Крушение звёзд - Кристофер Банч

«Корсика» оказалась огромным, километра два в длину, линкором, ощетинившимся ракетными установками и скорострельными орудиями в качестве дополнительного вооружения. В отличие от «Термидора» он содержался в идеальном состоянии: сверкающие потолки, переборки и палубы, форма без единого пятнышка, солдаты с безупречной выправкой приветствуют офицеров салютом и лозунгом. Текст, должно быть, регулярно менялся.

Сегодня выкрикивали одну из самых старых и самых фальшивых поговорок, приводимых в учебнике: «Тяжело в учении, легко в бою!» Куда более реалистично, думал Ньянгу, звучало бы: «Тяжело в учении, тяжело в бою; легко в учении, тяжелее в бою».

Иоситаро корабль и его экипаж показались слишком опрятными и чистенькими.

Адъютант, не потрудившийся представиться, провел их через внешний офис, полный занятых работой клерков, в апартаменты данта Лаэ Ромоло. Кабинет выглядел не таким вылизанным, как весь корабль, с беспорядочно развешанными на стенах компьютерными проекциями. Единственный холоснимок хранил изображение весьма суровой дамы.

Еще с Камбры Янсма лелеял романтическую мечту: как все эти увертки, бегства и погони закончатся, и он предстанет навытяжку перед высокопоставленным офицером Конфедерации, отсалютует и доложит, как полагается: «Коуд Гарвин Янсма, командир второго пехотного полка Первой Бригады Ударного Корпуса Ангары из системы Камбра, докладывает Конфедерации, сэр».

Теперь Гарвин передумал.

Дант Ромоло оказался на редкость миниатюрным человеком с круглым лицом, жидкими волосами, восстановить которые у него явно не хватало тщеславия, и начатками возрастной полноты. Это не значило, что он выглядел хоть сколько-нибудь добродушным или мягким. Властное лицо изрезали ранние морщины, взгляд холодных глаз давил.

Ньянгу Ромоло напомнил покойного диктатора Редрута, и ассоциация ему совсем не понравилась.

— Добро пожаловать в Народную Конфедерацию, — произнес дант с едва заметным, похоже саркастическим, ударением на слове «народную». — Ваш родной мир Гримальди?

— Да, сэр, — подтвердил Гарвин.

— В моих звездных каталогах он указан как едва колонизованный.

Гарвин растерялся.

— Он заселен уже как минимум лет четыреста, сэр, как база для странствующих цирков вроде моего.

— Не удивляйтесь. В ходе… скажем так, перемен в Конфедерации… многие записи погибли или утеряны, да так пока и не найдены.

— Перемены, сэр? — переспросил Гарвин. — В нашем мире и в тех мирах, где мы побывали, известно лишь то, что Конфедерация прервала связь со своими системами.

— Ни одна из воинских частей, с которыми мы сталкивались, также не имеет связи с Центрумом, — рискнул влезть Ньянгу. — Сэр… что случилось? — он уловил в своем голосе честную наивность.

Ромоло вдохнул с озабоченным видом.

— Несколько лет назад после долгого периода стресса Парламент Конфедерации претерпел — стремительно претерпел — массу изменений. Новые члены Парламента тратили все свое время на перестройку своих родных ми ров, наводя порядок, и, к сожалению, оказались не в состоянии обеспечить самой Конфедерации руководство и безопасность. Это, действительно, несчастье, но все же мы надеемся на исправление ситуации в ближайшие несколько лет.

Гарвин знал, что должен держать рот на замке, но не сдержался. В конце концов, это была кульминация всего.

— Сэр… то, через что мы прошли, чтобы попасть сюда, в место, о котором я всегда мечтал… Там, снаружи, почти полный хаос. Конфедерация нужна нам.

Ромоло сжал губы и резко кивнул.

— Я не удивлен. Позвольте спросить вас кое о чем… Полагаю, вы предпочитаете обращение «бригадир»… У вас были какие-нибудь трудности с прибытием на Капеллу?

— В нескольких прыжках отсюда, — ответил Гарвин, — нам пришлось бежать от народа, именовавшего себя Протекторатом Конфедерации. Планеты, на которых мы пытались выступать, далеко не всегда оказывались дружелюбными.

— Но больше ничего?

— Нет, сэр. А что, собственно, вы имеете в виду?

Ромоло молчал, погруженный в свои мысли.

— Интересно. Очень интересно. Думаю, для нас было бы ценно ознакомиться с вашими бортжурналами.

— С нашим удовольствием, сэр.

— Это можно сделать и позже, — сказал Ромоло. — Уверен, вы хотели бы сесть так скоро, как это возможно.

— Последняя серия прыжков была длинной, сэр, — вздохнул Гарвин.

