Пойми и прости - Катя Киринина

- Она у соседки, - ровно отвечает Алеся и жестом показывает мне, куда мне пройти.

Мы заходим в кухню. На столе стоят конфеты и набор из какого-то печенья, и я улыбаюсь от того, что становится светло на душе. Сразу видно, что в этой квартире живет ребенок.

- Мы сначала поговорим наедине, не хочу, чтобы она слышала и испугалась, - Алеся смотрит куда угодно, только не на меня. – Чего-то хочешь?

- Нет, спасибо. Можем сразу перейти к делу, - она вопросительно смотрит на меня. – Я вижу, что тебе не терпится перейти к какой-то части, где я должен кричать и поэтому ты отправила Дашу к соседке.

- Андрей, - вздыхает она. – Все намного сложнее. Прости меня, я знаю, что виновата перед тобой, но мне тогда не до тебя было и не до твоей жизни, я боялась сделать резкое движение, чтобы не потерять ее. А ты своими похождениями просто не оставил мне выбора. Мне жаль, и больше я не знаю, что должна сказать.

- Действительно, - присаживаюсь на стул, складывая руки в замок. – Начни с самого начала.

Алесю видимо выбивает из равновесия мое спокойствие, это не то, на что она рассчитывала, поэтому начала метаться по маленькой кухне и переставлять посуду из одной стороны в другую.

- Как ты понимаешь, это была та ночь, в моей студии, - начинает она и я просто смотрю на нее в упор, - последняя наша ночь. 

Я сразу вспомнил, о какой ночи она говорит, но заметив ее смущение и красные щеки, делаю вид, что не понимаю, о чем речь.

- О, ну не прикидывайся, что тебе стыдно, Лиса, - откровенно насмехаюсь я. Мне вдруг становится так легко, словно все напряжение в моем теле ушло. – Ладно, я понял. Почему не сказала, когда подписывала бумаги на развод?

Становлюсь с каждым словом серьезнее и ясно даю понять, что я все-таки Андрей Заремский и меня стоит больше бояться, чем давить на жалость.

- Ты понимаешь, что я могу забрать Дашу? - резко спрашиваю я.

- Что? – Алеся выпучивает глаза и резко встает. – Ты не посмеешь!

- Еще как посмею, это моя дочь и она до сих пор об этом не знает, а ты Алеся, лишила меня возможности быть с ней на протяжении всей ее жизни, - изначально я такое не планировал, но видимо от нервов меня понесло. 

-Что я должен сейчас говорить? Я тебя понимаю? Так вот Алеся, я тебя не понимаю, ты сделала мне больно и знаешь что? Я могу сделать тебе еще больнее, и даже знаю, с чего начать. Скажи, это была месть? Или я такой мерзавец, что даже на новость о ребенке не заслужил? Но ты не только сделала хуже мне, ты сделала хуже Даше, потому что три с половиной года, ребенку некого было называть папой. Или было? Или ты изначально собиралась уйти, просто подстроила все так, что я изменщик, а ты святая? Если бы я все это узнал, то подумал бы, что она не моя, но по ее внешности могу точно сказать, что Даша – Заремская. Я вижу это. Ты поэтому так легко от меня ушла? Поэтому не боролась за нас?

Говорю ей все это в лицо и вижу, как моя жена распадается на мелкие осколки. Она была готова к обидным словам, но видимо не настолько, и не к таким обидным.

- Что ты несешь? Ты сам выбрал свою помощницу, я приходила к тебе, но ты был занят с ней, и я решила…, - Алеся в отчаянии закрывает лицо ладонями.

Пытаюсь вспомнить, когда это я был занят с Вероникой, ведь, по сути, я ее уволил во время бракоразводного процесса, естественно не без потерь для себя, но слава Богу на сегодняшний день, от нее ни слуху, ни духу. 

- Ты не заберешь Дашу у меня, если надо будет, я лучше тебя убью, но ребенка не отдам, - заливается слезами Алеся, а я стою как истукан и не знаю, что делать. Я так давно не видел, как она плачет, что как-то растерялся. – Она все, что у меня есть, вся моя жизнь, Андрей. Ты же знаешь, через что мне пришлось пройти, ты же все знаешь, зачем ты так говоришь?

Теперь Леся откровенно рыдает согнувшись пополам, и мне так становится жаль эту женщину, что сердце останавливается. Я видел ее падения когда-то, и знаю, что возможно погорячился. 

Да, она виновата, что ничего не сказала мне, но разве это сейчас важно, когда я понял, что Даша — это послание для Алеси, ее подарок судьбы? И как бы я не злился и не выступал сейчас, не смог бы отобрать то единственное, что сделало счастливым мою когда-то любимую женщину. 

Пусть разверзнуться небеса, но такой боли никогда не причиню ей, то, что пришлось пережить Лисичке не пожелаю никому. Сам Бог послал ей ребенка, за все слезы и кто я такой, чтобы забирать у нее этот дар? 

Поэтому, присев рядом с ней на пол, обнимаю и нежно глажу ее по волосам, чтобы она поняла – я ей не враг. Я пришел с миром.