Во славу Отечества! - Евгений Белогорский

Всю трагедию своего положения противник осознал во время второй атаки, когда его бегущие цепи встречал прицельный ружейно-пулеметный огонь из вражеских траншей, надёжно перекрывших дорогу к долгожданному Парижу. Весь световой день, немцы ещё дважды атаковали вражеские окопы, но каждый раз были вынуждены отойти назад. Ожесточенные бои, зачастую переходящие в рукопашные схватки сильно истощили силы обеих сторон, но поле боя осталось за русскими.

Людендорф неистовал на другом берегу, обрушив весь свой гнев на летчиков, которые проморгали переброску легиона, и, тем самым, отсрочили взятие столицы.

Он ежечасно торопил сапёров, трудившихся над переправой без сна и отдыха, поспешно перебросил к берегу Сены дальнобойную крупнокалиберную артиллерию, ещё вчера обстреливавшую Париж, чьи стволы должны были стереть русских в порошок, но всё было напрасно.

За весь день, немецкие части смогли продвинуться всего на пятьсот метров, так и не выполнив поставленной им задачи. Фельдмаршал почернел лицом от столь досадного фиаско, однако духом не падал, свято веря, что следующий день будет для него победным.

Однако наступивший день упрямо доказывал Людендорфу, что удача уже отвернулась от него. Успевший пополниться за ночь свежими силами с помощью складных лестниц немецкий десант утром 4 июня снова атаковал вражеские позиции, поддержанный сильным огнем развернувшейся на берегу Сены гаубичной артиллерии.

Германские снаряды должны были уничтожить всё живое в наспех отрытых траншеях противника за час массированной артподготовки, так основательно и плотно ложили имперские канониры свои снаряды на противоположный берег Сены. Но каково было удивление пехотинцев, кинувшихся в атаку, когда они обнаружили, что за прошедшую ночь коварные славяне оставили свои прежние позиции, тщательно обустроив новые.

Немцы снова храбро штурмовали проклятые траншеи, однако безупречно размещённые огневые точки вновь прижали их к земле. Узнав о новом русском сюрпризе, Людендорф пришел в ярость, но его тут же успокоил рапорт саперов о готовности долгожданной переправы через Сену. Он немедленно отдал приказ о переправе, ожидая, что это, наконец-то, переломит сражение в его пользу.

Уже животворным потоком потекли по доскам переправы на другой берег полнокровные германские части, однако, судьба жестоко посмеялась над фельдмаршалом. Неожиданно в небе над переправой появились самолеты противника шедшие плотным строем. Людендорф с ужасом в душе наблюдал, как аэропланы союзников, идя на бреющем полете, вначале расстреляли из пулеметов переправлявшихся на тот берег солдат, а затем основательно разбомбили и саму переправу. Вслед за этим, в дело вступила подтянутая к переправе вражеская гаубичная артиллерия, она вступила в затяжную дуэль с германскими расчетами, заставив последних полностью прекратить поддержку десанта, переключившись на контрбатарейную борьбу.

Растратив большую часть огневого запаса утром, артиллеристы Людендорфа не смогли долго вести эту борьбу на равных и потому вскоре замолчали, сменив место своей дислокации. С этого момента фельдмаршал только мрачно слушал доклады с противоположного берега реки о постоянных неудачах десанта и трудностях на этом берегу. Властно вышагивая около своего командного пункта, он отказался подойти к телефону, когда ему позвонил Гинденбург, приказав ответить, что уехал в части.

Его настроение значительно улучшилось, когда к вечеру подвезли долгожданные снаряды и мужественные саперы смогли восстановить переправу. Фельдмаршал приказал немедленно начать переправу двух дивизий, чтобы утром окончательно разбить врага и на том берегу.

Он практически не спал эту ночь, отдавая и отдавая распоряжения относительно предстоящего наступления, которые немедленно приводились в жизнь. Только когда он полностью убедился в готовности своих сил к последнему броску, он задремал прямо у стола, приказав адъютанту разбудить его через час.

Его разбудили через сорок две минуты, сообщив ужасную весть. Собрав все силы снятые с пассивных участков фронта, рано утром 5 июня Фош контратакует со стороны Марны при поддержке английских и французских танков. Ослабленный фланг германской армии не выдержал столь мощного удара и треснул.

Людендорф моментально оценил всю опасность своего положения, едва только смог осознать полную картину происшедшего.

