Дикие земли - Сергей Александрович Арьков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То, что увидели гоблины на поверхности, повергло их в ужас. Крепости больше не было. На ее месте раскинулись горы камней, щебня и трупов. Последние особенно потрясли гоблинов. Было ясно, что поле боя осталось за Ангдэзией. Но ее армия, по какой-то причине, бросила своих покойников и удалилась в спешном порядке. Потрясенные гоблины бродили по полю недавнего сражения, и глаза обоих буквально разбегались от жадного мародерского азарта. Вокруг лежали настоящие сокровища - отменные латы, великолепное оружие - руки так и чесались заняться привычным делом. Да вот только к чему было теперь это добро?
Из всей крепости уцелела только внутренняя постройка - приземистое знание из огромных гранитных блоков, которое не сумел разрушить даже страшный взрыв. Лелея надежду, что внутри затаились их соратники, гоблины обследовали постройку сверху донизу, осмотрели и подземелье, и верхние комнаты. Но не обнаружили никого. Свиностас исчез, как и его ближайшее окружение.
Задерживаться на развалинах было опасно. Свет дня прогнал чудовищ, но гоблины понимали, что с наступлением ночи те обязательно вернутся и продолжат пировать телами убитых. Не найдя никаких следов Свиностаса, они уже засобирались прочь, когда Грыбан заметил торчащую из-под камней руку в белой перчатке. Рука показалась гоблинам знакомой. Предприняв непродолжительные раскопки, они удалили сверху слой щебня, и обнаружили под ним Синару - одну из соратниц Свиностаса.
- Эй! Вставай! - потребовал Грыбан, тряся ее за плечи.
Он повернулся к приятелю и предположил:
- Уж не померла ли?
- Она уже три тысячи лет как померла, - напомнил Зархад, морщась от боли в бедре.
- А чего тогда не шевелится?
- Откуда я знаю?
Тем не менее, посовещавшись, гоблины решили забрать Синару с собой. Понадеялись, что та очнется позднее. Это существо могло оказаться очень полезным, если только разрушивший крепость взрыв не убил его окончательно. Зархад даже начал строить планы на будущее, воображая себе их новую банду, в состав которой будет входить могущественная нежить. С таким бойцом можно грабить не только группы слабых героев, но и совершать набеги на приграничные деревни. Да и местные чудовища поостерегутся нападать на них, если рядом будет Синара.
Смастерив волокуши из двух рыцарских копий и одного плаща, они уложили на них бесчувственное тело Синары и двинулись в путь. С собой прихватили небольшой запас еды и воды, и ничего из бесхозно лежащего горой оружия или брони. Гоблины и рады были бы поживиться, но у них не было ни сил, ни возможности утащить трофеи. Возможно, решили они, за теми удастся вернуться позже, если кто-то другой не растащит все подчистую.
Почти весь день они тащились по нейтральной полосе в сторону своего убежища. Дело шло к вечеру, а до родимой и безопасной берлоги было еще очень далеко. Оба прекрасно понимали, что не успеют добраться туда засветло. А стоит лишь стемнеть, как из своих нор и убежищ вылезут любители сочного мясца. Гоблины были слишком измучены, чтобы убежать или дать отпор. Им оставалось рассчитывать лишь на удачу.
- Может, бросим ее? - предложил Грыбан, кивком указав на Синару. - Налегке быстрее пойдем.
Зархад промолчал. Он, как и его приятель, отлично знал, что они ползут с черепашьей скоростью вовсе не из-за обременяющей их мертвячки. Это он, Зархад, со своим раненым бедром, тормозит обоих. И быстрее он идти не сможет никак. Так что бросать обузу смысла не было. Да и глупо это как-то - тащить ее с собой целый день, а под вечер бросить.
- Нет, брат, - медленно промолвил Зархад. – Мы, гоблины, своих не бросаем.
- Она не гоблин!
- Не будь таким расистом. Гоблин не национальность, а состояние души.
Помолчали. Затем Грыбан заметил:
- Стемнеет скоро.
- Ну, так пошли! Хрена ли тут высиживать? - зло бросил Зархад.
Он кое-как поднялся на ноги, охнул, когда случайно оперся на больную конечность, и заковылял вперед. Грыбан впрягся в волокуши и двинул следом за ним.
Скрытое плотными облаками солнце медленно опустилось за край горизонта. Нейтральная полоса начала погружаться в ночную тьму. Гоблины продолжали идти, хотя оба отлично понимали, что до убежища им не добраться. Их, измученных и больных, легко настигнут хищники. К тому же рана Зархада пахла кровью, а этот аромат здешние обитатели умели учуять за десять верст.
Вскоре гоблины услышали доносящийся из темноты далекий вой. Хищники вышли на охоту.
- Затаиться бы, брат, - предложил Грыбан, трусливо оглядываясь по сторонам.
- А смысл? - не оборачиваясь, бросил Зархад. - Все равно ведь найдут.
И он не ошибся. Вскоре оба расслышали тяжелое хриплое дыхание неподалеку от себя. Грыбан уронил волокуши на землю и выхватил из ножен меч. Зархад тоже обнажил оружие, хоть и понимал, что боец из него никакой. Он и на ногах-то еле держался. Куда ему дать отпор чудовищам?
А затем в сгустившейся тьме они увидели ярко горящие глаза. Тех было четыре пары. Когда твари приблизились, гоблины сумели разглядеть их огромные серые тела.
Звери кружили вокруг добычи. Гоблины, прижавшись спиной к спине, ждали своей неизбежной участи. Осмелевшие твари подходили все ближе, подскакивали, грозно клацали челюстями. Из их ртов несло могильным смрадом.
- Брат, помнишь, ты у меня три года назад семь медяков занял, да так и не вернул? - спросил у друга Зархад. - Хочу, чтобы ты знал - я о них не забыл! Как ты мог обокрасть лучшего друга, скотина? Мне эти семь медяков во сне снились, я о них постоянно думал. Даже два раза хотел тебя за них зарезать. Неужели тебя не мучила совесть?
- А сам-то, сам! - расхрабрился Грыбан в минуту погибели, хотя обычно он побаивался своего приятеля и не дерзал высказывать ему претензии или напоминать о старых долгах. - Помнишь, два года назад пирог с крольчатиной ели. Так ты себе царский ломоть отрезал, а мне, как холопу последнему, малый кусочек. Я ведь специально замерил - твой кусок на треть
