Всякая плоть - трава - Клиффорд Саймак

- Вот что, Хигги, - вмешался адвокат Николс. - Мы упускаем из виду ещё одно обстоятельство. Эти деньги не наши.

Мэр в ярости уставился на него.

- А чьи же?

- Как чьи? Конечно, Брэда. Они выросли на его земле - значит, это его собственность. Ни один суд не решит по-другому.

Все так и застыли. Все взгляды обратились на меня. Я почувствовал себя загнанным кроликом, на которого наставлены сотни ружейных дул.

- Вы в этом твердо уверены? - через силу выговорил Хигги.

- Безусловно, - сказал Николс.

В мертвой тишине десятки пар глаз по-прежнему держали меня на прицеле.

Я осмотрелся - все с вызовом встречали мой взгляд. И никто не говорил ни слова.

Несчастные, слепые, сбитые с толку дураки. Они учуяли одно: деньги у себя в кармане, богатство, о каком никто из них и мечтать не смел. И не понимают, что это - угроза (а быть может, обещание?), с какой стучится к нам чуждое, неведомое племя, добиваясь доступа в наш мир. И откуда им знать, что из-за экого чужого племени над куполом, которым накрыт наш город, бешеным финалом разнузданных, неукротимых сил готова вспыхнуть слепящая смерть?

- Не нужны мне эти бумажки, мэр, - сказал я.

- Что ж, - отозвался Хигги, - это очень благородно с твоей стороны,

Брэд. Надо полагать, люди по достоинству оценят твой поступок.

- Не мешает оценить, черт побери, - сказал адвокат Николс.

И вдруг послышался отчаянный женский крик... ещё один... Крики доносились откуда-то сзади, я круто обернулся.

С холма, от дома доктора Фабиана, бежала женщина... впрочем, бежала не то слово. Она силилась бежать, но только еле-еле ковыляла. Все тело её корчилось в судорогах непомерного напряжения, она протянута вперед руки, чтобы опереться на них, если упадет, шагнула ещё раз - и не удержалась на ногах, покатилась по косогору и наконец обмякла в какой-то выбоинке бесформенной кучей тряпья.

- Майра! - вскрикнул Николс. - Майра, что случилось?!

Это была миссис Фабиан; на зелени травы, в солнечных лучах сверкали до странности яркой белизной её седые волосы. Она всегда была маленькая, хрупкая - в чем только душа держится, - да ещё много лет назад её скрутил артрит, и теперь страшно и жалко было смотреть на этот несчастный, чуть живой комочек.

Я кинулся к ней, за мной - остальные.

Билл Доневен добежал первым, опустился на колени и взял её на руки.

- Все хорошо, - уговаривал он, - все обойдется! Поглядите, тут все ваши друзья.

Миссис Фабиан открыта глаза: казалось, она цела и невредима, но она лежала на руках у Билла, как младенец, и даже не пробовала шевельнуться.

Седые волосы упали ей на лицо. Билл бережно отвел их огромной, неловкой, заскорузлой от черной работы ручищей.

- Доктору плохо, - выговорила наконец миссис Фабиан. - Он без сознания...

- Да он же час назад был жив и здоров! - заспорил Хигги. - Я только час назад с ним говорил.

Миссис Фабиан подождала, пока он замолчит, и повторила:

- Он без сознания, и я не могу привести его в чувство. Он прилег вздремнуть, а теперь его никак не добудиться.

Билл Доневен поднялся, все ещё держа её на руках, как ребенка. Она была такая крохотная, а Билл такой огромный, что казалось - в руках у него кукла, просто кукла с милым сморщенным личиком.

- Помогите ему, - попросила миссис Фабиан. - Он всю свою жизнь вам помогал. А теперь ему самому нужно помочь.

Норма Шепард тронула Доневена за локоть.

- Отнесите её в дом. Я о ней позабочусь.

- А мой муж? - настойчиво повторила миссис Фабиан. - Кто ему поможет?

Вы придумаете, как ему помочь?

- Ну, конечно, Майра, - пообещал Хигги. - Мы его без помощи не оставим. Мы ему стольким обязаны. Конечно, мы что-нибудь да придумаем.

С миссис Фабиан на руках Доневен двинулся в гору. Норма Шепард побежала вперед.

- Пойдемте ещё кто-нибудь, - предложил Батч Ормсби. - Поглядим, что можно сделать для нашего доктора.

- Ну, что скажешь, Хигги? - спросил Чарли Патрон. - Ты жирная морда, тут разорялся громче всех. А как ты ему поможешь?

- Кто-то должен же ему помочь! - объявил дядюшка Эндрюс и для пущей выразительности стукнул костылем оземь. - Сейчас док нужен, как никогда, без него нам пропадать. Так ли, эдак ли, а надо поскорей составить его на ноги, больше некому лечить наших больных.

- Все, что можно, мы сделаем, - сказал Лен Стритер. - Прежде всего уложим его поудобнее. И вообще в меру нашего разумения о нем позаботимся.

Но ведь никто из нас в медицине не смыслит...

- Вот что, - опять заговорил Хигги. - Свяжитесь-ка кто-нибудь по телефону с кем-нибудь из врачей и расскажите им, что к чему. Мы им опишем, что творится с больным, может, тогда они определят, какая это болезнь, и присоветуют, как быть. Норма у нас сестра - ну, хоть без настоящего образования, а все-таки уже года четыре доктору помогает, так что и она сейчас нам опора.

- Да, пожалуй, больше ничего не выдумаешь, - сказал Стритер. - Но только этого мало.

- Слушайте, люди добрые! - громким голосом заявил дядюшка Эндрюс.

Стоять да языки чесать - от этого толку не будет. Надо дело делать, да поживей!

Что и говорить, Стритер прав. Может, ничего больше мы сделать не в силах, но этого слишком мало. Медицина - это не только слова и советы по телефону. А в Милвилле и кроме лежащего без памяти доктора есть больные, и они нуждаются в таком сложном лечении, что он не сумеет им помочь, даже если сам и поднимется на ноги.

Но, пожалуй, тут может помочь ещё кое-кто - и если они могут, пусть не пробуют отвертеться, не то я уж как-нибудь да проберусь к ним опять и с корнями повыдергаю их из земли.

Пора уже тому, другому миру раскачаться. Ведь не кто-нибудь, а Цветы втравили нас в беду, так пускай теперь выручают. Они непременно хотят доказать нам, что умеют творить чудеса? Нам нужней другие доказательства, куда более веские, чем кусты с долларами вместо листьев и прочие дурацкие фокусы.

Можно бы, конечно, позвонить по одному из телефонов, взятых в лачуге у Шкалика, они хранятся в муниципалитете, но, чтоб до них добраться, мне сперва пришлось бы, наверно, проломить башку Хайраму. Нет, новой стычки с Хайрамом я сейчас не жажду.

Я поискал глазами Шервуда - ни его, ни Нэнси не видать. Может, кто-нибудь из них сейчас дома, тогда я смогу позвонить из кабинета Шервуда.

Довольно много народу двинулось к дому доктора Фабиана; я повернулся и пошел в противоположную сторону.

20

Мне долго не отворяли. Я позвонил несколько раз, подождал, потом толкнул дверь - она оказалась не запертой.

Я вошел в дом и затворил за собой дверь. Стук её утонул в торжественной тишине, что стояла в прихожей и дальше, до самой кухни.

- Есть кто дома? - крикнул я.