Тень Радуги - Антонина Клименкова

Гилберт подошел к зеркалу, чувствуя себе неуклюжей игрушкой с ярмарочных представлений — куклой, которую дергают за веревочки...

Оружейник почтительно притих, ожидая, что теперь-то юный граф оценит его старания по достоинству. Гилберт же, с тоской рассматривая отразившуюся в зеркале груду стали, молчал. Расценив молчание не в свою пользу, мастер решительно выдвинул встречные претензии:

— Где-то жмет? А что вы хотите! Это вам не кафтан для танцев! Не из шелков шьем. Да и кабы ходили ко мне примерять почаще, а не дважды только за всё время! Сразу подогнал бы по фигурке, как перчатку. К тому же портняжке господа чуть не каждый день на примерку ходят!

— Ну, обычно это портные да белошвейки к господам приходят, — протянул демон.

— Да? Им-то хорошо! Нитки-иголки с ножницами взял — и иди. А мне прикажите сюда наковальню тащить?

Мастер обиделся и отошел, зарывшись в свою объемистую сумку с инструментами.

Гилберт глубоко вздохнул, закрыл глаза — нужно постараться хоть как-нибудь сделать этот пыточный костюм пригодным для движения. Объяснять оружейнику, где именно жмет, натирает и давит, у него просто не было сил.

Внимательно наблюдающий за хозяином Иризар заметил:

— Клепка вылетела.

— Где? — обернулся в изумлении мастер.

— Вот, — любезно указал демон, вытянув руку и кончиком меча прикоснувшись к подвижной чешуйке на сгибе локтя.

— Не может такого быть, — усомнился мастер.

Хотел потрогать — но тут же отдернул руку. Металл обжигал, будто только что вынутый из горна. Гилберт перехватил руку мастера. Тот вздрогнул — пальцы графа оказались холоднее льда.

— Прошу вас, — сказал граф, — оставьте всё как есть.

Он кивнул демону. Взвесив на ладони кошель с монетами, тот кинул его мастеру. Оружейник поймал на лету и вмиг повеселел.

— Получишь еще, — пообещал Гилберт, — если запретишь своей дочке наводить золочение.

— Как вашей милости будет угодно, — поклонился привыкший к капризам заказчиков оружейник.

Чтобы немного остыть после примерки, Гилберт спустился в сад. Наплевать на непогоду — на душе у него тоже было отнюдь не солнечно.

Стемнело. Не по-весеннему холодный ветер приятно остудил лицо, мазнули по коже частые снежинки. Припозднившаяся пурга заново выбеливала едва успевшую избавиться от холодного покрывала землю, хлопья прилипали к мокрым ветвям, рисуя белый узор на фоне неба. Зима будто навсегда решила остаться в этом уединенном уголке, забившись между дворцовой стеной и башней.

Гилберт затворил за собой дверь и медленно спустился вниз по крутой лестнице, прижимавшейся в стене. В голове гудело — слишком много сил он сегодня потратил на эти чертовы латы. А ведь испытания даже и не начинались! Что ждет его впереди — сейчас не хотелось об этом и думать...

Тихий шорох заставил очнуться от мыслей. Серая тень кралась позади ряда кустарников. Гилберт остановился — и тень замерла тоже. Он двинулся дальше — тень подпрыгнула. И исчезла из вида. Гилберт оглянулся вокруг, вглядываясь в сумрачные силуэты сада, смазанные снегопадом...

— Кого-то потерял, ваша светлость? — над головой мурлыкнул вкрадчивый голос.

Гилберт вздрогнул, поднял глаза — и с облегчением рассмеялся. В развилке ветвей пристроился серым пушистым облачком кот принцессы. Свесив лапку и обмахиваясь пышным хвостом, Мэриан свысока взирал на жениха хозяйки, прищурив мерцающие глаза.

— Как ты здесь оказался? — спросил Гилберт.

— Смею заверить, кошки умеют проникать всюду, куда нам только вздумается, — сообщил преисполненный достоинства зверь. — Я к тебе с поручением. Хозяйка велела узнать, как ты поживаешь, почему к нам давно не приходил? Ей скучно.

— Передавай мои извинения, — попросил Гилберт. — Я постараюсь... Я приду завтра.

— Завтра? Хорошо. — Кот потянулся, скрутив хвост вопросительным знаком и прогнув спину, мимоходом подточил когти о сыроватую кору. — Тогда пускай завтра всё сама тебе и скажет. А то наговорила всяких глупостей-нежностей... Говорит: непременно передай в точности, слово в слово! А как же я передам, ежели половину слов не понял, половину забыл? Тут записывать надо, а лапы в чернилах пачкать не хочу.

Махнув на прощанье хвостом, кот ловко пробежал по веткам — и вскочил на стену дворцовой ограды.

— Так ты не забудь! — обернулся Мэриан, прежде чем спрыгнуть вниз. — Не вздумай ее расстроить, иначе поцарапаю!

И только ветви остались качаться.

Гилберт стряхнул с волос снежинки, застегнул ворот — подступающая ночь обещала быть холодной...

В двух шагах от лестницы он замер. По спине, от затылка к лопаткам пробежала дрожь — но не от холода. Тысячи ледяных иголок вонзились глубоко под кожу, будто сама смерть рукой провела. Сердце забилось чаще, слух обострился, ловя каждый шорох. Опасность? Но откуда? Гилберт настороженно оглянулся — кто-то наблюдал за ним...

Верхушки деревьев пригнулись под внезапным порывом ветра. В шуме ветвей почудился колючий смешок. Кто-то незримый прятался в снежной синеве, кружил по крошечному саду.

— Кто ты? Покажись! — приказал Гилберт, вглядываясь в темноту.

И шум стих. Воцарилась тишина.

Гилберта бил озноб — некто невидимый приближался, медленно, неотвратимо... Он отвел руку назад, на ладони завился клубок из змеек-молний...

В лицо вдруг ударил ледяной поток воздуха. На глаза навернулись слезы, он закашлялся — и выпустил снаряд вперед, наугад. Темнота впереди словно расступилась, пропуская сквозь себя. Клубок рассыпался о чернеющие стволы искрами, с шипением упавшими в снег.

— Кто я? Угадай!.. — без голоса выдохнул силуэт из клочков тумана и теней, на краткий миг сложившийся перед глазами Гилберта.

Граф отшатнулся, споткнувшись, упал на ступени. Невидимые пальцы, обжигающе ледяные, схватили за горло, сдавили с нечеловеческой силой. Задыхаясь, Гилберт сумел поднять придавленную призраком руку — и ожег его снопом бесцветного пламени. Этого хватило, чтобы хватка чуть ослабла. Граф вырвался из ледяных рук и, взбежав по лестнице, скрылся за дверью, задвинул засов и торопливо наложил заклятье, которое должно было помешать призраку проникнуть во дворец.

В небольшом пустом зале с низким сводчатым потолком гулко отдавались удары, посыпавшиеся на дверь снаружи. Крепкие доски сотрясались и прогибались, силы призрака были велики.

Бежать бессмысленно — несомненно, этот призрак явился сюда именно за Гилбертом. Прятаться бесполезно, если разнесут дворец, графу легче тоже не станет. Он попытался собраться, приготовился встретить дух мертвеца самым сильным заклятием, которое смогла подсказать в этот миг память. Сосредоточившись, он сотворил между дрожащими от напряжения ладонями пламя, пульсирующее в такт бешеному биению сердца...