Две столицы - Андрей Готлибович Шопперт

и скупить все штуцера, да заодно договориться с хозяевами магазинов или приказчиками, чтобы привезли побольше в ближайшее время с разных стран винтовальных ружей, и желательно, не только короткоствольных штуцеров, но если попадётся, то и длинноствольных. Вышел, а на улице дождь моросит, и побоялся намочить оружие, заржавеет потом. Лучше на день отложить покупку, чем потом два дня драить, ржавчину устраняя.

Дел и кроме оружия хватало. Раз уж решил отправить Крузенштерна с Лисянским на пару лет раньше в кругосветку, то нужно на все возможные кнопки нажать. Следующей кнопкой, пока перья и ручки не готовы, был товарищ Румянцев. Он же – граф Николай Петрович Румянцев – один из директоров Государственного вспомогательного для дворянства банка, а также директор Департамента водных коммуникаций. Главное же занятие графа на сегодня, насколько понял Брехт, расспросив адмирала Чичагова – это строительство Мариинской водной системы. Или проще – водного пути, соединяющего бассейн Волги с Балтийским морем, пролегающего от Рыбинска до Петербургского морского порта через приладожские каналы. А это, по словам старого адмирала, больше тысячи вёрст.

– Банк что ли строит? – не понял Пётр Христианович.

– Банк? А нет, Николай Петрович Государем по весне ещё назначен директором Департамента водных коммуникаций. Большой труд ему поручен – Волгу с Невой соединить.

Граф Румянцев был сыном того Румянцева, который Задунайский. Про того все знают, но и этот в истории отметился. Он будет канцлером империи лет двадцать. По существу, рулить курсом Российской империи будет почти всё царствование Александра.

Встретились, можно сказать, на пороге. Румянцев, одетый в парадный кафтан с голубой Андреевской лентой через плечо, собирался в Зимний дворец на доклад к Александру. Как раз про Мариинскую водную систему спешил доложить, об успехах. Как-то давно, в первой ещё жизни, Брехт читал про Беломоро-Балтийский канал, и там было упоминание и про Мариинскую водную систему. Канал использовал приличный кусок пути, созданной ещё при Александре системе каналов. Но не это удивило тогда, а время необходимое кораблю, чтобы преодолеть путь из Астрахани до Невы. От четырёх до пяти месяцев. То есть, весной вышел из Астрахани и к поздней осени приплывёшь к Петербургу. А потом зима. Выходит за навигацию можно сделать только один рейс. И потом все эти суда где-то должны зимовать. И суда должны быть плоскодонные. Даже вспомнил, что этот тип судов «расшивами» назывался. Довольно большое парусное судно, способное перевести около десяти тысяч пудов груза или сто шестьдесят тонн. Страшно долго и дорого. Оно себя даже окупить толком не сможет. Велика Россия.

Одним из главных недостатков этого водного пути, насколько сейчас вспомнил Брехт – это то, что трасса проходила по безлюдным и малообжитым, заболоченным районам. Всё время возникали сложности с тем, чтобы в достаточном количестве найти людей и лошадей для тяги судов и обслуживания судоходства. Бурлаки нужны не только на Волге, но и севернее Рыбинска.

В Астрахани Брехт в порт съездил, на верфь сходил, решил же себе флот построить. Сразу несколько этих «расшив» строили. Поинтересовался у управляющего, сколько это удовольствие стоит.

– От восьмисот до тысячи рублей серебром, – охотно пояснил корабел. Русский. Не только англичане и голландцы, оказывается, умеют суда строить.

– Мне пяток. – Больше лишних денег с собой не было.

– Ох, Вашество. На пять лет вперёд всё расписано.

– И где узкое место? Лес, количество плотников?

– И лес и плотники. Везде узко.

– Ладно. Порешаем. Тем не менее, держи задаток и премию людям, получится быстрее, и о тебе не забуду.

Управляющий деньги взял неохотно, вздыхая. Не врал, должно быть, про проблемы.

Граф Румянцев с князем фон Витгенштейном был знаком. Стоял за спиной Александра, когда Брехт с поляками предлагал разобраться и организовывал лечение Елены Павловны.

– Пётр Христианович, у вас что-то срочное? Мне через час во дворце нужно быть. Быстро уложитесь?

– Нет. Долгий и серьёзный разговор. – Честно признался Пётр Христианович.

– Тогда лучше после обеда часов в пять сюда подъезжайте. – Румянцев, с ноги на ногу стал переминаться, то ли правда спешил, то ли энурез.

– Договорились.

Интересно, когда Брехт в двадцать первом веке читал романы про попаданцев в прошлое, то во всех было написано, что скука тут и время медленно течёт, и люди тормознутые, хрен раскачаешь. Наверное, это писатели про себя писали. Полежал на диване, посмотрел телевизор, напечатал страничку. А тут, бамс, и нет телевизора с интернетом. Чем заняться? Скучно! Ага, он вот ничего не успевал, вечно бегом. И люди вокруг многие носятся, как угорелые, хрен застанешь дома.

И чем бы скуку развеять до пяти вечера? В обед, по его времени, в двенадцать часов, подъедет Черепанов и финский инженер с прикольными именем и фамилией – Каспер Киви. Киви – это по-фински камень.

Одно дело было. Всякий попаданец должен команду себе сформировать. А у него нет пока. Пора. Помочь ему может в этом один персонаж с лошадиной фамилией. Конечно – Овсов. Всё чётко по Чехову.

Глава 23

Событие шестьдесят первое

Стоматолог смотрит на человека сквозь зубы.

Со стоматологом не позубоскалишь.

Зубов много не бывает.

На перекрёстке любых улиц стоит дощатая серая будка с полосками белыми. Или лучше сказать с ромбиками? Трапециями? Красота, в общем. И рядом с будкой стоит будочник. Форма у будочников полувоенная. Это так называемая «сермяжная броня» – казакин серого солдатского сукна с красным воротником, на голове шапка наподобие кивера, но без пера и пониже. Позже заменят на кожаную каску с навершием, кончавшимся не острием, как на касках военнослужащих, а круглым шаром. Вооружались эти господа алебардой, многие носили с собой верёвку (бичеву) для связывания правонарушителей.

Будочник это предшественник городового. Товарищ при будке должен был следить за порядком и чистотой на улице. Более того, он должен был следить за всем, знать, кто живёт в каждом доме и прочее и прочее. Каждый прохожий мог получить от него сведения обо всем, что касается жителей вверенной ему улицы. Только Россия же, чтобы информацию добыть, нужно подмазать будочника гривенником на водку. За информацию нужно платить. Кроме работы справочным бюро будущий городовой наблюдал за порядком на вверенной ему городской территории, обязан был пресекать преступления и правонарушения, а также нарушения чистоты улиц города и нарушения противопожарной безопасности жителями и приезжими. Непосредственным начальником сих личностей являлся городовой унтер-офицер. Данные полицейские чины носили неофициальные названия: «бутари». К этому-то бутарю, кутаясь от сырости и промозглого, залезающего под одежду, ветра, в епанчу и подошёл князь фон Витгенштейн.

– А скажи мне, братец,