Секретные войны Советского Союза - Александр Окороков

Следует заметить, что в рамках психологической войны такие случаи (а часто и придуманные) широко муссировались в западных СМИ с целью формирования негативного образа советских военнослужащих. В русских эмигрантских изданиях значительное внимание традиционно уделялось "зверствам КГБ".

Особое место в боевых действиях оппозиции занимала минная война, получившая в Афганистане широкое распространение. Она отличалась большим разнообразием приемов и способов. На вооружении партизанских отрядов моджахедов находились мины различных типов. Однако наибольшее распространение получили противотанковые мины: тип "72" (Китай), SH-55 (Египет), М-19 (США), Мк7 (Великобритания), TS-2,5 и TS-6 (Италия), Р2Мк2, Р2МкЗ (Пакистан). Для усиления взрыва часто использовались дополнительные заряды взрывчатых веществ, получая фугас (авиационные бомбы, артиллерийские снаряды или взрывчатка в чистом виде, уложенная в различную тару – мешки, ящики, снарядные гильзы, даже котлы и кастрюли). Один из танкистов вспоминал о подрыве на мощном фугасе: "…танк разорвало так, что днище вскрыло, как консервную банку, повырывало катки, гусеницы. Механик-водитель пытался выбраться через люк, показались только его руки – дальше не смог, сгорел вместе с машиной…" [436].

Подрыв фугаса производился различными способами. Использовались электрические детонаторы, контакты которых выводились на поверхность в виде обрывков троса, проволоки и т.п. Применялись и контакты со специальным размыкателем, который разрушался при наезде, замыкая цепь. Такой взрыватель работал как против гусеничной, так и против колесной техники [437]. Кроме того, применялись фугасы, управляемые по проводам. Пункт управления фугасом оборудовался, как правило, в 400-500 метрах от места закладки. Для дублирования использовался детонирующий шнур [438].

Одиночные мины устанавливались, как правило, в местах, где подрыв мог вызвать длительную остановку: на крутых закрытых поворотах, дорожно-мостовых сооружениях, крутых косогорах, карнизах и полках, в теснинах, выемках, на высоких насыпях [439].

Минирование могло представлять собой как самостоятельную акцию, так и средство остановки колонны для последующего обстрела со склонов гор или из "зеленки". Подчас при нападениях на колонны разыгрывались серьезные бои, и части 40-й армии несли в засадах значительные потери. Так, 5 сентября 1983 года на участке дороги Кабул – Вулусвали колонна топливозаправщиков в сопровождении парашютно-десантной роты, войдя в зеленую зону, попала в засаду. Силы мятежников, а также неблагоприятные условия местности (дорога шла вдоль реки Логар, в 50- 100 метрах от садов и виноградников) вынудили командира батальона, обеспечивающего проводку, отправить на помощь еще одну роту. Несмотря на это, колонна прорывалась через участок длиной 12 километров в течение 3,5 часа, потеряв при этом 12 автомобилей и два бронетранспортера [440].

И, наконец, так называемые засадные действия – излюбленный прием моджахедов, широко использовавшийся на протяжении всей войны в Афганистане.

А. Лебедь, воевавший в Афганистане в должности командира батальона 345-го пдп, вспоминая о боях в Баграмской долине в 1982 году, пишет: "…засады осуществлялись, как правило, малыми силами и следующим образом. Где-нибудь, за каким-нибудь полуразваленным дувальчиком с тщательно продуманными путями отхода таились два-три гранатометчика с помощниками. Какая мимо них идет колонна – им все равно, главное, чтобы она шла. Раз – над дувалом выросли две-три фигуры. Три-четыре секунды – залп. Присели. Помощники отточенными, выверенными движениями бросили в стволы по гранате.

Рисунок 47

На боевом задании. Афганистан

Два! Опять над дувалами те же фигуры, те же секунды. Второй залп. Далее гранатомет за спину и… давай бог ноги. Какой-нибудь обиженный танковый комбат разворотит все вокруг себя – но две-три машины горят, и надо оттаскивать раненых и убитых, а птички улетели…" [441].

Важнейшей составляющей афганской войны были психологические операции, проводимые западными спецслужбами в течение всего периода боевых действий. Для их осуществления использовались официальные и дипломатические каналы, правительственные и неправительственные радиостанции ("Голос Америки", Би-би-си, "Свобода", "Свободная Европа и др.), множество "общественных" организаций. Моджахедов поднимали на пьедестал славы, а их лидеров принимали в Лондоне и Вашингтоне на самом высоком правительственном уровне. Массированной обработке подвергалось и общественное мнение, шло интенсивное "промывание мозгов", в том числе и гражданам Советского Союза.

