Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами - Федор Раззаков

Константин Симонов стал самым ярым апологетом хрущевской «оттепели» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Он считал того же Кочетова своим идеологическим противником, а, к примеру, режиссера Юрия Любимова числил в друзьях. Ведь тот тоже раньше был сталинистом (дважды лауреатом Сталинской премии, игравшим в театре и в кино правильных комсомольцев и коммунистов), но в «оттепель» кардинально поменял свои взгляды. В итоге именно Симонов помог Любимову стать руководителем Театра на Таганке: в газете «Правда» он опубликовал панегирик в честь спектакля «Добрый человек из Сезуана», после которого власти именно Любимова назначили главным режиссером «Таганки».

Освободившись от общественной работы, Симонов засел за творчество. Именно в конце 50-х – начале 60-х из-под его пера вышло одно из самых известных его произведений о войне – роман «Живые и мертвые». В 1964 году его экранизировал на «Мосфильме» Александр Столпер. С этого момента Симонов окончательно переходит в лагерь либералов, став одним из самых принципиальных критиков периода культа личности. Эта деятельность даже приводит к скандалу, случившемуся осенью 66-го.

Поводом послужила мемуарная книга Симонова «Сто суток войны», повествующая о событиях июня – декабря 1941 года. Книгу собирались опубликовать в оплоте либералов – журнале «Новый мир», как вдруг на пути публикации встали весьма влиятельные инстанции: Главное политическое управление Советской армии (Главпур) и Главное управление по охране государственных тайн в печати при Совете Министров СССР (Главлит), которые обнаружили в книге Симонова вещи, которые с недавних пор (после смещения Н. Хрущева в октябре 64-го) уже не приветствовались. А именно: стремление писателя «докопаться» до причин тяжелых поражений советских войск в начале войны, попытки осветить роль Сталина в разгроме и уничтожении командных кадров Красной Армии в 1937–1938 годах.

Узнав об этом, Симонов обратился в ЦК КПСС, однако его визит ничего не изменил – книгу так и не напечатали. Как было написано в рецензии Главпура: «В книге с какой-то раздраженностью, недостойной советского писателя, описываются предвоенные годы и первые месяцы беспримерной борьбы нашего народа против немецко-фашистских захватчиков… Новая книга К. Симонова является глубоко ошибочной, недостойной советского писателя. Она может нанести серьезный вред патриотическому воспитанию нашей молодежи, искаженно показывая бессмертный подвиг нашего народа во имя защиты завоеваний Октября, счастья грядущих поколений…»

Раздражение властей деятельностью Симонова (и других либералов) по разоблачению культа личности Сталина можно было понять. Ведь в своем антисталинском угаре либералы буквально не знали удержу. С 1961 года (после ХХII съезда КПСС и выноса тела Сталина из Мавзолея) они с рвением бросились уличать Сталина в многочисленных преступлениях (как мнимых, так и явных). Если бы тогда опубликовали, поставили в театрах и выпустили на экраны страны все произведения, которые писались, ставились и снимались в Советском Союзе о культе личности, то этот вал буквально опрокинул бы страну. Поэтому и было принято решение не ограничить поток этих произведений, а вообще свести его на нет. С точки зрения либералов, это было ошибкой, с точки зрения державников – благом.

Но вернемся к Симонову.

Поскольку новый руководитель страны Леонид Брежнев исповедовал политику компромисса в отношениях с либералами и державниками, карьера Симонова в конце 60-х вновь пошла в гору. В 1967 году он становится секретарем правления Союза писателей СССР. А в первой половине 70-х, когда началась «разрядка» (сближение Востока и Запада) и либералы вновь почувствовали себя на коне, он был удостоен звания Героя Социалистического Труда (1974). В том же году ему присудили и Ленинскую премию за трилогию «Живые и мертвые». В 1976 году Симонов вновь вернулся в состав Центральной ревизионной комиссии ЦК КПСС. Тогда же ему удалось пробить и свои мемуары, которые были «завернуты» в конце 60-х: они увидели свет в двухтомнике «Разные дни войны».

Несмотря на все звания и регалии, которыми был отмечен Симонов, в жизни он оставался вполне обычным и скромным человеком. Никогда не кичился своим достатком и старался помочь всем, кто обращался к нему за помощью. Во многом именно благодаря его стараниям в Советском Союзе увидели свет такие романы, как «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова и «По ком звонит колокол» Эрнеста Хемингуэя, появились первые полные переводы пьес Артура Миллера и Юджина О’Нила. Вот почему можно предположить, что если внешне Симонов был близок к власти, то внутренне он старался всячески дистанцироваться от нее. И строчки, написанные им в далекой юности в стихотворении «Старик», выражали суть этих отношений:

Но ни одной душе не интересно,Что этой славой недоволен он.Она не стоит одного ночлегаПод спальным, шерстью пахнущим мешком,Одной щепотки тающего снега,Одной затяжки крепким табаком.

В середине 70-х из жизни ушла бывшая Муза писателя – Валентина Серова. За все годы после их развода бывшие супруги виделись всего лишь несколько раз. Причем так хотел именно Симонов. Он даже на похороны Серовой в декабре 75-го не приехал, прислав из Кисловодска, где отдыхал, букет роскошных роз. Он больше никогда не упоминал о Серовой, снял посвящение из сборника «С тобой и без тебя». И только стихотворение «Жди меня» по-прежнему выходило с пометкой «В. С.» и сноской: «Валентина Васильевна Серова – заслуженная артистка РСФСР». Доходило до курьезов. Когда Алексей Герман задумал экранизировать прозу Симонова и взял на роль главной героини Аллу Демидову, Симонов выступил категорически против только потому, что Демидова сделала на пробах грим «под Серову». И роль досталась Людмиле Гурченко.

В отличие от своей бывшей жены Симонов ушел из жизни знаменитым и заслуженным человеком. Однако справедливости ради стоит признать, что вряд ли бы он достиг таких высот, если бы на заре его творчества не случилась эта любовь к Валентине Серовой. Да, она начиналась как Любовь-Сказка, а завершилась как Любовь-Трагедия, но не будь ее, кто знает, как сложилась бы в дальнейшем жизнь писателя Константина Симонова.

Писатель скончался 28 августа 1979 года. Он ушел из жизни как солдат. Зная о том, что обречен – у него был рак, – он задолго до финала оставил завещание, в котором просил развеять его прах на поле под Могилевом, где он когда-то воевал. Это завещание Симонов доверил только своим близким, на что были веские основания. Он боялся, что партийные власти не одобрят подобный способ захоронения и захотят похоронить его по привычному стандарту: панихида в Доме литераторов, похороны на Новодевичьем кладбище. Так бывало уже неоднократно. Совсем недавно произошел случай, о котором Симонов хорошо знал. Умер старейший советский писатель, который завещал, чтобы его прах развеяли над морем. Но власти сказали «Нельзя!» и приказали похоронить писателя на Новодевичьем кладбище. Вот почему Симонов не предал свое завещание широкой огласке, поделившись своим желанием только с близкими. И, надо отдать им должное, они его волю выполнили, не испугавшись чиновничьего гнева.