особенно в 1941–1942 годов, то картина тех событий предстанет несколько по-другому.

Сравним одни и те же показатели дивизий РККА и вермахта.

Советская стрелковая дивизия и немецкая пехотная дивизия, 1941 г.

В таблицу внесли данные по штатам дивизий, не отвлекаясь на реальное наличие этих средств в дивизии, хотя общеизвестно, что состояние советских дивизий к началу войны оставляло желать лучшего. Но даже по штату советская стрелковая дивизия слабее немецкой в 2,5 раза.

В штате советской дивизии я не указал танки, которые по штату должны быть до батальона, но этих танков практически в стрелковых дивизиях и не было. Поэтому я счел возможным не включать их в таблицу.

Заметим, что в 1942–1943 годах суммарное соотношение изменилось до 1:1,92, т. е. немецкая пехотная дивизия была все еще почти вдвое сильнее советской стрелковой; в 1944 году советская стрелковая дивизия была уже немного сильнее немецкой (1:0,91). Это соотношение изменилось в 1945 году до 1:0,81. То есть в конце войны советская стрелковая дивизия была несколько сильнее немецкой.

Но может быть, дело обстоит иначе в танковых соединениях? Ведь говорят, что немецкие танковые дивизии воевали «не числом, а умением». И общеизвестно, что примерно 20–23 тыс. советских танков противостояли 3–4 тыс. немецким, что с таким восторгом подсчитывают Резун и другие с ним. Давайте сравним.

Советская и немецкая танковая дивизии, 1941 г.

Итак, видно, что в 1941 году советская танковая дивизия была почти вдвое слабее немецкой танковой дивизии. Но одними танками мощь дивизии, даже танковой, не определяется.

Приведенные данные взяты из советских источников. Но может быть, эти данные подтасованы? Общепринято в настоящее время считать, что вся советская военно-историческая литература лжива и подчинена стремлению кому-то извратить историю в своих собственных интересах.

Обратимся теперь к немецким авторам.

Начальник штаба 17-го армейского корпуса вермахта генерал-майор Ганс Дерр в своей книге «Поход на Сталинград» приводит такие данные на август 1942 года.