Если сорвать маску... - Фёдор Сергеев

Ядро заговора расширилось до 14 человек. В основном это были представители доминиканской знати, которые до поры до времени охотно служили Р. Трухильо, пользуясь своим положением и в то же время терпя унижения. Теперь, поощряемые американцами, они ополчились против него. Ими руководил страх за личную безопасность и свои привилегии, которые оказывались под угрозой в результате переживаемой режимом агонии. Кроме того, их подстегивало и стремление к власти, на получение которой они могли рассчитывать как непосредственные исполнители свержения диктатуры. Разумеется, никто из них и не помышлял о проведении в стране каких-либо социально-политических реформ в интересах доминиканского народа.

Однако захватить власть после смерти Трухильо они могли только в сговоре с кем-нибудь из офицеров, занимавших ключевые посты в армии. В начале 1961 г. они нашли такого человека: им стал сам военный министр генерал Хосе Репе Роман Фернандес (Пупо). Женатый на племяннице Трухильо, он пользовался его поддержкой и расположением. Однако к тому времени и Фернандес понял, что с диктатором пора кончать, дабы уцелеть самому. Он пообещал заговорщикам, что сразу же после смерти Трухильо арестует, а если это окажется необходимым, то и казнит остальных членов его семьи, назначит Хуана Томаса Диаса командующим крупной военной базой Сан-Исидро и подавит любое выступление сторонников Трухильо внутри вооруженных сил.

Со дня позорного провала организованного ЦРУ вторжения на Кубу прошло шесть недель... Вечером 30 мая 1961 г. Р. Трухильо вместе с телохранителем выехал из столицы в направлении своей виллы «Фупдасьон», расположенной под Сан-Кристобалем. На полпути его автомобиль настигли две другие машины. Раздались автоматные очереди по автомобилю Трухильо...

Нечаянным свидетелем убийства (он сидел за рулем в машине) стал один из стойких приверженцев режима Р. Трухильо, глава его секретной службы генерал Артуро Эспаильят. Не в силах предотвратить убийство, он решил попытаться спасти режим. В своей книге «Последний цезарь» Артуро Эспаильят вспоминает: «Я развернул машину и помчался назад в столицу, чтобы поднять тревогу... Я поехал домой к генералу Роману (Фернандесу). Как главнокомандующий вооруженными силами, он должен был первым узнать о случившемся. У меня не было ни малейшего повода сомневаться в его лояльности». Таким образом, Фернандесу стало известно о смерти Трухильо не от заговорщиков, а от руководителя секретной службы, обратившегося к нему за помощью. Это повергло Фернандеса в полное смятение, и он покорно последовал за Эспаильятом, с тем чтобы помочь подавить заговорщиков, наивно полагая, что его сопричастность к заговору может и не обнаружиться.

По этому поводу Артуро Эспаильят заметил: «Он должен был пристрелить меня. Когда он вышел (со мной) из дому, он вынес смертный приговор своему заговору и себе. Я был единственным человеком, который знал, что Трухильо убит. Он понимал, что я начну действовать незамедлительно».

Заговорщики не смогли связаться с Фернандесом, и им стало ясно, что их дело проиграно. В панике они начали разбегаться в поисках убежища.

Американское посольство в Санто-Доминго проинформировало о случившемся Вашингтон, и система связи США передала это сообщение президенту Кеннеди, который находился в тот момент с визитом в Париже. Пресс-атташе при главе американской администрации Пьер Сэлинджер сделал официальное заявление об убийстве на несколько часов раньше, чем эта новость стала известна в самой Доминиканской Республике. Как покажет 15 лет спустя тогдашний государственный секретарь США Дин Раск, когда он услышал преждевременное заявление Сэлинджера, то не па шутку встревожился. Дело в том, что сын Трухильо Рамфис, также находившийся тогда в Париже, узнав о смерти отца из сообщения американского пресс-атташе, мог заподозрить причастность правительства США к этой акции и даже попытаться отомстить американскому президенту. Но все обошлось благополучно. На преждевременность официального заявления США одни не обратили внимания, другие усмотрели в этом случайное стечение обстоятельств.

Допущенная ошибка лишь усилила стремление американских властей отвести от себя возможные подозрения в содействии убийству, пресечь нежелательные обсуждения и публикации в печати на эту тему. Вокруг доминиканских событий упорно создавалась завеса лжи и фальсификаций.

