Меч времен - Андрей Посняков

Не налили. Не изобрели еще водки. Авдей только протянул плетенную из лыка флягу с хмельным яблочным квасом. Миша едва глотнул, как свело скулы — ох, и кислятина же! Однако ничего, бодряще. Сойдет, за неимением водки.

Отдохнув, зашагали дальше, и уж теперь шли без остановок, до самых сумерек. Остановились на полянке, возле узенького ручья с темной болотной водою. Костер на этот раз не разводили — решили обойтись и так, хоть и холодновато было, градусов десять. Опасались, как бы раньше времени не увидели, костер-то он в темном лесу издалека заметен. И не так само пламя, как его отблески на деревьях. Ни к чему было сейчас привлекать внимание, совсем ни к чему.

Замерзли, конечно, хоть и укрылись лапником да прихваченной в путь волчьей шкурой. Помогло это мало, лишь до середины ночи, опять же — была бы водка, согрелись бы, а так… Что и говорить. Миша едва дождался утра и, как только чуть рассвело, выскочил из наспех сложенного шалаша, чувствуя, как зуб не попадает на зуб. Побегал, помахал руками, согрелся. А уж потом умылся студеной водой из ручья — как раз к тому времени поднялись остальные.

– Василий, как бок? — Миша уселся под дерево, переобуться.

– Да ничего бок, — улыбнулся лоцман. — Уже и не болит почти. Так, саднит — заживает.

– Ну и славно. Кажется, денек-то сегодня опять солнечный будет!

– Да уж, слава Господу, вёдро! — весело кивнул Авдей. — Вы подумайте только, как бы по дождищу-то шли?! Не прошли бы, в трясине увязли или в грязине какой.

А все равно, поначалу холодновато было идти — туманец, росища. Лишь где-то примерно к полудню распогодилось, стало тепло, и в синем небе вновь засверкало солнце. Здесь, к северу, золотых и багряных деревьев становилось все больше и больше — зима приходила с Онеги, с Терского берега, с Белого ледовитого моря. И ни души, ни одного человека — даже самого завалященького — по пути не встретилось! Один лес, лес, лес, изредка прерываемый полянами и — вдоль озер и рек — лугами. Впрочем, попадались и мостки, и охотничьи хижины, а значит, места кругом были вполне обитаемы. Этакий-то богатый край — а как же!

Зато зверья кругом было полно: зайцы, куницы, белки… пару раз опять пробежала лиса, а в одном месте вдруг резко пахнуло гнилью — видать, забил какую-то животину медведь. Завалил сучьями — пущай себе гниет — теперь приходит, как в ресторан, и ест — деликатес, ититна мать!

– И долго нам еще…

Миша только начал фразу… и тут же замолк. Тропинка вышла из леса на большую поляну, даже можно сказать — пустошь, бывшую гарь, ныне поросшую иван-чаем и вереском. На пустоши, чуть с краю, у леса, росла большая корявая сосна, могучие ветви которой украшали многочисленные разноцветные ленточки и бусы.

– Ну, вот она, соснища, — прошептал Авдей. — Про нее и говорено. Знак! Весяне-то, язычники, эвон — сколько всего навешали. Сосна эта у них заместо Бога.

– Скорей уж, заместо какого-нибудь святого, — с усмешкой заметил Миша. — Эй, Василий, ты куда? Нам ведь направо, по-моему…

И действительно, справа от сосны виднелась узенькая повертка — тропинка, усыпанная еловой хвоей. Однако лоцман не пошел к ней, остановился у сосны, наклонился, встал на колени, будто что-то искал…

– Тоже язычник? — Авдей и Мокша с удивлением оглянулись на Михаила.

Тот пожал плечами:

– Да вроде бы нет. Ты что там увидал, Вася?!

Молча повернувшись, Василий протянул руку… На ладони его лежал… осколок синего стеклянного браслетика.

– Под самой сосной нашел, — негромко пояснил он. — У корней.

Минут через двадцать или что-то около на пути обнаружилась лужа, похоже, та самая, о которой и говорили знакомые Авдею и Мокше весяне. Не такая уж и широкая — метра полтора-два — однако не обойдешь — и слева, и справа — болото. В длину лужа была метров двадцать, а в глубину — бог весть, но, судя по следам по краям — вполне проходима.

– Пошли! — Михаил решительно поднял валявшуюся у кустов палку — слегу. Сделав пару шагов, подумал, остановился и, сняв сапоги, закатал порты повыше.

Водица оказалась теплой — видать, успела уже нагреться от солнышка. Вот уже по колено, вот — чуть повыше… Ага… снова по колено… А вот и конец. Суша.

Выбравшись, Миша оглянулся на своих спутников — шли, никуда не делись. И шли именно там, где нужно — и сосну миновали, и приметную лужу.

Миновав лужу, путники прошагали еще верст пять, а уж дальше идти стало заметно хуже. Тропа сузилась и пошла теперь лесом, почти непроходимыми урочищами, чащей, настолько густой, что, казалось, сюда никогда не попадает солнце. Временами тропинка взметалась на кручи — и Михаил чувствовал, что задыхается, что воздуху явно не хватает — горы! Самые настоящие горы!

Слава Господу, уже совсем скоро впереди заблестела вода.

– Долгое озеро, — шепотом произнес Авдей. — Теперь уж близко.

Лес у самого озера оказался вырублен, чуть дальше виднелись мостки, а за озером, на том берегу, маячили какие-то строения — частокол. Не такой уж высокий…

– А ворота-то заперты, — прищурившись, шепотом протянул Авдей. — Видать, кого-то пасутся.

Василий хмыкнул:

– Так, может, от зверья!

– Может, и от зверья.

– Парни! — перебил своих спутников Михаил. — А ну-ка прикиньте-ка — где тут лучше сторожу устроить? Чтоб чужих — нас то есть, заранее углядеть?

Все дружно заоглядывались по сторонам, примечая: тут, справа, сосны высокие, слева — болотце, для сторожевого поста уж никак не годящееся, а там вон, холмик с березовой рощицей. Пожалуй, с него все озеро видать, да и повертка просматривается. Так, не сговариваясь, и решили — в рощице сторожа, больше ей быть просто негде — сплошная лесная да болотная неудобь.

Прокрались, пробрались тишком, незаметно — Михаил нарочно вперед парней пустил, те все же охотою промышляли когда-то, могли ко зверью подобраться, как вот сейчас — к стороже. Ушли парни, скрылись в березняке, лишь качнула золотою листвой ветка. И тишина. Кукушка, как куковала где-то рядом, так и куковала, никто ее покой не нарушил, так же и дятел невдалеке стучал себе — тук-тук, тук-тук… Тишина.

Пока ребята ходили, Миша с Василием пробрелись по бережку — искали лодку. Ну, хоть как-то на тот берег, к починку, должны же переправляться — не в обход же идти! Должна быть лодка… однако не было. Только на той стороне — у мостков.

И пяти минут не прошло — вернулись парни. Оба довольные:

– Все высмотрели, — поправив рыжую прядь, быстро доложил Мокша. — Нет там сторожи… одначе место для нее — есть!

– На старой березине, аккурат мосточки приделаны — седалище, — добавил Авдей. — Высоко, снизу не видно, разве вот только сейчас, осенью, да и то, если присмотришься.