Стебель травы. Антология переводов поэзии и прозы - Антология
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кончен спектакль. Погасли огни рампы, артисты – эфемерные волшебники – незаметно уходят через черный ход, без объявления, поздно.
С этой стороны здания нет никого, чтобы посочувствовать их усталости и разочарованию; лишь туман и холод, и тусклая лампочка.
До следующего спектакля они будут питаться тем, что «говорят».
* * *
Боль не ждет.
* * *
Между двумя соприкасающимися мыслями или системами может быть бездна.
Так и между мужчиной и женщиной: они любят друг друга, не зная, что их любви бесконечно различны.
* * *
Время, которое проходит, и Время, которое стоит.
Две стены Времени, а в нем самом – ад.
* * *
Когда страдания больного очевидны, ему говорят комплименты о его больничной палате.
* * *
Педанты любви.
(Пастор, заключающий брак, грешит против Любви?)
* * *
Даже пустая, моя голова тяжела.
Особенно пустая.
* * *
Отпуск: необходимость пустоты, когда опустошение уже совершилось, но в эту пустоту ничего нельзя положить.
* * *
Духи и женщины, идущей по осенней улице, пахнут весенней фиалкой. Странное противоречие.
* * *
Всякая похвала отдает надгробной речью.
* * *
Предвидя болезненную ситуацию, следует вообразить страдание, многократно превышающее испытываемое.
* * *
Слабовольный тот, чьи последние усилия воли суть первые.
* * *
Я живу – случайность рождения – в мозаичной стране, которая превращает все, что в ней делается, в нечто малое, вторичное, второго плана. Здесь иного плана и нет. Возможно, это достоинство этой страны. Ничего капитального. Провинциальный профессор, киношник, художник, провинциальный писатель. Влюбленный из провинции.
И если, в порядке исключения, тот или другой выходит за ее пределы, то потому, что другая страна дает ему понять: эта провинция не хуже всех остальных.
* * *
Провинциальный менталитет наблюдаем в самых больших столицах. Неудивительно. Но забавно.
* * *
Мне говорят об «истинной середине». Однако в чем середина истиннее крайностей? По сравнению с чем?
Возможно, скажут: сравнивая с излишествами и несправедливостями, которые ее окружают.
Я отвечу: опасайтесь заразиться, отравить добрую совесть тем, что она считает чужим.
Есть крайний центризм, подобный крайне правым и левым.
* * *
Я знаю людей крайнего центризма.
Они удивились бы, узнав, что являются экстремистами.
* * *
Нарцисс не переносит контакта с себе подобными. Он отдаляется. Всюду он ищет эту обитаемую пустыню, свой рай, место, где другие были б другими ровно настолько, чтобы выделить его и признать и где они были бы подобными в самую меру, чтобы завидовать ему, не ненавидя.
* * *
Тяжелая и пустая голова.
Хорошо бы поменять ее, как меняют тусклую лампочку.
* * *
Застенчивый страдает дважды: 1) от своей застенчивости; 2)от той, которую он источает и заражает других.
* * *
Они думают, что он держит их на расстоянии. А он мечтает о такой близости, от которой они убежали бы.
* * *
Часто мы принимаем наши желания за реальность в других.
* * *
Прочитанная книга занимает больше места, чем новая: между листами бумаги вошел воздух, взгляд читателя касался страниц, пальцы переворачивали их и оставили след, пусть невидимый.
* * *
Прогоните сверхъестественное в дверь, оно влезет в окно.
То же и меланхолия.
* * *
Мы испытываем настоящую страсть лишь к тому, чего у нас нет.
* * *
Желание (любви, денег, славы) удовлетворено; скоро оно возрождается вновь, и так до смерти.
«Дон Жуан» Моцарта кончается лишь на последней ноте – на долгом хрипе: самая главная фальшивая нота истории.
* * *
«Берегитесь; если вы останетесь таким честным, мы договоримся».
Стендаль, «Расин и Шекспир».
* * *
Умереть от смеха: несомненно, одна из самых жестоких смертей. Ужасные спазмы, сведенные челюсти, чудовищные боли в животе. И последние взрывы чувства смешного, которое не хочет умирать…
* * *
Убежавшие мысли.
Что вспоминать о времени и месте, где они появились, невозможно поймать хотя бы хвостик.
Если сравнивать их с теми, что остались, ускользнувшие были наилучшими.
* * *
Какой-нибудь биограф постепенно узнаёт столько о своем «герое», сколько тот никогда о себе не знал. Но есть также и такие истины – скрывшиеся или спрятанные, – каких исследователь не откроет, поскольку ничто и никто – ни документ, ни свидетель – не сохранили о них никакого следа.
* * *
Нарцисс.
«Влюбленный в самого себя имеет, по крайней мере, то преимущество, что у него никогда не будет много соперников».
Лихтенберг
* * *
Наилучшие сарказмы – самые короткие.
* * *
Чайник немного похож на женщину: нужно уметь его брать. Не обжигаясь.
* * *
Культура не должна определять себя суммой лишь приобретенных знаний и созданных произведений: она также и то, что отставила в сторону.
* * *
В мире культурного изобилия каждый должен постоянно выбирать то, что он пропустит: передачу, выставку, спектакль.
* * *
Подражательная галлюцинация: встречая, видя и слушая собачников, начинаю подозревать присутствие невидимой собаки рядом со мной.
Скучное в том, что она раздражает меня еще больше, чем настоящая.
* * *
«Брут обожает яблоки», – говорит старушка-собачница на набережной.
А я должен обожать собачек и их хозяек?
* * *
Если я убегаю от опасности, то это чаще всего значит, что опасность гонится за мною, а я выдохся.
* * *
Противоположности прячутся. Попробуйте их обнаружить и различить!
Как знать, отказывается ли солдат носить оружие потому, что он против насилия, или, напротив, он страшится живущего в нем насилия, и настолько, что его ненавидит?
* * *
На моем рабочем столе истекает свеча, моя подружка: и она угасла, пока я записывал эти несколько слов.
И красный воск, обильно истекший, уже застыл.
Кровавый сталактит, еще теплый на ощупь.
* * *
– Как? Вы не мизантроп? Мы знакомы полчаса, а вы уже соревнуетесь со мною в злословии о других.
* * *
Доступная женщина редко бывает интересной.
Интересный человек редко бывает доступным.
Взаимозаменяемые истины.
* * *
Бывают подростки с ментальностью старичков: они обжились среди комфортабельных проверенных истин, непоколебимых убеждений, остановившихся идей.
Но знаю и нескольких малых и старых, у которых нет этой надменности.
* * *
Имя нечто большее, чем называние, предшествующее социальному имени, «фамилии».
Имя – уникальное наименование в детстве.
Оно дает основание нашей самости – более, чем принадлежность к такому-то клану.
* * *
«Все
