Рассказ Служанки - Маргарет Этвуд

Однако ни Джадд, ни Уотерфорд не были женаты на женщине, тогда или когда-либо известной под именем «Пэм» либо «Яснорада». Судя по всему, эта последняя является весьма злоумышленным творением нашего автора. Жену Джадда звали Бэмби Мэй, жену Уотерфорда – Тельма. Последняя, впрочем, одно время выступала телеперсоной описанного сорта. Это нам известно из дневника Лимпкина, который не раз ехидничал по данному поводу. Сам режим скрупулезно покрывал такие прошлые отступления от ортодоксии среди супруг элиты.

В целом свидетельства склоняются в пользу Уотерфорда. Мы знаем, к примеру, что он погиб – возможно, вскоре после описанных нашим автором событий, – в ходе одной из ранних чисток; его обвинили в либеральных склонностях, в несанкционированном обладании крупным собранием еретических изобразительных и литературных материалов и в укрывательстве подрывного элемента. Это случилось, когда режим еще не начал проводить суды втайне и по-прежнему транслировал их по телевидению, поэтому события были записаны в Англии по спутниковой связи и наличествуют в нашем Архиве в отделе видеокассет. Кадры с Уотерфордом нечетки, однако их качество позволяет установить, что волосы его действительно были седы.

Что касается подрывного элемента, в укрывательстве которого обвинили Уотерфорда, то это может быть сама «Фредова», поскольку в данную категорию ее определял побег. Вероятнее всего, подрывным элементом был «Ник», который, очевидно, помог «Фредовой» бежать, что доказывается самим фактом существования наших аудиозаписей. Методы «Ника» подтверждают, что он являлся членом теневого подполья «Мой день», которое было не тождественно Подпольной Женской Дороге, однако связано с ней. Последняя являлась спасательной организацией в чистом виде, первая – псевдовоенным формированием. Известно, что ряд тайных агентов «Моего дня» внедрился во властную структуру Галаада на высочайших уровнях, и помещение одного из подпольщиков на должность шофера Уотерфорда – безусловная удача; удача вдвойне, поскольку «Ник», по-видимому, одновременно входил в организацию Очей, что было типично для шоферов и личных слуг. Разумеется, Уотерфорд наверняка был об этом осведомлен, но, поскольку все высокопоставленные Командоры автоматически распоряжались Очами, он вряд ли всерьез обращал на это внимание и не позволял данному факту препятствовать нарушению малозначимых, по его мнению, правил. Как и многие первые галаадские Командоры, впоследствии павшие жертвами чисток, он полагал свою должность вне подозрений. Для стиля Среднего Галаада характерна большая осторожность.

Выше я изложил наши догадки. Если допустить, что они верны, – то есть допустить, что Уотерфорд и впрямь был нашим «Командором», – все равно остается множество лакун. Некоторые могла бы заполнить наша автор, будь она иного склада ума. Обладай она инстинктами репортера или шпиона, она могла бы подробнее поведать нам о механизмах Галаадской империи. Чего бы мы теперь не отдали за какие-то двадцать страниц распечаток из личного компьютера Уотерфорда! Однако нам следует благодарить Богиню Истории за любые крохи, которыми она удостоила нас.

Что же до участи нашей рассказчицы, она остается неясна. Вывезли ли ее через границу Галаада, на территорию бывшей Канады, добралась ли она оттуда в Англию? Это было бы мудро, поскольку в тот период Канада не желала враждовать с могущественным соседом и проводила облавы и экстрадицию подобных беженцев. Если так, отчего рассказчица не забрала записи с собой? Быть может, ее поездка случилась внезапно; быть может, она опасалась перехвата. С другой стороны, ее могли поймать снова. Если она и впрямь достигла Англии, отчего не опубликовала свою историю, как поступали многие, добравшись до внешнего мира? Быть может, она боялась отмщения «Люку», допуская, что он еще жив (ситуация невероятная), или даже своей дочери; ибо Галаадский режим не брезговал мерами такого рода и прибегал к ним, дабы воспрепятствовать неблаготворным публичным выступлениям за рубежом. Известно, что немало опрометчивых беженцев получали руку, ухо или ступню в вакуумной упаковке, спрятанные, допустим, в кофейной жестянке. Или, быть может, «Фредова» была из тех беглых Служанок, кому оказалось не по силам приспособиться к жизни вовне после прежнего защищенного бытия. Возможно, «Фредова», как и они, стала затворницей. Этого мы не знаем.