В телеграмме от 30 мая, которую послал резидент ЦРУ своим шефам в Вашингтон, говорилось: «Штаб-квартира должна отдавать себе отчет в том, до какой степени правительство Соединенных Штатов уже замешано в заговоре. Если мы хотим скрыть следы своего участия, все сотрудники ЦРУ, имевшие непосредственное отношение к подготовке покушения, должны быть отозваны».

Наряду с сотрудниками ЦРУ покинул территорию Доминиканской Республики и генеральный консул Дирборн. Госдепартамент потребовал уничтожить все документы, раскрывающие связи посольства с оппозицией, и даже косвенно относящиеся к этому материалы.

Тем временем вышедшие из шокового состояния трухиль- исты развернули в стране карательные экзекуции. Ими руководил прибывший из Парижа специальным самолетом сын диктатора Рамфис Трухильо-младший. Генералы Диас и Фернандес были расстреляны, жертвами репрессий стали не только заговорщики, но и многие ни в чем не повинные доминиканцы. По всей стране началась охота за «неблагонадежными элементами».

Уцелел лишь Антонио Имберт, хотя Рамфису Трухильо стало известно о роли, которую он сыграл в организации убийства отца. Это обстоятельство, странное лишь на первый взгляд, объяснялось достаточно просто: представители ЦРУ, как свидетельствует журнал «Ныо рипаблик», предупредили Трухильо-младшего, чтобы он не смел принимать против Имберта никаких репрессивных мер.

Ультимативное требование привело сына убитого диктатора в бешенство, но он предпочел забыть о кровной мести и уступить, тем более что в стране начинался политический кризис. Оказавшийся на посту президента X. Балагер, марионетка семейства Трухильо, не мог удержать контроль над политической жизнью страны. Летом 1961 г. в Доминиканской Республике возобновились забастовки, массовые волнения и манифестации. В агонии режим обрушился на трудящихся с кровавыми расправами, но упрочить свои позиции и что-либо изменить он был уже не в состоянии. Свежеиспеченному диктатору Р. Трухильо-младшему не оставалось ничего, как только последовать совету американских «благодетелей» и бежать из страны, что он и сделал 14 ноября 1961 г., не забыв прихватить с собой колоссальное состояние, которое оценивалось в 500 млн. долл.

Удар по экспансионистским расчетам США

Администрация США была встревожена развитием событий в Доминиканской Республике. Взяв курс на «трансформацию» трухильистской диктатуры, Вашингтон стремился удержать этот процесс под своим неослабным контролем.

После бегства из Санто-Доминго сына убитого диктатора в Доминиканской Республике было создано псевдодемократическое правительство Балагера, что лишний раз свидетельствовало о стремлении Белого дома сохранить трухильизм без Трухильо. Однако поддержки среди трудящихся это правительство не нашло. Вновь волна забастовок и демонстраций захлестнула страну, доминиканский народ требовал отставки Балагера и создания подлинно демократического правительства. В декабре 1961 г. на подавление всеобщей забастовки были брошены все вооруженные силы страны, танки и артиллерия. Одновременно Балагер сделал публичное заявление о создании под своим председательством так называемого государственного совета, который присвоил себе верховную законодательную и исполнительную власть. Но, несмотря на лихорадочно принимавшиеся меры по стабилизации положения, установить «порядок» в стране Балагеру так и не удалось. Американским правящим кругам пришлось произвести смену декораций. 18 января 1962 г. пост Балагеpa занял другой ставленник монополий США — Рафаэль Бонельи, который в марте заключил с Соединенными Штатами военный пакт о поставках в Доминиканскую Республику вооружения, о реорганизации доминиканской армии, а также об оказании технической помощи и предоставлении займа в 25 млн. долл.

20 декабря 1962 г. в Доминиканской Республике состоялись президентские выборы, в ходе которых на пост президента, вопреки стараниям американской администрации (она не очень доверяла этому кандидату), был избран популярный писатель, лидер Доминиканской революционной партии профессор Хуан Бош.

Во время военного парада, состоявшегося 27 февраля 1963 г. по случаю вступления на пост президента Доминиканской Республики, рядом с Хуаном Бошем на трибуне находился тогдашний вице-президент США Линдон Джонсон. Участие в церемонии представителя американской администрации, а также личное послание президента Дж. Кеннеди должны были подтвердить верность Вашингтона официальному обещанию поддерживать в Латинской Америке режимы «представительной демократии».