Призванная быть любимой - Терин Рем

Они начинались с гостиной, слева находилась дверь в просторный кабинет, а справа – в спальню. Комната была настолько большой, что спать в ней одной было бы, наверное, неуютно. Кровать просто безразмерная, но, слава богу, вся обстановка светлая, изящная и не давящая своими габаритами. Помимо входной двери я насчитала ещё пять. Мы дружно пошли смотреть, куда они ведут. Одна оказалась дверью в ванную с большим мраморным бассейном, украшенную изящными фонтанчиками, живыми цветами и чем-то похожим на два шезлонга. Вторая – в санитарную комнату, третья – в гардероб, четвёртая вела на прекрасный, широкий, увитый зеленью балкон, а пятая оказалась входом в полукруглый коридор, ведущий в семь спален.

Комнаты были большими и богато обставленными. В каждой так же имелся свой санузел, гардероб и ванная, не было только балконов. Если честно, я, конечно, привыкла спать со всеми мужьями, и размеры новой кровати это вполне позволяли, но иногда мне всё же хотелось уединения, поэтому когда мужчины выбирали себе комнаты, я промолчала. В конце концов, если захочу видеть их у себя, надо будет просто пригласить, я думаю.

Пока мы осматривали апартаменты, проворная прислуга накрыла стол в гостиной комнате, и мы с удовольствием, после ежедневной дорожной каши, уплетали жареное мясо в кисло-сладком густом соусе, свежие салаты, отварные овощи и пили эльфийское изысканное вино. Мне тоже глоток выделили, но больше, как я ни просила, не дали. Жмоты.

После вкусного ужина мужчины разошлись по комнатам, а я опробовала свою шикарную ванную. Вдоволь наплававшись и смыв дорожную грязь, решила, что всё же устала не настолько, чтобы отказаться от ласки. Почти всё время пути мы спали вместе, и любовью занимались тоже в кибитке. Это было здорово, но мне не хватало того чувства, которое бывает только вдвоём с любимым. И поскольку я не знала, кто какую комнату выбрал, решила довериться случаю и открыла первую дверь в коридоре. В спальне никого не было, но из ванной были слышны звуки льющейся воды. Вольготно раскинувшись на кровати в кружевной сорочке, заботливо подготовленной Реем, я ждала. Наконец дверь отворилась, и в комнату в одном полотенце на мускулистых бёдрах вышел Ададжи. Мокрые волосы переброшены через плечо, капельки влаги мерцают в свете ламп на сильном теле. Сколько бы ни смотрела на своих мужей, не могу не любоваться их совершенством. Мой ирлинг увидел меня на своей кровати и просиял.

– Ты пришла ко мне, любимая, – проворковал муж, обнимая меня, – я так скучал!

Поцелуи, нежные, но глубокие, лишили меня способности связно думать. Стянула с Ададжи полотенце и сжала упругие ягодицы мужа, придвигая его ближе к себе.

– Я тоже скучала, – поцеловала его в основание шеи, слегка прикусив. Мужчина застонал и впился в меня уже совсем другим, жадным и голодным поцелуем, от которого я даже забыла, как дышать.

– Сегодня я буду твоим повелителем, – прошептал коварный искуситель, прикусывая мне нижнюю губу, – хочу тебя связать и наслаждаться твоими стонами, – от одних слов, сказанных глубоким хриплым голосом, по всему телу прокатилась волна мурашек.

– Всё что пожелаете, мой господин, – поддержала я игру Ададжи, скромно потупив взор.

С хриплым рыком муж грубо, но от этого не менее сладко впился поцелуем в мою грудь, при этом заведя мне руки за голову. Спутал шнурком, поддерживавшим шторы, кисти рук и привязал их к изголовью кровати, потом достал ритуальный шарф из храма и аккуратно завязал мне глаза.

От отсутствия возможности видеть все мои чувства сильно обострились, а этот сладкий мучитель просто пытал удовольствием. Его руки, губы заставляли меня выгибаться параболами и гиперболами от невозможности вытерпеть сладкую муку, я стонала, кричала, умоляла, а когда наконец почувствовала проникновение горячего твёрдого члена в меня, буквально сошла с ума от остроты переполнявших ощущений. Оргазм потряс всё мое существо, а следом за мной излился с громким криком Ададжи. Кажется, я плакала от счастья в объятиях любимого ирлинга. Потом мы долго лежали, гладя друг друга, смеялись, делились воспоминаниями и испытывали при этом чувство эйфории от близости не только телесной, но и душевной.

– Знаешь, мне иногда жаль, что у меня семеро мужей, – тихо сказала я.

– Почему? Ты кого-то из нас не любишь? – удивился муж.

– Всех люблю, но не могу каждому отдать всю себя, как сейчас. Со всеми вместе я такого единения не чувствую, а выбирая одного, обделяю остальных, – тихо сказала я.

– Ты думаешь, что выбери ты сегодня Шайша, например, этим бы обидела меня? – спросил Ададжи.

– Да. Но мне хотелось не просто ласки, а близости. Я ощущаю её с каждым из вас по отдельности, а вместе – просто удовольствие и немного смущение, – честно сказала я.

– Глупая! Мы все тебя любим и хотим, но понимаем, что ты у нас одна на семерых. Никакой ревности к другим мужьям ни я, ни остальные не испытываем. А вот к правителям, признаюсь, ревновал сильно. Они такими сальными глазками на тебя смотрели, – с улыбкой сказал муж. Мы ещё немного пошутили на тему Вириэль и государей, и я уснула на плече ирлинга.

Утро следующего дня выдалось солнечным, тёплым и тихим. Из открытых окон доносились голоса персонала, гомон птиц и ржание ездовых животных. Пахло началом осени – подсохшим разнотравьем и свежестью. Нас с нетерпением ждали управляющий и Грем, но мне хотелось просто насладиться этим днём, о чём я и сказала Ададжи.