Год колючей проволоки - Александр Афанасьев

А тем временем — свадьба продолжалась, и оркестр продолжал наигрывать мелодичную «Ёр-ёр», и гости насыщались, переговаривались, жадно глядели на ждущих своей участи голых девочек, висящих на ветвях и умирающих от ночного холода. Они особо не заметили того, что хозяина и одного из гостей сейчас нет с ними, и гость сейчас приближается к махалле в десантном отсеке одного из бронетранспортеров, а за ним на тросе волочется по дороге тело еще живого молодожена — хозяина свадьбы.

Началось все внезапно. На улице кто-то предупредительно крикнул, но было уже поздно. Ребристый нос бронетранспортера снес внешние ворота, ведущие в махаллю, остановился, но взревел мотором и протиснулся внутрь, сминая машины и полосуя ночь светом фары-искателя. По машине открыли огонь из пистолетов и автоматов охранники гостей, с брони заговорили автоматы солдат — потом зашелся в нескончаемой яростной песне «ПКТ», сметя пулями все на своем пути. БТР пер напролом, за ним бежали солдаты, несчастные, забитые, неграмотные — они впервые получили возможность почувствовать себя настоящими мужчинами. И были полны решимостью воспользоваться этим на все сто.

Рамза Ахатов этой ночью сегодня рассчитался со всеми врагами. Со многими — лично. После того как свадьбу расстреляли с БТР — он ходил меж окровавленными телами с пистолетом и добивал тех, кто еще был жив.

Амина в эту ночь познала мужчину. А потом еще одного. И еще. К утру один из солдат, убедившись, что она не дышит, на всякий случай ткнул ей штыком под левую грудь и оттащил ее за ноги к небольшому оросительному каналу, куда и сбросил. Вода здесь издревле считалась символом достатка, самым большим признаком богатства был фонтан с павлинами. Но тут павлинов не полагалось, павлины были только у самых влиятельных баев и государственных чиновников, а воду было пить нельзя.

Утром Самарканд, еще вчера спокойный и мирный узбекский город, было не узнать. Во многих местах что-то горело, и черные столбы дыма подпирали небо, то тут, то там грохотали автоматы и пулеметы. На подходах к городу гремел бой — отряд из Службы безопасности президента, отрабатывая свои доллары, пытался прорваться в город, но его блокировали бронетранспортеры СНБ и полиции, и сейчас шел бой. По улицам на полной скорости, сигналя, проносились машины с зажженными фарами, из них высовывались люди, палили в воздух, кричали: «Аллах акбар!» Над зданием администрации — почти все стекла в нем были выбиты, мародеры до сих пор выносили вещи, на ступенях лежало чье-то тело какого-то чиновника, выкинутого из окна, — висел не бело-зелено-синий флаг республики Узбекистан, а черный, на котором было написано: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мохаммед пророк его». Вечером стало известно, что полк, посланный на усмирение мятежа, взбунтовался и перешел на сторону мятежников.

Началось…

25 мая 2015 года

Бывшая Украина, Киев

Бывшее здание штаба КОВО

US Senior military adviser rear-admiral

Стивен Бьюсак

US NAVY SEAL

Украинская оккупационная администрация — простите, ошибся, здание командования миссии «Оливковая ветвь» — располагалась в здании бывшего штаба КОВО, Киевского особого военного округа, ликвидированного за ненадобностью, потому что территория Украины, де-юре ставшая, наконец, единой, де-факто стала ограничиваться территорией самого Киева, где властвовали американцы, дальновидно сохраняющие Украину и не дающие ее разорвать между Польшей и Румынией. В этом здании, где когда-то работал маршал Жуков, теперь сидели сразу два штаба — польский и американский, румынское военное представительство и часть служб гражданской миссии, остальные были разбросаны по разным министерским зданиям, потому что у украинцев с желанием работать были большие проблемы, а страной надо как-то было руководить. Все это напоминало… Афганистан середины восьмидесятых, хотя из тех, кто здесь работал, никто не мог провести такую параллель. Здесь работали даже в основном не американцы: литовцы, эстонцы, грузины, мексиканцы, даже иракцы. Это была кадровая политика США — на местах, в небольших странах, проявлявших особую сервильность,[92] подбирался контингент из молодых людей, знающих английский язык и желающих получить гражданство США, чтобы покинуть свою страну и жить там, где истинная свобода и демократия. Их и направляют в столь опасные страны, как Украина, Ирак, Сомали, Йемен или Афганистан, Эй-стан. Отработал на «дядю Сэма» пять лет — получай свой паспорт и иди гамбургеры жарить. Погиб? Ну, что тут сказать. Всякое в жизни бывает. Take it easy.

