Янтарный Меч 2 - Ян Фэй

Они вышли из дома вдвоем, закутанные в длинные одежды. Брэндель поправил капюшон, чтобы получше скрыть лицо, но вдруг позади него заговорил Батум.

Господин, я довольно долго думал об этом, и думаю, что ваш план недостаточно хорош.

Почему? – обернулся спросить Бэндель, сначала поправив эльфийский меч под длинной мантией.

Вас видели многие повстанцы и беженцы, так что даже если вы просили их держать всё в секрете, нельзя гарантировать, что они вас послушаются – Батум тщательно заправил бороду внутрь и осмотрел улицу.

Для желавших добраться до истины мои задумки никогда и не были секретом, но дворяне желают безопасного для их статуса результата. Пока я не выступаю – они еще больше рады общепринятой версии – ответил Брэндель, подумав некоторое время, – А мне некоторое время нужно оставаться незамеченным, Батум.

Но я все же считаю, что надо было держать при себе видевших вас беженцев.

Брэндель, поняв наконец истинный мотив Батума, рассмеялся и покачал головой.

Вербуя повстанцев, мы будем еще сильнее выделяться. Кроме того, эти люди могут и не захотеть следовать за нами. Понимаешь, Батум, люди с радостью примут лёгкий хлеб в трудные времена, но не останутся верны предложившему его навсегда.

Батум кивнул, в душе все же не согласившись. Он достаточно долго наблюдал за Брэнделем со стороны, знал, что у того большие амбиции, и потому хотел помочь ему набрать силу.

Но пока что Брэнделя не заботила власть, он тревожился об Объединенной Гильдии. Он был уверен, что никто не обвинил бы его в убийстве фальшивого графа, но добиваясь заметных результатов, можно навлечь на себя подозрения.

Пока что о том, что я сделал, знают только Фрейя и Ромайнэ… Больше всего скрываю я тот факт, что нахожусь в Железном ранге. Как только соберу больше сил, вопрос разнюхивания со стороны Объединенной Гильдии, конечно, останется, но они – не армия

Улица Черных перцев была одной из самых крупных в бедных районах Бругласа.

На самом деле Брэндель был здесь не впервые, но в открытую бегавшие прямо по улице крысы в сочетании с гнилым теплым ужасающим смрадом в летнее время сделали его непривычным. Батум же выглядел будто попал домой. Это место находилось под покровительством подобного ему наемника. Здесь собрались неряшливые охотники за сокровищами, воры, незаконные торговцы и дешевые проститутки – все здесь источало зловоние скверны и греха.

Но и в этом месте находились другие, искренние люди.

Брэндель не мог критиковать это место, да не хотел, разглядывая детей в грязных и рваных лохмотьях, осторожно обходивших его стороной, чтобы скрыться в разных направлениях, провожая прохожих жадными взглядами. Ловил он и пристальные взгляды с явно недобрыми намерениями, так что поднял защиту.

Они продолжали идти, остановившись наконец у старого деревянного дома. Подняв голову, Брэндель посмотрел на треугольную вывеску, подтверждавшую, что это дом Роэна, после чего постучал в дверь.

Три громких стука эхом раздались внутри, а дверь заскрипела, будто собираясь в любой момент расколоться, да и пыли на ней было порядком.

Батум от вида этого места нахмурился.

С трудом могу представить того, кто может жить в этом месте. Видел я жилища бедных людей, но я никогда не видел настолько обветшалого. Жить здесь – все равно что в пещере.

Наемник замолчал на полуслове, когда дверь вдруг открылась. Пара ядовито смотрящих глаз уставилась на Батума, потом перейдя к Брэнделю, после чего раздался хриплый голос, который и жираф услышал бы.

Брэндель? Когда это ты выбрался из Бучче? Смотри-ка, не помер, превосходишь все мои ожидания!

А толку от моей смерти, калека? – холодно ответил Брэндель. Он оглядел лысеющего старика, тихонько дважды подхихикнувшего, прежде чем снова уставиться на них облачно-зелеными глазами.

Что привело тебя сюда, Брэндель? Разбогател? Или привел мне нового клиента?

Прежде Брэндель закладывал тут несколько личных вещей, и потому завязал дела с таким злонамеренным человеком. Чего он не понимал – так это того, как Роэну стало известно о картине в старом доме его деда.

Брэндель пристально посмотрел на него, заставив калеку отпрянуть назад.

Ты……. кажется, изменился, Брэндель, – колебался старик.

Любой изменится после всех моих мытарств, – ответил Брэндель и, не желая тратить время, задал главный вопрос:

Все еще хочешь картину моего деда?

Глаза калеки сразу же оживленно заблестели:

Конечно, конечно, а что, ты принес ее?

И тут же почувствовал прикосновение холодного лезвия появилось на шее. Жадный и коварный ублюдок, без зазрения совести дерущий высочайшие проценты по займам и разрушавший жизни людей, сразу же упал на пол – так ослабли его колени.

Терпения на тебя не хватает. Говори, картину моего деда украли твои люди? – Брэндель посмотрел на него, будто собираясь сразу убить.

Батум обернулся и увидел нескольких прохожих, вздрогнувших от вида его лица. Подобрав несколько камней, он кинул в них, заставив завизжать от боли и разбежаться, после чего жестом показал Брэнделю, что следует за ним.

Роэн, завидев развернувшуюся перед ним сцену, подрастерял уверенность и заверещал пронзительным голосом:

Брэндель, пожалуйста, послушай, это не я, я бы никогда не набрался наглости….

Вдруг почувствовав, что сделал ошибку, он быстро сменил тон:

Брэндель, ты меня знаешь, я, может, и не самый добросовестный гражданин, но я бы никогда не нарушил собственные правила.

Брэндель наблюдал за ублюдком, и по прекратившемуся подергиванию в уголке его глаза понял, что тот уже оправился от страха. Убивать его было нельзя, так что он разочарованно отвел меч.

Так и быть, пояснение принимается, поговорим о другом.

Есть еще дело? Брэндель, если твои предложения будут поступать в таком виде, боюсь, я не смогу их принимать, – потер Роэн шею, будто к ней все еще был приставлен меч.

Хммм, твоя картина пропала. Если мой отец хочет, чтобы я расплатился за нее жизнью, я могу предложить твою взамен – угроза Брэнделя была полуправдой.

Понял, понял, поузнаю о твоей картине – он быстро соображал, гадая, у кого достало смелости украсть картину.

Роен посмотрел на руку Брэнделя и увидел, что у того ничего не было надето на пальцах. Поразмыслив некоторое время, он снова заговорил:

Кстати, раз уж речь зашла о вашем отце: я уверен, что семья ищет вас, вы не собираетесь возвращаться?

Пока что нет. Может быть, когда я найду то, что ищу – Брэндель на самом деле опасался, что принесет семье неприятности, поэтому решил от них отделиться.

Это тоже та еще проблема. Воспоминания другой души влияют на меня, и