Том 8 - Агата Кристи

– Нет. Ничего, за что бы можно было зацепиться. Но все равно благодарю вас.

…И в этот же самый момент доктор Робертс, моя руки у себя в кабинете, глядя через плечо на мисс Берджесс, спросил:

– Ну как наш бесстрастный сыщик, а? Перевернул тут все вверх дном, а вас, наверное, наизнанку вывернул?

– Смею вас заверить, он немногого от меня добился, – поджав губы, ответила мисс Берджесс.

– Дитя мое, не было необходимости молчать словно рыба. Я ведь попросил вас отвечать ему на все вопросы. Между прочим, о чем он вас спрашивал?

– О, он все время толковал об одном и том же, знаете ли вы человека по имени Шайтана, даже высказывал предположение, что он появлялся у нас под чужим именем. Он показывал мне его фотографию. До чего же театральная личность!

– Шайтана? Да, разыгрывал из себя Мефистофеля новейшей формации. И получалось ведь довольно неплохо даже. Что же еще спрашивал Баттл?

– В общем-то, ничего особенного. Ой, чуть не забыла, кто-то наговорил ему разных глупостей о миссис Грейвз, вы, между прочим, знаете, что она вытворяла.

– Грейвз? Грейвз? О да, почтенная миссис Грейвз! Вот смех-то! – Доктор расхохотался. – Это в самом деле смешно, чрезвычайно смешно.

В великолепном настроении он отправился к ленчу.[86]

Глава 10

Доктор Робертс

(Продолжение)

Инспектор Баттл сидел за ленчем с Эркюлем Пуаро. Настроение у него было подавленное, Пуаро взирал на него с сочувствием.

– Значит, нынешнее утро не принесло вам удачи? – в раздумье произнес Пуаро.

Баттл покачал головой.

– Это будет нелегкая работенка, мсье Пуаро.

– Какое вы составили о нем мнение? – спросил Пуаро.

– О докторе? Откровенно говоря, я думаю, Шайтана был прав. Он убийца. Напоминает мне Уэставея. И этого адвоката, малого из Норфолка. То же самое радушие, самоуверенность. Такая же популярность. Оба дьявольски умны, таков же и Робертс. И все равно, отсюда не следует, что он убил Шайтану, да я, собственно, и не думаю, что это он. Он очень хорошо знает, что такое риск, получше всякого другого человека. Ведь Шайтана мог проснуться и закричать. Нет, не думаю, что Робертс убил его.

– Но думаете, что он убил кого-нибудь еще.

– Возможно, и не одного. Уэставей-то убивал. Но это будет нелегко из него выудить. Я просмотрел его банковский счет – ничего подозрительного, никаких неожиданно крупных сумм. Во всяком случае, за последние семь лет он не получал наследства от пациентов. Это исключает убийство из корыстных целей. Он, увы, никогда не был женат. Стало быть, не мог убить собственную жену – чего уж проще для врача. Он человек состоятельный, ведь он пользуется успехом у богатых пациентов.

– То есть, по всем данным, жизнь его совершенно безупречна, а может быть, и на самом деле безупречна.

– Может быть, но я склонен предположить худшее. Не исключено, – продолжал он, – что был какой-то скандальчик с одной из пациенток по имени Краддок. Этим стоит заняться, я думаю прямо сегодня засадить кого-нибудь за это дело. Женщина эта скончалась, правда, в Египте от какой-то местной болезни, и не думаю, что тут есть что-нибудь крамольное. Но это, может быть, прольет свет на его характер, моральные устои.

– Был у нее муж?

– Он умер от сибирской язвы.

– От сибирской язвы?

– Да. Как раз в ту пору в продаже было много дешевых кисточек для бритья, часть их была инфицирована. Из-за этих самых кисточек было столько скандалов.

– Вещь, бесспорно, удобная, – заметил Пуаро.

– И я так подумал. Если муж из-за чего-то грозился хорошенько с ней разобраться. Впрочем, все это догадки. Они хромают на обе ноги.

– Мужайтесь, друг мой. Я знаю ваше упорство. В конце концов у вас будет не две ноги, а все сорок, не менее резвых, чем у сороконожки.

– И в результате глубоких раздумий относительно того, на какую из них сначала наступить, я, как та сороконожка, скачусь в канаву,[87] – усмехнулся Баттл, потом спросил: – А вы, мсье Пуаро, не хотите приняться за дело?

– Я могу тоже поговорить с доктором Робертсом.

– Двое в один день? Это его обязательно взвинтит.

– О, я не буду навязчив. Я не стану расспрашивать его о прошлом.

– Мне бы хотелось знать, какую тактику изберете вы, – с любопытством спросил Баттл. – Впрочем, не говорите, если не хотите.