— Я с радостью дам добро на приземление туда, куда позволит Народный Парламент, с моими рекомендациями разрешить выступать, как вы хотели, и предоставить полную свободу на Центруме. В течение корабельного дня вам пришлют лоцмана для обеспечения благополучной посадки.

— Спасибо, сэр. Надеюсь, вы найдете время стать нашим гостем.

— Маловероятно, — ответил Ромоло. — Мои обязанности здесь, вдали от удобств Центрума, отнимают все мое время.

Сожаления в его голосе не было.

— Цирк, — продолжал дант, изображая дружелюбие, — я помню. Когда я был маленьким, мама водила меня в цирк. В те, старые, времена еще существовали цирки и развлечения — явления, не всегда считавшиеся полезны ми для детей. Я там насмотрелся на чудовищ, зверей и людей, делавших потрясающие вещи. Потрясающие. — Он оставил воспоминания и вернулся к настоящему. — Очень хорошо. Это все.

— Сэр, — обратился к нему Ньянгу. — Не будет ли мне позволено спросить, известно ли что-нибудь об одном из Пограничных Миров? У меня был брат… надеюсь, все еще есть… служивший в Силах Конфедерации… — Иоситаро заставил свой голос звучать встревоженно.

— Мои секретари в соседнем отсеке имеют доступ ко всем архивам Конфедерации, — ответил Ромоло несколько нетерпеливо. У большого человека никогда нет времени на такие мелочи, как братья. — Вы можете расспросить любого из них перед возвращением на свой корабль.

Гарвин едва не отдал честь, сделав бравое лицо и прищелкнув каблуками.

— Еще раз, как называлась планета? — спросила секретарша.

— Камбра, D-Камбра. Брат говорил, что все планеты в системе Камбры имели имена-буквы. — Ньянгу тщательно произнес «Камбра» по буквам.

Женщина пробежала пальцами по клавишам и покачала головой.

— Ни в главном архиве Конфедерации, ни в звездных каталогах вообще ничего. А как насчет названия части, хотя вряд ли и в этой категории что-нибудь есть.

— Э, в последнем письме, которое я от него получил, говорилось — ударный корпус «Быстрое Копье». Командир Уильямс.

Снова защелкали клавиши.

— Мне очень жаль. Может, вы не так запомнили название части. В этом случае вам следует проверить по военным архивам Конфедерации, когда окажетесь на Центруме.

— Сукин сын, — произнес Гарвин, когда шлюз «Большой Берты» закрылся за ними и они смогли снять шлемы.

— Действительно, сукин сын, — согласился Ньянгу.

— Думаю, нам надо выпить.

— И не по одной. И Фрауде с Ристори позвать — в качестве собутыльников и консультантов.

— У меня вырисовываются несколько интересных, но очень предварительных теорий, — сказал Фрауде. — А у тебя, Джабиш?

— Я бы, скорее, сказал, поразительных, нелепых и абсурдных, — откликнулся Ристори. — Пожалуй, мне придется вылить обратно в бокал этот дивный нектар из машинного отделения.

— Ну-ну, — возразил Ньянгу. — Я хочу, чтобы вы оставались с нами. А сделанный вами вывод не может быть страннее того, о чем, вероятно, думаем мы с Гарвином.

— Так скажите нам, бригадир Янсма, — предложил Фрауде. — Вы командир, так что мы предоставляем вам право первому озвучить вашу версию.

— Ладно, — согласился Гарвин. — Стресс, упомянутый Ромоло, полагаю, это, должно быть, те беспорядки, о которых мы слышали, когда новобранцами проходили через Центрум.

— Возможно, — подхватил Ньянгу. — А может, стресс зашел еще дальше. Например, произошло восстание. Или просто беспорядки так и не прекратились.

Фрауде с Ристори переглянулись, и оба кивнули в знак нерешительного согласия.

— Так что, когда все развалилось, оно действительно развалилось. Я понятия не имею, что это за Народная Конфедерация или Народный Парламент, — продолжал Ньянгу. — Но эта фишка с потерянными архивами заставляет меня очень и очень задуматься над тем, что же все-таки произошло. Может быть, в тот период кто-то взял да и разнес Отдел Военных Архивов.

— Впечатляет, — пробормотал Ристори.

— Однако, — возразил Гарвин, — всегда есть копии.

— Есть, — согласился Ньянгу. — Но позвольте мне немного развить мою мысль. Дело не только в том, что центральные архивы взорвали на фиг. Это вполне могла, по моим представлениям, сделать толпа, по которой несколько раз стрельнули люди в форме. Копии, воз можно, находятся на других планетах либо входят в часть архивов, никем пока не обнаруженную. Похоже, необнаруженную. Дерьмоеды, уж если они ухитрились потерять всякое упоминание о Камбре…