Вместе с флотом. Неизвестные мемуары адмирала - Гордей Левченко

Немецкое командование делало попытки уничтожения наших батарей, которые действовали с повышенной активностью или хотя бы вывести их из строя. Выпускали по ним огромное количество снарядов, подвергали воздушным бомбардировкам, но не только ни одной батареи, но ни одного оружия за весь период блокады не было уничтожено и даже серьезно повреждено.

Бельмом на глазу у противника было 130 м/м батарея № 143, установленная на Лисьем Носу, хорошо замаскированная во время войны для усиления обороны Кронштадта. Командовал батареей Н.А. Новицкий. Корректировал огонь специально находившийся при батарее аэростат. Поднимался он только на период стрельбы. Основное направление этой батареи и задачи – поражение объектов техники и живой силы противника, расположенного на южном берегу Финского залива в районе Петергофа.

Батарея эта досаждала противнику больше, чем какая-либо другая из батарей кронштадтской БА, дистанция стрельбы небольшая и огонь ее был особенно действенным и она заслужила того, чтобы о ней знала история. Столько, сколько сделала для разгрома и уничтожения противника эта батарея, не сделали ни одна батарея кронштадтской крепости. Она входила в 18 дивизию.

Совершенно естественно, что противник имел зуб на эту батарею. Для ее уничтожения им проводились специальные операции и неоднократно, выпущено по ней более тысячи арт. снарядов, но ни одна из проведенных операций не увенчалась успехом. Батарея № 143 действовала до конца блокады с высокой активностью и действительностью огня.

В системе обороны Кронштадтской крепости, и в особенности как главной базы КБФ, очень большое значение отводилось организации ПВО. Зенитная артиллерия, имея свою законченную организацию, действовала в тесном взаимодействии с береговой артиллерией при появлении морского противника, и в системе наземной обороны, когда нет опасности с воздуха она являлась сильным огневым средством и наоборот, в организацию ПВО включались огневые средства береговой артиллерии всех калибров и действовали с полной активностью. Значительно труднее обстояло дело с решением задачи по боевому использованию истребительной авиации. Не было пригодных для истребительной авиации посадочных площадок. Но, как говорят, из любого положения можно найти выход. Найден он был и кронштадтской системой ПВО: на острове Котлин и на южном берегу в районе селения Борки были два небольших аэродрома, но они требовали проведения больших работ по их расширению. Поскольку никакого другого выхода не было, то и было принято решение срочно дооборудовать оба эти аэродрома до требований истребительной авиации. Работа эта была в кратчайший срок выполнена силами личного состава гарнизона крепости, и, мало того, в том же порядке были заново построены посадочные площадки на островах Сескар и Лавенсаари. Мероприятия по оборудованию аэродромов и посадочных площадок коренным образом изменили всю систему противовоздушной обороны, превратили ее из пассивной в активную. Необходимость проведения мероприятий по усилению противовоздушной обороны не только самого о. Котлин, но и всей восточной части Финского залива диктовалась всем ходом боевых действий. Столкнувшись со стойкостью морской обороны крепости и потеряв надежды на форсирование морской оборонительной позиции и овладения о. Котлин с моря, фашистское командование принимало все меры к тому, чтобы стеснить и даже вовсе лишить каких-либо возможностей выхода кораблей КМОРа и в особенности подводного флота для выполнения активных морских операций. Одним из мероприятий противник предпринял заграждение фарватеров и всей восточной части Финского залива постановкой мин различных образцов. Единственно возможным средством выполнения этой операции была авиация. Все расчеты на проведение операции противником строились с расчетом на слабую противовоздушную оборону Кронштадтской крепости, но эта затея дорого обошлась для немецкой авиации. На аэродромах о. Котлин и Борки к этому времени уже базировалась истребительная авиация, которая в ходе всей операции наносила сильные удары по самолетам противника, производившим минные установки. В одном из таких налетов противника на малых высотах порядка 200–300 метров, он потерял значительное количество самолетов, ибо наша авиация, действуя выше противника, уничтожала вражеские самолеты. Последующие налеты авиации противник проводил на высотах порядка двух с половиной тысяч метров, что затрудняло постановку мин. По всем этим операциям нашей истребительной авиацией и зенитной артиллерией было сбито 34 вражеских самолета. Очистка фарватеров производилась систематически и пользование ими было приостановлено на очень короткое время, и на ход проводимых операций существенного влияния не имело.

Отдельные дивизионы тральщиков, торпедных и сторожевых катеров базировались на Лавенсаари. Они периодически заменялись другими соединениями из Кронштадта.

Командование и штабы соединений, дивизионов были расположены на островах Сескар, Лавенсаари.

На южном берегу Финского залива действовали форты Красная Горка и Серая лошадь. В лесу вблизи находилась хорошо замаскированная наблюдательная вышка, на ней находился оборудованный пост управления огнем батарей, с которой просматривался весь Сескарский плёс, район Биэрка и частично шхерный фарватер и большие пространства сухопутного фронта. Все это давало возможность для использования артиллерийского огня этих батарей. Кроме того, в их задачу входило взаимодействие с сухопутным командованием частей генерала Астанина. В случае необходимости КМОР всегда привлекал артиллерию фортов для поддержания конвоев. Все это было согласовано с генералом Астаниным.

Для ознакомления с работой частей и оказания практической помощи на местах, в моих поездках часто принимали участие офицеры штаба и тыла КМОРа. В поездках иногда принимал участие генерал-лейтенант Иннокентий Степанович Мушнов и комиссар Л. Копнов. Иннокентий Степанович много лет был комендантом крепости Кронштадт, командовал артиллерией района и крепости. Высокообразованный генерал пользовался исключительным вниманием и авторитетом. Его знали и любили все артиллеристы береговой обороны и флота. Несколько лет он руководил артиллерийским управлением военно-морского флота. Он много внес нового в создание артиллерийских систем, как для кораблей флота, так и береговой артиллерии.

Наши поездки в штаб генерал-лейтенанта Астанина в Ижорах, который командовал Ораниенбаумским участком Ленинградского фронта воспринимались с благодарностью, ибо разрешали трудности на месте, а их всегда было не мало и разного характера.