У него ещё был призрачный шанс, несмотря ни на что, продолжить наступление на Париж и попытаться опередить Фоша, но фельдмаршал благоразумно отказался от него, после недолгого раздумья, поскольку был прагматиком до мозга костей.

И так, всё то, что было переправлено на другой берег реки, теперь срочно возвращалось обратно, дабы не попасть в руки к врагу. Ещё части десанта не полностью переправились через Сену, а Людендорф уже развернул войска и вступил в бой с Фошем. В завязавшемся встречном сражении, немцы смогли на время остановить противника и благополучно отвести свои силы на рубеж, с которого уходили в прорыв 29 мая.

Фош попытался развить наметившийся успех, но оказался жестоко бит. 7 июня французские дивизии испробовали на себе силу тяжелых немецких танков, спешно собранных немцами в один мощный кулак. На это раз Людендорф, как хороший ученик, повторил тактику Зданевича столь удачно опробованную Русским легионом под Шато-Тьерри.

Немецкий танковый дебют оказался также вполне удачным, французы понесли большие потери в машинах и живой технике и вынуждены были перейти к обороне. Немцы, также уже исчерпавшие все свои резервы на этом направлении, были вынуждены остановить свой бег к Парижу. Однако, неутомимый Людендорф не желал признавать свою неудачу в этом наступлении. Оступившись на Сене, он решил попытать счастье на Марне, планируя на этот раз обойти столицу с юга. Проведя энергичную перестановку своих последних сил, 9 июня он ударил по Шато-Тьерри, выложив при этом свой последний козырь.

Вновь рано утром, когда едва стали видны ориентиры для артиллеристов, на французские позиции было обрушено 750 тысяч снарядов с горчичным газом, фосгеном и дифенилхлорарсином. Всё это было заботливо подготовлено фельдмаршалом на крайний случай, который, по его мнению, и наступил.

Облака ядовитого тумана полностью скрыли французские позиции от глаз наблюдателей. Командиры подразделений придирчиво выверяли время начала атаки, при этом постоянно контролируя направление ветра. Однако судьба по-прежнему зло смеялась над честолюбивым полководцем. Поздно вечером 8 июня французский дешифровальщик Жорж Болеро сумел прочитать сверхсекретный германский телеграфный код для радиопереговоров и успел оповестить союзное командование о месте и времени нового немецкого наступления. Благодаря этому, Фош успел не только отвести в тыл некоторую часть сил второй линии обороны, но и развернуть 10 армию генерала Манжена, ранее двигавшуюся для усиления обороны участка Уаза — Сена.

Французы были заранее оповещены о начале наступления, и всё же пять тысяч солдат передней линии обороны отравились немецкими гостинцами. Они не смогли оказать сопротивление брошенным в прорыв лучшим частям рейхсвера, 1-й Прусской пехотной дивизии Фридриха Великого и 5-й Гвардейской. Не снимая противогазов, немцы, наконец-то, заняли полуразрушенный Шато-Тьерри и даже смогли продвинуться вперед, но вскоре были встречены мощным контрударом 10 армии, которая была дополнена большим количеством артиллерии, лёгкими танками «Рено» и тяжелыми «Шнейдерами».

Завязался жестокий встречный бой. Поддержанные с воздуха аэропланами, непрерывно бомбившими и поливавшими пулемётным огнём пехоту противника, немцы яростно отбивали один натиск французов за другим. Для борьбы с танками они стали выкатывать орудия на прямую наводку, и этот риск был во многом оправдан. Большинство танков было повреждено, и французы остановились, но не побежали.

Желая переломить ход сражения, 11 июня Людендорф решает ввести в бой, только что переброшенное им под Марну, соединение немецких танков, уже столь успешно показавших себя против Фоша неделю назад.

Когда на измученных предыдущими схватками французов неожиданно обрушились германские монстры с крестами на боках, то они не смогли долго обороняться и начали стремительно откатываться назад. Танки уже прорвали вторую линию обороны и выходили на оперативный простор, когда сама природа восстала против немцев. Разразившийся 12 июня проливной дождь в одно мгновение превратил немецкие танки из мощных воинов в беспомощных младенцев, основательно застрявших посреди моря грязи. В панике отступающие французские артиллеристы остановились и, развернув брошенные орудия, без особого труда уничтожили своих прежних загонщиков, за исключением тех, кто всё-таки смог выбраться из коварной липкой западни.