Отблески Тьмы - Валерий Иващенко

- Я удивляюсь вам, дамы и господа собравшиеся! Ужели вам самим не стыдно? - он обвёл всех гневно блистающим взглядом. - Посланника д'Эсте выбрал и одобрил лично Его Величество. И выказанное обвинение не просто оскорбительно - это пощёчина самому Императору, а в конечном итоге и всем нам.

Герцог Саймон неодобрительно покачал элегантно седеющей головой.

- Да, это так - но вызвать сиятельную Королеву перворождённых на дуэль не представляется возможным. Что вы предлагаете конкретно, барон?

Во взгляде старого вельможи на миг блеснула сталь, когда он посмотрел на гордо и одиноко сидящую в золочёном кресле эльфийскую Королеву. И всё же, он стиснул зубы, сдержался. А когда заговорил, вся тронная зала оказалась погружённой в тягостное недоумение.

- Пока вы тут занимались глупостями, я посчитал немного. Количество полков, боевых магов, кораблей флота - с учётом их силы и опыта, естественно. Мы сейчас настолько сильнее перворождённых, что войны попросту не получится - будет избиение и уничтожение. Всё равно что ветеран против молокососа…

- Отчего глупостями? - Император не был бы самим собой, если бы не вклинился в речь своего барона и лишний раз не напомнил, кто же тут сюзерен. Да и прервать принявшие столь людоедский образ слова тоже оказалось не лишним.

- Да ведь, парнишка-то сейчас у остроухих тварей наверняка в пыточной - а это всё равно, что в подвалах Святой Инквизиции, - барон дёрнул щекой и чуть сменил тон - он понял. - Я тоже не верю ни единому слову этого неслыханного обвинения - но пока молодой рыцарь в лапах эльфийских сволочей… палачей, прошу прощения - до тех пор я буду настаивать на войне.

Надо признать, что речь старого барона, над которым хоть и подшучивали порой за его солдафонство, но которого весьма уважали за неизменное мужество на поле боя, нашла в собравшихся не только отклик, но и поддержку. Потому Император, обведя залу непроницаемым взором, легонько покивал.

- Да, это так, Ваше эльфийское Величество - лучше всего было бы вытащить парня из подвалов, а потом в течение суток вам разобраться лично и беспристрастно. Представьте нам убедительные и исчёрпывающие доказательства. Иначе, несмотря на нашу дружбу, я просто вынужден и даже обязан буду сравнять ваше эльфийское королевство с землёй, на которой оно стоит. И раса перворождённых может попросту исчезнуть.

Королева поднялась с бледным и смертельно оскорблённым видом. Правда, Император тоже встал с трона, даже в такой ситуации проявляя вежливость… хотя, скорее всего, просто к даме.

- Что ж, часы только что пробили полдень, сутки пошли, - светлейшая Элеанор гневно блеснула глазами, а затем тряхнула благородным эльфийским золотом своих волос. - Когда к горлу приставлен кинжал, выбора особого не остаётся… ваши методы, дамы и господа, действительно пиратские.

Когда его вынесли на поверхность, он был ещё жив. Из обрубков пальцев толчками пробивалась горячая и непокорённая кровь, а незрячее лицо словно само собою повернулось к свету страшными провалами выжженных глазниц.

Вот это тепло - наверное, это солнце щекочет то место, где когда-то была кожа, которую искусные даже в пытках перворождённые содрали ради страшных мучений. А вот эта неподатливая упругость под раздробленными и едва ощущающимися руками - пожалуй, это земля? Зачем, зачем это всё, если жизни нет, а последние капли её утекают стремительно, как вода меж пальцев?

И мало кто расслышал, как из изуродованных и почти вырванных губ слетели старинные, странные и непонятные слова:

- Я проклинаю эту землю. Пусть любое семя, взросшее в ней, непременно обратится ко злу, - и содрогнулась в стыдливом ужасе почва.

- Я проклинаю этот воздух. Пусть не жизнь и свежесть он несёт, а зной и жару, иссушает и развевает в пепел никчемные души, - и ветер застыл, не в силах противиться древнему проклятию.

- Я проклинаю эту воду. Отныне смрадным ядом будет она. И всё, что оросит, взрастёт дурным и хилым, - благословенная влага вскипела и обратилась из источника жизни в поцелуй смерти.

Трижды вздрагивал кривящийся в муке рот, и трижды расходились вокруг незримые волны, пока над всем этим местом не поднялась страшная и угрюмая тень Мрачного Жнеца…

Часть седьмая. Коловращение.

Просто удивительно, сколько пыли может осесть на путешественнике, сделавшем хороший дневной переход! Наверное, если собрать весь мусор из близлежащего леса, да ещё вдоволь могильного праха с окрестных кладбищ, и хорошенько извалять путника в этакой смеси, тогда и выйдет что-либо подобное. Во всяком случае, Шрокен ничуть не удивился при виде подъезжающего рыцаря на чёрном коне - пыль из них обоих прямо-таки сыпалась.

И только тут почтенный гоблин, второй десяток лет содержавший придорожную корчму "Повешенный эльф", и сообразил наконец - что же его так насторожило в приезжем. Он буквально кубарем скатился с покосившегося крыльца и бросился под ноги устало отфыркивающегося коня.

- Прошу милосердия! - запричитал он, буквально себя не помня от усердия, и всерьёз уже вознамерился облобызать копыта скакуна.

Человек! Не орк, не тролль и даже не здоровенный гоблин в тёмных доспехах - в эти пасмурные места некими ветрами занесло никого иного, как хомо! Оттого и понятно, что увидавший этакое диво Шрокен готов был костьми лечь, но заманить столь редкого гостя в своё заведение…

Всадник хмуро поглядел под копыта и чуть тронул поводья. Надо ли и говорить, что чёрный конь понятливо остановился. Мало того, шумно обнюхав валяющееся в дорожной пыли и умывающееся слезами умиления зеленокожее чудо, он брезгливо фыркнул, но отнёсся к остроухому коротышке в общем-то спокойно. А стало быть, злобненькое зубастое существо ни к нечисти, ни к откровенно потусторонним существам не относилось.

- Ну, и в чём дело? - голос сел настолько, словно в горло и в самом деле набилась вся пыль длинного пути.

Придорожное заведение выглядело чертовски уютно. Приземистое, но широкое и добротное, оно приветливо светилось в уже надвигающемся вечере огонками мутных окон. Изнутри повеяло чем-то съестным, донеслась даже музыка… Чуть дальше недобро чернел лес - впрочем, сюда кое-как проторенная дорога и вела в основном-то через чащобу. Парень только сейчас и удивился, как это из столь зловещих мест на него никто не выпрыгнул и даже не выскочил. С другой стороны, поклажи у путника никакой, зато висящий на поясе боевой нож способен самой горячей головушке внушить должное уважение. При воронёных доспехах… ну да - добыча не из лёгких, а прибутку лихим людям или зверям почти и никакого.

В ответном блеянии лебезящего гоблина почти сразу обнаружилась слабо завуалированная суть дела. Так мол и так, люди в здешних краях настолько редкие проезжие, что хозяин корчмы согласен угостить господина рыцаря за свой счёт - лишь бы их милость соизволили поведать-рассказать, каково оно за пределами Сумрачного Леса. Ну, есть там ещё одно интересное дельце… но, на пустое брюхо какой разговор-то может быть?