– Du tout, du tout.[88] Я готов сообщить вам. Я буду говорить о бридже, только и всего.

– Опять о бридже. Все об одном, не перебор ли, мсье Пуаро?

– Я нахожу предмет очень интересным.

– Ну, каждому свое. Я на такие тонкости не способен… Это не в моем стиле.

– Что же такое ваш стиль? – Озорной огонек блеснул в глазах Пуаро.

– Простой, честный, ревностный офицер, человек, добросовестно выполняющий свой долг, – вот мой стиль, – с ответным огоньком в глазах произнес инспектор. – И никаких выкрутасов, никаких фокусов. Только честный пот. Скучноватая, довольно рутинная работа – вот так вот!

Пуаро поднял стакан.

– За наши с вами методы, и пусть же успех увенчает наши совместные усилия!

– Я надеюсь, полковник Рейс сумеет добыть нам что-нибудь о Деспарде, – сказал Баттл. – Источников у него хватает.

– А миссис Оливер?

– Немного суетлива. Эта женщина у меня вызывает симпатию. Говорит много глупостей, но славный человек. И женщина может узнать о женщине такие вещи, до которых мужчине и не додуматься. Она может докопаться до чего-нибудь стоящего.

Они расстались. Баттл возвратился в Скотленд-Ярд, чтобы подготовить руководящие инструкции. Пуаро отправился на Глоусестер-Террас, 200.

Доктор Робертс при встрече с гостем с шутливым удивлением поднял брови.

– Два сыщика в один день, – с улыбкой сказал он. – Понимаю: к вечеру – наручники.

Пуаро улыбнулся в ответ.

– Смею вас заверить, доктор Робертс, что мое время поделено на всех четверых поровну.

– Ну, это при наших обстоятельствах стоит благодарности. Закурите?

– Если позволите, я предпочту свои. – И Пуаро закурил тоненькую папиросу.

– Итак, чем могу служить? – спросил Робертс.

Пуаро молча курил, потом сказал:

– Вы хорошо разбираетесь в человеческих характерах, доктор?

– Не знаю. Пожалуй, разбираюсь. Врачу приходится.

– Вот и я пришел к такому выводу. Я сказал себе: «Врач всегда должен знать своих пациентов: их особенности, как они говорят, как дышат, как выражают беспокойство, – врач отмечает эти вещи автоматически, даже и не сознавая, что замечает! Доктор Робертс должен мне обязательно помочь».

– Я готов вам помочь. В чем у вас затруднения?

Пуаро достал из изящной маленькой коробочки три аккуратно сложенных карточных счета.

– Это три первых роббера, сыгранные накануне вечером, – пояснил он. – Вот первый, почерк мисс Мередит. Это освежит вашу память, и не сможете ли вы мне сказать, какова была заявка и как каждый ходил?

Робертс в изумлении уставился на него.

– Вы шутите, мсье Пуаро. Как же это можно помнить?

– Неужели не можете? Я бы был вам так благодарен. Вот этот первый роббер. Первый гейм, видимо, был выполнен на червях или на пиках, и кто-то еще подсел на пятьдесят.

– Дайте посмотреть, это была первая рука. Да, мне кажется, они начали с пик.

– А следующая раздача?

– Полагаю, кто-то подсел на пятьдесят, но не могу вспомнить, кто именно. В самом деле, мсье Пуаро, не возлагайте на меня надежд.

– Неужели вы не помните заявки, ходы?

– Я сыграл большой шлем,[89] это я помню, были и удвоения. Я помню также, как с треском провалился, разыгрывая, по-моему, три без козыря, да еще с реконтрой.[90] Но это было позже.

– Вы помните, с кем играли?

– С миссис Лорример. Помню, выражение лица у нее было довольно мрачное. Видно, не понравилась моя заявка.

– А вы не припомните еще какие-либо ходы или заявки?

Робертс засмеялся.

– Дорогой мсье Пуаро, вы в самом деле надеетесь, что я вспомню! Но ведь произошло убийство, – уже достаточно для того, чтобы выбить из головы самые блистательные ходы, а кроме того, с тех пор я сыграл, по крайней мере, еще с полдюжины робберов.

Вид у Пуаро был удрученный.

– Так что уж извините, – сказал Робертс.

– Ничего, это не беда, – медленно сказал Пуаро. – Я все же надеюсь, что вы, может быть, вспомните хотя бы один-два последних хода, потому что, я думаю, они могли бы быть важными вехами, чтобы вспомнить другие вещи.

– Какие другие вещи?

– Ну вы, например, могли отметить, что ваш партнер допустил оплошность в простой игре без козыря, или, скажем, противник, неудачно разыгрывая верную карту, предоставил вам пару неожиданных взяток.

Доктор Робертс внезапно посерьезнел, наклонился вперед.