Здесь уместно хотя бы кратко остановиться на отношении к афганской войне русских эмигрантов. Многие из них работали совместно (и в составе) во многих американских неправительственных организациях, активно участвовали в пропагандистской кампании по формированию общественного мнения, выпускали и распространяли в Афганистане листовки, направленные на разложение советских военнослужащих.

Так, например, буквально через месяц после ввода на территорию страны советского ограниченного контингента Исполнительным бюро Совета Народно-трудового союза (НТС) было сделано заявление, которое чуть позже было оформлено в виде листовки и распространялось в Афганистане. В нем, в частности, отмечалось:

"…Русские, эстонцы, армяне, таджики – все народы России разделили горькую судьбу: называться "советским народом" и лишиться права управлять собственной страной. 60 миллионов жертв кровавых репрессий положено нами всеми в братскую коммунистическую могилу за эти шесть десятков лет. Теперь вы посланы с оружием в руках, чтобы втянуть в эту могилу еще один народ – афганский. И для него неважно, какой национальности каждый из вас, – на вас одна форма, одна пятиконечная звезда; вы для него – враги, оккупанты. И вы хорошо это видите сами: по открытой враждебности афганцев, которые вас не "приглашали" бомбить и выжигать их деревни; по партизанским засадам на дорогах, по растущему числу убитых наших солдат" [442].

5 ноября 1980 года в международном пресс-клубе в Мадриде Народно-трудовой союз российских солидаристов организовал пресс-конференцию Национального исламского фронта Афганистана (НИФА). Ее цель, по заявлению устроителей конференции, заключалась в том, чтобы "ознакомить корреспондентов, и через них мировую общественность, с положением в Афганистане и с откликами из России по поводу этой кровавой войны".

Аналогичные мероприятия проводила и американская неправительственная организация "Дом свободы", получившая широкую известность в связи с психологической работой с советскими солдатами, оказавшимися в плену у моджахедов.

14 апреля 1988 года в Женеве были подписаны соглашения по политическому урегулированию положения вокруг Афганистана. 15 мая они вступили в силу. Была достигнута четырехсторонняя договоренность о сроках и графике вывода советских войск из Афганистана в течение 9 месяцев [443].

7 апреля 1988 года министр обороны СССР Маршал Советского Союза Д. Язов подписал директиву, определявшую порядок вывода войск из Афганистана и обеспечения их безопасности на марше.

Вывод советских войск осуществлялся на плановой основе: на западном направлении по маршруту: Кандагар, Фарахруд, Шинданд, Турагунди, Кушка; на восточном – по пяти маршрутам, берущим начало в гарнизонах Джелалабад, Газни, Файзабад, Кундуз и Кабул, далее через Пули-Хумри на Хайратон и Термез. Часть личного состава с аэродромов Джелалабада, Гардеза, Файзабада, Кундуза, Кандагара и Шинданда перевозили самолетами.

Особенно трудным был вывод первых частей и подразделений в 1986 году [444]. Вот как об этом вспоминает генерал армии В. Варенников: "Действительно, вывод войск оказался поделенным на три основных этапа: первый – до Женевских соглашений и два других – уже на основании договоренности.

Рисунок 48

Группа советских военнослужащих в Афганистане (архив Н.А. Стародымова)

Осенний вывод 86-го оказался делом новым. В соответствии с решением нашего правительства мы выводили тогда шесть боевых частей. В ходе подготовки этого важного мероприятия наша разведка следила и за действиями оппозиции. Экстремистская часть мятежников по требованию "Альянса-7" готовилась организовать нам "кровавую бойню". Естественно, мы вынуждены были предпринять контрмеры: объявив за две недели срок вывода и по каким конкретно маршрутам пойдут наши части, мы начали открыто готовить войска к выводу. Одновременно вели усиленное наблюдение за отрядами оппозиции. Как и предполагалось, они изготовились к бою, в больших количествах сконцентрировались вдоль коммуникаций. В связи с этим мы вынуждены были вместе с афганскими вооруженными силами обрушить на них удары артиллерии и авиации и "перенести" срок вывода. Через 10 дней мы еще раз предприняли такие же меры, но в более жесткой форме, потому что оппозиция выводов для себя не сделала. На этот раз мятежники понесли исключительно большие потери (было также уничтожено значительное количество военных советников иностранных государств, которые, по нашему мнению, были основными организаторами этих действий).