Но среди тех, кто собрался сегодня в особом секторе американской военной миссии, в комнате, оборудованной в подвале и защищенной от всех видов прослушивания, — неамериканцев не было. Вообще.

«Героем дня» на совещании был контр-адмирал флота США Стивен Бьюсак, командующий Task force 145 — особой группой, которая действовала вначале в Ираке, где ей удалось выловить большинство из тех, кто был пропечатан на карточной колоде,[93] а также дискредитировать и уничтожить Абу Мусаба Ас-Заркави, потом переключилась на Афганистан. Сейчас контр-адмирал Бьюсак временно находился в Коронадо, был отстранен от командования из-за тяжелых потерь, последовавших в результате вылазки в Пакистан. Хотя все понимали, что вины его в этом не было, никто и не думал, что пакистанские силы откроют по американцам огонь, — а они открыли, все равно кто-то должен был быть виновным, им и назначили контр-адмирала, впрочем, без взысканий. Это был старый и опытный морской волк, начинавший с самых низов в SEAL, прошедший все ступени карьеры от простого моряка до командующего седьмым спецотрядом. В Украину он прилетел секретным рейсом военно-транспортного самолета «С5М», посаженного в Борисполе, и не только он. С ним летело восемь штабных офицеров — планировщиков специальных операций и куча специального снаряжения. Если проект будет утвержден, оперативная группа будет переброшена в Украину в самый последний момент во избежание расшифровки.

Причина его прибытия понятна была даже дураку — недавно, в засаде на дороге, погиб заместитель госсекретаря США, польский генерал, командующий польскими силами, был тяжело ранен и впоследствии скончался руководитель гражданской администрации, тоже американец. Их убили русские террористы, возможно, им помогли и украинцы. Прибытие контр-адмирала Бьюсака означало вотум недоверия местному командованию, тем более что контр-адмирал был известен как сторонник жестких решений.

Вторым по старшинству был бригадный генерал Майкл Клибанофф, довольно молодой офицер, потомок русских эмигрантов, не забывший язык, начинал он в «Большой красной первой», дающей хороший старт для любого желающего служить офицера. Язык он не забыл, он говорил на прекрасном «старом» русском языке, чем заслужил ненависть нынешнего правительства Украины — обращение на русском языке к ним вызывало приступ лютой злобы к «клятым москаликам». Генерал Клибанофф, отслуживший здесь почти год, перспективы дальнейшего развития ситуации в стране оценивал весьма скептически и предлагал начать переговоры с повстанцами, предлагая отвести войска на линию Донца, освободив Луганскую, Харьковскую и Донецкую область. За это он пользовался ненавистью со стороны поляков, непониманием в Пентагоне — там его называли русским и немецким подпевалой, и значительной популярностью среди тех, кто призывал прекратить боевые действия и вступить в переговоры. Генерал Клибанофф отслужил здесь почти год и на второй оставаться не собирался.

Третьим был представитель ЦРУ Нат Пинкстон, специалист по борьбе с терроризмом, начинавший в Ираке. Здесь он, помимо прочего, командовал боевыми подразделениями ЦРУ — Special Activity Division, дивизион специальной активности. В них вербовали демобилизовавшихся офицеров и унтер-офицеров самых разных стран, в основном британцев и граждан стран Британского содружества, потому что в самих США нормальных, толковых офицеров перекупали частные охранные компании за двойное, а то и тройное, по сравнению с государственным, жалованье. Они проходили подготовку в специальных лагерях в странах Восточной Европы — ЦРУ арендовало и восстановило всю инфраструктуру бывшей Советской Армии из той, которая не была ранее арендована частниками, — сами закупали оружие и технику и начинали действовать. В отличие от армейских подразделений они действовали почти без какого-то контроля, им ставилось задание и называлась цена его решения. Это было то же самое, что и ЧВК, платили намного меньше, зато была положена бесплатная военная медицина и прикрытие на случай совершения действий, явно расходящихся с положениями ЕКВЮ,[94] гаагской конвенции и других документов, регламентирующих современную войну. Нат Пинкстон, реально сильный специалист по антитеррору, постоянно собачился с поляками, с румынами — зато дело делал.