Мы также можем лишь догадываться о мотивах «Ника», организовавшего ее побег. Не исключено, что, когда вскрылась связь ее спутницы «Гленовой» с «Моим днем», «Ник» сам оказался под угрозой, поскольку – как он, будучи Оком, прекрасно знал, – самой «Фредовой» также грозил непременный допрос. Кара за несанкционированные половые сношения со Служанкой была сурова, а статус Ока не обязательно защитил бы «Ника». Галаадское общество пронизывали интриги, и необъявленные враги внутри режима могли использовать против человека любой его проступок. «Ник», разумеется, мог бы казнить «Фредову» самостоятельно – так было бы мудрее, – но мы должны брать в расчет фактор человеческого сердца, а кроме того, как мы знаем, оба они считали, что она беременна его ребенком. Какой мужчина Галаадского периода устоял бы перед искушением отцовства, такого статусного и столь превозносимого? Вместо этого он вызвал спасательную бригаду Очей, которые были, а может, и не были подлинны, но в любом случае подчинялись ему. Тем самым он вполне мог приблизить собственный крах. Этого мы тоже никогда не узнаем.

Благополучно ли достигла наша автор внешнего мира и зажила ли новой жизнью? Или ее обнаружили в чердачном убежище, арестовали, выслали в Колонии или к «Иезавели», или даже казнили? Наш документ, по-своему красноречивый, по этому поводу хранит молчание. Можно вызвать Эвридику из царства мертвых, но не заставишь ее ответить; и, обернувшись взглянуть на нее, мы лишь на секунду улавливаем промельк, а потом она ускользает из нашей хватки и исчезает. Как знает любой историк, прошлое – великая темь, что полнится эхом. Быть может, к нам донесутся оттуда голоса; но речь их пропитана мраком материнской материи, из коей они явились; и как бы мы ни старались, не всегда удается с точностью их расшифровать в прояснившемся свете наших дней.

Аплодисменты.

Есть вопросы?

1

Мэри Уэбстер (в девичестве Ривз, ок. 1626—1696) – одна из коннектикутских предков Маргарет Этвуд. В 1683 г. предстала перед судом по обвинению в колдовстве, была оправдана, однако впоследствии оказалась жертвой самосуда: в 1685 г. местная молодежь попыталась повесить «ведьму», а затем похоронила ее в снегу; и то и другое Мэри Уэбстер пережила. Перри Миллер(1905-1963) – американский историк, профессор Гарвардского университета, под чьим руководством Этвуд в начале 1960-х изучала историю Америки вообще и раннее пуританство в частности. – Здесь и далее прим. переводчика.

2

В сатирическом памфлете английского писателя Джонатана Свифта «Скромное предложение касаемо того, как воспрепятствовать бедняцким детям в Ирландии стать обузой родителям или стране, а равно о том, как извлечь из детей сих пользу для общества» (1729) автор предлагает решать проблему бедности Ирландии путем поедания ирландских младенцев.

3

«В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой; у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее» (Лук. 10:38—42).

4

«Авраам сказал Саре: вот, служанка твоя в твоих руках; делай с нею, что тебе угодно. И Сара стала притеснять ее, и она убежала от нее» (Быт. 16:6).

5

«А если кто ударит раба своего или служанку свою палкою, и они умрут под рукою его, то он должен быть наказан» (Исх. 2.1:21).

6

«Так как они сеяли ветер, то и пожнут бурю» (Ос. 8:7) и т.д. «Когда они шли и дорогою разговаривали, вдруг явилась колесница огненная и кони огненные, и разлучили их обоих, и понесся Илия в вихре на небо» (4 Цар. 2:11) и т.д. «Тогда Ты сохранил двух животных: одно называлось бегемотом, а другое левиафаном» (3 Езд. 6:49).

7

«Ибо очи Господа обозревают всю землю» (2 Пар. 16:9). «На всяком месте очи Господни: они видят злых и добрых» (Притчи 15:3).

8

Джон Мильтон. Сонет «О слепоте». Пер. С.Я. Маршака.

9