Сердце зимы - Роберт Джордан

Эти соображения немножко улучшили настроение Илэйн – с новых ремесел идут налоги, хотя и пройдет время, пока выплаты составят весомую сумму, – однако в толпе хватало и других лиц, которые так и бросались в глаза. Наемники, будь то андорцы или чужаки, резко отличались от простых горожан – сурового облика мужчины с мечами, уверенно прокладывавшие себе путь даже сквозь самую густую толпу. При оружии были также и купеческие охранники – здоровые парни плечами распихивали с дороги прохожих, но по сравнению с «продажными мечами» они казались смирными и спокойными. Да и шрамов у них было поменьше. Наемники же в толпе выделялись, как изюминки в кексе. Имея столь широкий выбор и с учетом того, что зимой спрос на их услуги всегда падает, Илэйн полагала, что они обойдутся ей не слишком дорого. Если только, как опасалась Дайлин, они не будут стоить ей всего Андора. Каким-то образом нужно набрать в Гвардию столько местных, чтобы чужеземцы не составляли в ней большинства. И еще надо найти денег, чтобы платить им всем.

Вдруг Илэйн почувствовала Бергитте. Та была рассержена – в последнее время она часто сердилась – и приближалась к ней. Очень рассержена и приближалась очень быстро. Сочетание, не сулящее ничего хорошего, и в голове у Илэйн прозвенел тревожный колокольчик.

Она немедленно приказала возвращаться во дворец самым прямым путем – так шла Бергитте; узы вели ее к Илэйн по прямой. И кортеж свернул на юг, на Игольную улицу. Это была достаточно широкая улица, хотя и изгибалась, как река, спускаясь с одного холма и взбегая на другой. Поколения тому назад на ней было полным-полно мастерских игольщиков, ныне же несколько маленьких гостиниц и таверн жались среди швейных мастерских, скобяных и прочих лавочек – вот только игольных дел мастера тут уже не сыскать.

Не успели всадники добраться до Нового Города, как их нашла Бергитте. В этот момент кортеж Илэйн ехал вверх по Грушевой улице, где горсточка торговцев фруктами цеплялась пока за свои лавчонки, заведенные еще во времена Ишары, хотя в это время года дела их явно шли не блестяще – торговцев в окошках было что-то не видать. Бергитте, несмотря на толпу, скакала легким галопом, красный плащ развевался за спиной, и народ перед решительной всадницей разбегался. При виде Илэйн она придержала своего длинноногого серого коня.

Словно бы извиняясь за спешку, Бергитте выкроила несколько секунд, чтобы окинуть командирским взглядом гвардейцев и ответить на салют Касейлле, затем развернула коня и поехала шагом рядом с Илэйн. В отличие от гвардейцев, доспехов она не носила, и меча у нее не было. Воспоминания о ее прежних жизнях исчезали – Бергитте говорила, что теперь не может припомнить ясно ничего, что было до основания Белой Башни, хотя какие-то обрывки порой всплывали в памяти, – но одно, по ее утверждению, она помнила совершенно точно. Всякий раз, когда она пыталась пустить в ход меч, ее саму или едва не убивали, или на самом деле убивали – хотя такое случалось намного реже. Тем не менее в кожаном чехле у ее седла находился лук с надетой тетивой, а с другого бока щетинился стрелами колчан. Бергитте прямо-таки кипела от гнева и, начав говорить, еще больше помрачнела.

– На дворцовую голубятню прилетел полузамерзший голубь с вестями из Арингилла. Меньше чем в пяти милях от городка солдаты, сопровождавшие Ниан и Элению, попали в засаду и были перебиты. К счастью, одна из лошадей вернулась с пятнами крови на седле, иначе бы мы ни о чем не узнали еще несколько недель. И боюсь, вряд ли эту парочку захватили ради выкупа разбойники – это было бы для нас слишком большой удачей.

Сердцеед вдруг загарцевал, и Илэйн резко натянула поводья. В толпе послышался крик, который можно было принять за клич в честь Траканд. Или же наоборот. Торговцы скобяным товаром, стараясь привлечь покупателей, подняли такой звон, что заглушили слова.

– Итак, у нас во дворце шпион, – сказала Илэйн, затем сжала губы, кляня себя, что не прикусила язык в присутствии Сарейты.

Бергитте, казалось, не было до того никакого дела.

– Мы ничего не узнаем, разве только где-нибудь та’верен прошмыгнет, – сухо ответила она. – Может, теперь вы позволите выделить для вас телохранителей. Просто несколько гвардейцев, специально отобранных и...

– Нет! – Дворец – это ее дом. Там ее охранять не будут. Покосившись на Коричневую сестру, Илэйн вздохнула. Сарейта слушала очень внимательно. Теперь нет смысла пытаться что-то скрыть. Только не это. – Ты дала знать главной горничной?

Бергитте кинула на нее косой взгляд, который в сочетании со вспышкой докатившегося через узы сдержанного гнева, ясно говорил Илэйн: «Поучи еще бабушку вязать».

– Она намерена поговорить с каждым слугой, который служил вашей матери меньше пяти лет. Не удивлюсь, если она собирается им допрос учинить. Когда я ее известила, у нее стало такое лицо, что я была рада убраться из ее кабинета с целой шкурой. Остальных я проверю сама. – Она имела в виду гвардейцев, но не могла сказать этого в присутствии Касейлле и ее товарищей. Илэйн же находила такой вариант маловероятным. Набор рекрутов давал прекрасную возможность обзавестись соглядатаями во дворце, но без всякой уверенности, что те окажутся вдруг в нужном месте и узнают хоть что-то полезное.

– Если во дворце есть шпионы, – тихо промолвила Сарейта, – то все может обстоять еще хуже. Вероятно, вам стоит прислушаться к предложению леди Бергитте насчет телохранителей. Это прецедент.

Бергитте, повернувшись к Коричневой сестре, оскалила зубы в жалкой и неудачной попытке улыбнуться. Но, как бы ни ненавидела она, когда ее титуловали «леди», она обратила на Илэйн умоляющий взгляд.

– Я сказала «нет», значит – «нет»! – рявкнула Илэйн. Нищий, подходивший с широкой щербатой улыбкой и с шапкой в руке к медленно двигавшемуся кольцу лошадей, шарахнулся и исчез в толпе прежде, чем Илэйн успела хотя бы вспомнить о кошеле. Она не знала, насколько охвативший ее гнев был ее собственным чувством, а насколько – отражением гнева Бергитте, но сейчас он был вполне к месту.

– Мне следовало самой за ними отправиться, – с горечью прорычала Илэйн. Вместо этого она сплела переходные врата для гонца и остаток дня провела, встречаясь с купцами и банкирами. – Самое меньшее, нужно было оголить арингилльский гарнизон. Всех, кого можно, отправить с отрядом. Десять человек погибли, потому что я сплоховала! А хуже... да поможет мне Свет, это еще хуже!.. – я потеряла Элению и Ниан!

Бергитте выразительно покачала головой, и ее толстая золотистая коса, лежавшая поверх плаща, мотнулась из стороны в сторону.

– Во-первых, королевы не хватаются за все сами. Проклятье, они же – королевы! – Гнев ее несколько уменьшился, но она испытывала еще и раздражение, и в тоне ее слышалось и то, и другое. Ей и вправду хотелось бы приставить к Илэйн телохранителей, даже в ванной. – С твоими приключениями покончено. Того и гляди тебе еще захочется улизнуть тайком из дворца, переодевшись и под покровом темноты. И какой-нибудь громила, которого ты и увидеть не успеешь, проломит тебе башку.