Необузданная сила - Шон Уильямс

— Хорошо. — Тройка истребителей пролетела с внешней стороны траншеи. Ученик ждал одного из патрульных ходоков.

Автоматизированные системы определили его местоположения мгновенно. Выстрелы пушки окрасили линией взрывов корпус станции, поскольку он проскользнул между массивными лапами ходока. Вырывая детали с ближайшего строительного ленточного конвейера, он бросил их в башню ходока. Поток молний ситха толкнул его опоры и опрокинул его на поверхность станции.

Квартет вуки уже открыл огонь по штурмовикам, появившись на сцене. Разъяренные волны бластерного огня окрасили воздушное пространство, наполняя его энергией. Ученик отклонял все, что попадалось на его пути, прорубаясь к ходоку, и заскочил в его отсек боеприпасов. Команда не была угрозой, так как была убита молниями ситха, но он боялся повредить платы ходока. Он не хотел, чтобы он взорвался.

Настроив простой механический выключатель, он поднял ходока и присоединился к сражению. Приближались еще два ходока. Он разрушил металл корпуса ниже его стоп, посылая его обрушится на суперсооружение.

Он махнул вуки.

— Сюда!

Трое из них появились из убежища, оставив одного убитым в перестрелке позади. Рыча, они побежали за ним, прыгая по препятствиям и отвечая на случайные выстрелы штурмовиков. Приближающиеся ходоки начали стрелять, поднимая облака резко пахнущего дыма и град осколков на их пути. Второй вуки упал, но другие не нарушили бег. В течение нескольких секунд они догнали его и потянули вперед. Их ведущий указал на проход, заманчиво зияющий на дальней стене траншеи. Ученик наклонил голову и побежал.

Позади него, опрокинутый телекинезом ходок взорвался от собственных боеприпасов. Вместо того, чтобы разрушить все вокруг, взрыв был направлен по траншее и вверх, поражая двух соседних ходоков, штурмовиков, обстреливающих их от поручней, и приближающихся истребителей. Новый ряд взрывов последовал за первым, и ученик чувствовал толчок основания под ногами. Вокруг них шел дождь из пылающих обломков, когда они, наконец, достигли люка и бросились внутрь.

Они сделали паузу, чтобы отдышаться и прислушаться к преследованию. Но его не было. Скрытые взрывами, они исчезли.

— Хорошо, кажется, это сработало. — Ученик вытер сажу под глазами. — Я сожалею о ваших друзьях.

Единственным мягким звуком большой вуки сумел передать ему, что они были только последними из числа многих смертельных случаев в последнее время, но спасибо за участие.

Их ведущий показал на лаз, едва достаточный для ученика, чтобы проползти через него. Сопровождаемые звукам вопящих сирен и разрушения структур, они заторопились дальше.

С вуки впереди и позади него у ученика было много времени, чтобы привыкнуть к их запаху. Или таким образом он хотел думать. Их мех был грязен и свалян; недавние усилия только усилили их «аромат». Он попробовал не представлять себе на что будет похоже совместное пребывание с ними в одной кабине в течение любого отрезка времени и сдерживал свое дыхание, поскольку они вели его туда, куда он хотел попасть.

Он был удивлен тем, что запах не вызывал никаких ретроспективных воспоминаний о его детстве на Kaшиике с тех пор, как он выздоровел, и предложил, что они жили там в течение небольшого промежутка времени. Он задавался вопросом, работал ли его отец на сопротивление в том ожесточенном мире; или, возможно, он был миротворцем, или целителем, используя Силу, чтобы вылечить травмы, нанесенные железным кулаком Империи. То, что он никогда не узнает этого, ударило его больнее всего. Как жизнь одного человека могла просто исчезнуть? Как мог другой человек, пусть даже Дарт Вейдер взять ребенка и полностью изменить его, стерев все следы его бывшей жизни и поддерживая единственную часть, которую хотел — восприимчивость к Силе, которую он тщательно лелеял и вел к темной стороне, чтобы это могла однажды служить его собственным целям? Это казалось невозможным, и все же это было. Он, кто когда-то был Галеном, сыном рыцаря-джедая на Kaшиике, был доказательством этого.

Ему было жаль, что он не может рассказать своим товарищам что-нибудь о его отце, чтобы они могли унести с собой часть его, обеспечивая его жизнь в памяти, если не в реальной жизни. Но не было ничего вообще, и не стоило пробовать — это только унизит чувство. Таким образом, он оставался молчаливым и оставил последнюю надежду, что придет больше воспоминаний.

Наконец, лаз расширился, присоединяясь к нескольким другим в месте, достаточно большом для троих, чтобы встать. Их гид, которого, в конечном счете, выбрал ученик, был когда-то лазерным техником, объяснил жестами, что они недалеко от выхлопного порта, к которому он их вел. Порт выводил в другую шахту, которая была очень опасна. Он не мог сказать точно, какова была угроза, но он уверил их обоих, что будет осторожен.

