Проводник - Николай Степанов

– Ваше высочество???

– Молчи, сапожник! – прикрикнул на него принц. Он уже связывал заснувшего иностранца его собственной веревкой.

«Остолбенеть! По-моему, я знаю, кого сейчас прирежут зигзагообразным кинжалом. Да провалитесь вы все в инзгарду!»

Парень дернулся, но напрасно – его держали очень крепко.

– Обещаю, твой друг не пострадает, – чужим голосом пробормотал наследник.

– Насколько я понимаю, пострадает здесь совсем другой человек. И убивать меня вы будете зигзагообразным ножичком. Не правда ли?

– Откуда ты знаешь о кинжале?

– Из рисунков в пещере. Похоже, я и есть тот самый тип, которого на картинках обозначают перечеркнутым кругом.

– Тебе и это известно? – удивился Тарин.

– Да, целых четверть часа. А если бы узнал раньше, то ни за что бы не пошел в Долину по собственной воле. Теперь я понимаю, почему меня наняли в телохранители – чтобы всегда под рукой был. Такого прирезать – раз плюнуть! – Руам вскипел, и его гнев словесным потоком обрушился на коварного убийцу. – Предупреждала меня Илинга держаться от вас подальше. Знал бы тогда, что верить во дворце можно лишь ей…

– Закрой пасть, голодранец! – не выдержал принц. – Думаешь, мне доставляет удовольствие марать руки о такого, как ты? Ошибаешься. Кто ж виноват, что судьбе было угодно сделать тебя проводником и устроить нашу встречу в королевском саду?

– Какой из меня проводник?! Я заблужусь даже среди трех холмов.

– Магический. Тот, кто указывает не дорогу, а самый короткий путь волшебнику к его источнику. Тебе этого никогда не понять. Как и того, насколько унизительно для меня, наследного принца Адебгии, попасть в полную зависимость – и от кого? – безродного голодранца из чужой страны, чтобы обращаться к силе. Да, через тебя я способен пропускать пассы очень высокой волны, но на самом-то деле остаюсь бездарным рябым волшебником! – Тарин занервничал и не заметил, как принялся оправдываться перед тем, кого считал ничтожеством. – Будущему королю нельзя зависеть от человека, которого другие могут раздавить в любую минуту.

– Поэтому вы решили это сделать собственными руками? Какая забота о ближнем! Чтоб вам запутаться в сетях рахнида!

– А я и не скрываю, что твоя смерть возле черного камня для меня выгодна: я получу самостоятельный доступ к источнику силы. Если же тебя убьют за пределами Долины, выиграют мои враги.

Руам не выдержал нервного напряжения и расхохотался. Он вспомнил рисунки на стенах пещеры и понял, кто окажется в роли курносого волшебника. Вот удивится наследник, когда узнает истинное назначение жертвоприношения. Брюнет смеялся почти беззвучно и никак не мог остановиться – слишком много свалилось на его юные плечи.

– Отведите сапожника к камню и крепко держите его. – Принц решил, что Руам свихнулся.

Тарин вытащил из мешка факел, зажег огонь и, касаясь пламенем гранитной поверхности, совершил обход вокруг ритуального камня. Глыба отозвалась гулким звоном, что заставило вздрогнуть Щелза.

– Ваше высочество, не разбудите Туранха. Говорят, именно так выглядит его шапка, – гвардеец покосился в сторону мрачной скалы.

– Демона без магии не разбудить, а здесь никто колдовать не собирается, – решил успокоить суеверного воина наследник. – Прислоните тело к поверхности.

В сознание обреченного пробились обидные слова, и приступ смеха сменился мгновенным всплеском гнева. Голова у Руама стала ясной. Почувствовав нерешительность одного из гвардейцев, он понял, что нужно действовать.

– Я пока еще не тело!

Брюнет с силой ударил пяткой по ноге Щелза, затем коленкой в бедро другого воина. Освободив правую руку, телохранитель вытащил свой кинжал и полоснул обоих по открытым участкам кожи. Несколько шагов – и парень оказался рядом со связанным бароном. Разрезав веревки, Руам растолкал приятеля.

– Ферг, пожалуй, нам пора уходить. Я увольняюсь со службы.

Тарин остался один против двух телохранителей. Справиться с сапожником он еще мог, но против марлонца у него практически не было шансов.

Барон поднимался на удивление медленно. Он был явно чем-то недоволен, словно только что смотрел интересный сон, а его разбудили самым бесцеремонным образом.

– Давай побыстрее, не хотелось бы здесь задерживаться, – торопил друга юноша, стараясь не выпускать из виду принца.

– А я не могу. Да и тебе не дам, – огорошил своим ответом марлонец. – Мне еще за целую неделю не выплатили жалование.

– Нашел время шутить! – Сапожник повернулся и вдруг увидел направленный на него меч.

– Помнишь, Руам, ты говорил, что я могу распоряжаться твоей жизнью по своему усмотрению?

– Да… – Сын Гамуда не мог поверить в происходящее. Он ждал, что барон, как обычно, сведет все к шутке. – И что?

– Я тут немного подумал и решил отдать твою жизнь наследнику. Ему она нужнее. Кстати, – обратился марлонец к принцу, – кто так бездарно научил вас давить на шею? Такого учителя лучше сразу казнить.

– Ферг?!! – Глаза брюнета едва не выскочили на лоб. – Ты??? Я считал, что мы друзья.

– Ну просчитался. С кем не бывает? – пожал плечами марлонец.

– Значит, ты такой же, как они? – Парень все еще надеялся, что неправильно понял «друга». Однако, взглянув в его глаза, расстался с последней надеждой. – Нет, ты гораздо хуже. Так подло со мной еще никто не поступал. Они хотя бы не прикидывались приличными людьми. Вот что, оказывается, означает твое «без стыда и без совести». Кому же на этом свете можно верить?!

– Тебе нужны приличия? – По лицу было видно, что эмоциональный всплеск юноши задел Фергура. – Ладно, ради наших прежних отношений даю тебе последний шанс. Твой меч и кинжал против одного моего клинка. Но учти: я знаю, что они пропитаны соком какой-то травы, поэтому тебе придется очень сильно постараться, чтобы меня поцарапать. Выиграешь – иди на все четыре стороны. Проиграешь – сам станешь к камню. И жить тебе или умирать – будет решать его величество. Договорились?

Руам понимал, что рассчитывать на победу в поединке с марлонцем, даже имея некоторое преимущество в вооружении, не стоило. Он четко представлял свои шансы, однако становиться безвольной жертвой не собирался.

– Ты сегодня удивительно добр ко мне, приятель! – Сын Гамуда принял боевую стойку.

К сожалению, даже один клинок Ферга действовал гораздо проворнее двух Руамовых. Барон попал в свою любимую стихию. Со стороны казалось, что он не сражался, а забавлялся, навязывая собственную схему схватки и позволяя противнику приблизиться лишь на то расстояние, которое не давало возможности менее умелому бойцу провести опасный выпад.

– Нет, молодой человек, ваше мастерство оставляет желать лучшего, но времени для новых тренировок больше нет. Пора заканчивать.