Элирис. Книга 1. Должник - Валентин Якимов

не заботила, а вот дальнейшие выгоды даже очень. И, взвесив все «за» и «против», он выбрал первый навык.

Для того, чтобы более эффективная зачистка данжей реально была эффективной, нужно здесь и сейчас быть сильным самому. А помощь от самой игры на ранних уровнях никогда не помешает. К тому же, конкретно этот данж, просто-напросто отравляющий лес вокруг порожденными им Кошмарами, явно не был пристанищем какого-то добряка.

Ну и, в конце концов - Диомед был убежден: место, ситуация, факт наличия этих карманов, не может быть источником проблемы. Все это лишь инструмент в разных руках. Убивает хозяин оружия, а не оно само.

Разобравшись с классом и без утайки сообщив новые данные своим спутникам, а также направив Седьмому, Диомед задумался.

А что он теперь сможет показать в самом данже? Двуручного меча у него нет, доспехов тоже. Да, до получения заклинания Поединщика, он прокачал до 17 уровня Уклонение, но специализацию в нем брать не стал. А больше и нет ничего - навыки и заклинание, даваемые Поединщиком, исчезли. О своем беспокойстве также сообщил Седьмому. Спустя пару минут последовал ответ:

Седьмой: О, не переживай. Рыцари поголовно с двуручниками ходят. Да и доспехи у них какие надо. Скоро переоденешься. Смотри лучше на поляну, а не нервничай))

Диомед присоединился к остальным, став разглядывать поляну. Это все замечательно, но при чем тут вооружение и доспехи Рыцарей?..

Закончить мысль новоиспеченный Очиститель не успех. Из кустов с другой стороны поляны раздался громогласный, сотрясающий будто саму землю, рев нескольких грубых голосов.

А в следующий миг из леса буквально выломились на открытое место два четырехметровых одноглазых великана в шкурах и с огромными дубинами.

О, Рыцари были готовы. Диомед понятия не имел, где они могли успеть встретиться с этими гигантами, но они явно их ожидали. Три стоящих перед входом пятерки (Четвертая как-раз пару минут назад также сгинула в недрах Подземелья) резко сгруппировались, впереди выстроилась троица закованных в легкие латы мечников - часть ядра Рыцарей Короны. По бокам от них встали другие бойцы ближнего боя, а за их спинами маячило несколько магов и лучников, уже готовящих заклинания и стрелы…

Не помогло ничего. Да, двух здоровяков тут же задержали, их всесокрушающий бег удалось замедлить и довольно сильно. Но сокрушительные удары двух дубин убивали каждого игрока с пары ударов. Тройка латников держалась достойно, под эти самые удары не попадаясь. А один - видимо, самый сильный - разок даже отразил летящий в него деревянный дрын, обитый металлом.

Но следом в силача прилетело еще кое-что. Сначала Диомед подумал, что это не маленькое такое копье. Но когда он увидел циклопа, метнувшего это, стало ясно, что брошен был обычный дротик. Просто циклопических размеров.

Дротик пробил грудь силача и сразу отправил его на перерождение. Здесь были собраны топы клана - и, разумеется, все они играли со стопроцентной болью ради ускорения прокачки. Как и сам Диомед, как и его напарники. И, думается, пробитая небольшим бревнышком грудь - это очень больно.

Ренджи, кажется… Так… Да, атаки магов и лучников сумели серьезно ранить циклопа с металлической палицей, на котором они сосредоточили свои атаки! Но - увы - это было последнее, что они сделали.

Над полем боя раздалось басистое женское пение, напоминающее скорее дикий какофонический речитатив на обрывистом, каркающем языке, и между деревьев поползли четыре толстые змеи, бросившиеся на убегающих стрелков. Одна змея сияла золотистым светом, разгоняя полутьму, вторая серебрилась и переливалась как лунные блики в воде, третья словно состояла из темных густых туч и искрилась молниями, а четвертая… Четвертая оказалась обычной черной змеей, перекусывающей хрупких магов пополам. Просто змеей бесконечной длины - как и три предыдущих.

Началась суматоха и паника - оставшиеся в живых побежали кто куда. Мимо четверки наблюдателей стремглав пронеслась какая-то молоденькая девушка, прижимающая к груди длинный посох.

Пора!

Диомед просигналил всем, а сам резко припустил вперед, на бегу перепрыгивая через черный ручей. Остальные следовали за ним. Оказавшись посреди поля боя и убедившись, что снующие туда-сюда магические змеи их не трогают, они направились к данжу. Диомед по дороге хватал все, что казалось ему полезным - какой-то двуручный меч, чьи-то сапоги, блеснувший в черной от крови траве легкий шлем.

Александр Авраамович Аблин - в игре известный как Санчо Пансо - был погружен в пыл боя куда меньше остальных. Инженер, приученный работать филигранно, с очень хрупкими и сложными системами, он сохранял хладнокровие и наблюдательность даже теперь, когда несся со всех ног ко входу в данж посреди луж крови и умирающих игроков. И он сумел заприметить два события.

Во-первых, он обнаружил Седьмого. Тот подкрался сзади к паре оставшихся живыми латников, лучших бойцов Рыцарей Короны. Пока те были отвлечены циклопом, грозно размахивающим перед ними дубиной, но явно не планирующим бросаться в атаку, Седьмой сделал пасс рукой… А затем, через несколько секунд, одного из бойцов охватил непроницаемо черный кокон, развеявшийся уже через мгновение. А второму оторвало голову метко брошенным дротиком.

А во-вторых, Александр ни на секунду не упускал из вида шестерку в капюшонах. О, с такого расстояния его восприятие уже позволяло понять - перед ним шесть НПС. Не игроки. И эти шестеро не впадали в панику ни на миг.

Как только началось сражение, они отошли в сторону, так, что их от поля боя отделил поток черной жижи, и, встав в узкий круг, начали что-то делать.

И вот теперь, когда четверка уже была так близка ко входу в данж, когда остальные, тоже заприметив Седьмого, приветственно махали руками, от шестерки вверх поднялся плотный столб черного тумана.

Вытянувшись в некое подобие щупальца, этот полупрозрачный столб, на который никто не обращал внимание, метнулся в лес, за спины сражающихся великанов. И через несколько секунд, когда воссоединившиеся игроки стали жать друг другу руки, гремящий в воздухе женский речитатив прервался, а вместо него из леса раздался дикий пронзительный крик, полный боли и ужаса.

Раздался - и тут же захлебнулся. Поле боя вдруг погрузилось в тишину. Все замерли. И в этой гробовой тишине как гром звучал голос Александра:

—Те шестеро! Убейте их, это они колдуют!!!

О, когда это нужно, Александр Авраамович Аблин умел говорить громко.

***

Чуть не оглохнув от крика Санчо, раздавшегося прямо у моего уха, я посмотрел туда, куда он указывал. Там действительно стояли шестеро в плащах, от