Оттуда казалось, что он должен был продолжать идти вверх.

— Спасибо, — сказал он, пожимая им руки. — Вы помогли всем, помогая мне. Я надеюсь однажды вы узнаете это.

Большой вуки ласково пошладил его по голове.

— А вы? С вами все будет в порядке?

Вуки обменялись взглядами. Пожав плечами, они показали, что он не должен волноваться за них.

Большой вуки что-то буркнул и подтолкнул ученика в правильном направлении. Не было никакого смысла сопротивляться. Когда он прошел два метра, он повернулся, чтобы оглянуться назад. Их там уже не было.

— Ладно, — сказал он себе, в меньшей степени, чем он ожидал, почувствовав себя снова в одиночестве.

Он снова пополз, на сей раз вдыхая относительно свежий воздух с металлическим привкусом сложных структур полузаконченного оборудования, которое жужжало и потрескивало. Он надеялся, что вуки дали ему правильное направление, так как иначе он мог ползать в течение многих месяцев на животе по станции и никогда не найти выхода.

Впереди, становясь устойчиво громче, он услышал разговор штурмовиков, предполагая, что они не увидели его.

Лаз закончился, как и было обещано, в выхлопном порте, который охранял полностью укомплектованный взвод тревожно выглядевших солдат. Горячий воздух циркулировал вокруг них, перемежаясь случайными порывами, которые заставляли их шататься. Две счетверенные лазерные установки со стрелками следили за портом; четыре ходока позвякивали в поле обзора.

Он посидел в укрытии в течение минуты, просчитывая свои возможности, затем вернулся на последний перекресток труб и скользнул в вентиляционную трубу, ведущую вверх к выступу, на котором были установлены орудия. Он использовал телекинез, чтобы отвлечь солдат внизу, сместив балку. В то время, как внимание охранников было отвлечено подозрительным звуком, он побежал к первому из орудий.

Он убил оператора в башне и побежал к второму орудию. Он неожиданно вырос перед оператором и вырвал того из ремней безопасности, занимания его место. Оружие гладко повернулось на лафете, наводясь на ближайшего из ходоков. Ряд выстрелов прошил его броню и разнес его на осколки.

Следующей целью были охранники внизу прежде, чем они смогли навести на него прицел. Они рассеялись во всех направлениях, ища укрытие. В то время, как они были заняты поисками укрытий, он вывел из строя второго ходока. Эта отдельная секция траншеи погрузилась в хаос, причиной которого он послужил. Дым вздымался от упавших ходоков; сирены вопили. Подкрепление прибывало со всех направлений, стреляя в каждый двигающийся объект, был ли он человеком или строительными деталями, бросаемыми их противником.

Он снова обстрелял охранников, затем уничтожил третьего ходока. Услышав шум приближающихся истребителей, он посчитал, что замешательство достигло своего пика, и отбежал от орудия, оставляя его вращающимся и стреляющим наугад. Как только он спустился в выхлопной порт и оказался внутри, несколько сходящихся волн бластерного огня вдребезги разбили орудие, помогая скрыть его спасение.

Вниз по наклоной шахте, по крайней мере, некоторое время было тихо. Сопротивление теплого воздуха несколько замедлило его спуск, и только случайные горячие порывы воздуха вызывали некоторый дискомфорт. Несколько раз он столкнулся с штурмовиками, но только в группах по два или три человека, с которыми он легко справился. Он задавался вопросом, распространилась ли информация о его существовании и разрушениях, которые он причинил, и остался неуверенным, хотел ли он, чтобы его Учитель знал, что он здесь или нет. Элемент внезапности, конечно, имел некоторую ценность. Но они могли быть уверенными в неизбежнеости нападения. Нужно было оставаться начеку. Ошибки обязательно будут сделаны.

Он замедлил шаг, приближаясь к концу выхлопного порта. Широколопастный винт стремительно вращался на его пути. Он остановил это телекинезом и благополучно проскользил через него, но услышал сигналы тревоги для технического персонала, раздавшиеся отовсюду. Он пробежал через диспетчерскую вентиляции, направляясь снова вверх, как его проинструктировали вуки в поисках запасной трубы, которая ему была нужна. Машины вокруг него становились все больше и более сложными по мере того, как он преодолевал помещение за помещением: огромные взаимосвязанные трубы, питаемые толстыми гидравлическими насосам, последовательно двигались и пульсировали. Сильный, нерегулярный грохот, не похожий на грохот рудной пушки на Раксус Прайме, ощущался им через подошвы ног. Порывы переохлажденного воздуха ударили по нему из неполностью герметичного соединения.