Ложь, которую ты плетешь - Трейси Лоррейн

быстро, когда я натягиваю шорты и рубашку, и убираю пустые упаковки из-под презервативов, разбросанные по полу и тумбочке, прежде чем открыть дверь для любопытных сучек.

— Срань господня, — выдыхает Элла, как только входит в мою комнату и смотрит на меня.

Наверное, мне следовало сначала посмотреть в зеркало.

— Хорошо, где я могу найти одного из таких парней? У него есть какие-нибудь горячие друзья, потому что, черт возьми, девчонка, — говорит Вайолет с восхищенной улыбкой на лице, оглядывая меня с ног до головы.

— У него есть друзья, но я бы не хотела знакомить их ни с кем из своих, — бормочу я, направляясь в ванную, чтобы проверить повреждения, которыми они, кажется, так впечатлялись.

— Черт, — шепчу я себе под нос. Хотя, не знаю, почему я так удивлена. Я не только чувствую все, что он причинил мне прошлой ночью, но и это не в первый раз, когда я была в постели с Кейном. Я точно знала, как все будет, когда требовала, чтобы он трахнул меня. Я точно знала, что делаю и о чем прошу.

На моих губах появляется улыбка, потому что, несмотря на то, что я выгляжу так, словно меня снова растерзал медведь, я не могу пожалеть об этом ни на секунду.

В тот момент, когда Кейн прикасается ко мне, он пробуждает во мне что-то такое, о существовании чего я до него и не подозревала.

Я думала, это из-за ненависти, из-за того, что он ненавидел меня так же сильно, как я его.

Но прошлой ночью дело было не в этом.

Ладно, в его машине это могло быть. Парень был безумен. Так чертовски разозлился, что я проигнорировала его требования и поехала к отцу, несмотря ни на что. Но когда мы вернулись сюда, то, как он целовал меня, как прикасался, хотя и жестко, все было по-другому. Все в нем было другим.

И как бы хорошо это ни было, это также и ужасно.

Схватив резинку для волос, я скручиваю свою спутанную гриву в беспорядочный пучок, затем чищу зубы и умываюсь.

Я все еще выгляжу так, словно на меня напали, но, по крайней мере, у меня нет размазанного макияжа по всему лицу.

— Итак, — говорит Элла, протягивая мне чашку кофе, которую я не заметила, когда она вошла.

Я нетерпеливо беру ее у нее, ожидая, что вот-вот сорвется с ее губ.

— Мы предполагаем, что твоя ночь была такой же жаркой, как и звучала.

Я не могу удержаться от смеха, когда мое лицо горит ярко-красным.

— Эм... это было что-то.

— Держу пари, Лука думал, что все его Рождества наступили сразу. Что о…

— Это был не Лука, — выпаливаю я, прерывая ее.

— Н-но я впустила его. Он пришел, чтобы поговорить с тобой и…

— Он был здесь, когда я вернулась, но затем ушел. — Они обе уставились на меня, ожидая дополнительной информации.

Со вздохом я опускаюсь на свой стул и рассказываю основные события ночи, прежде чем вернуться сюда, чтобы собрать сумку и найти Луку, ожидающего меня.

— Он извинился, попытался объяснить мне, почему игнорировал меня, но затем в комнату вошел Кейн, явно слишком нетерпеливый, чтобы ждать меня и…

— Кто нанес первый удар? — спрашивает Вайолет.

— Вообще-то, никто. Все прошло... почти спокойно.

— Ты разбила ему сердце, не так ли?

Я делаю глубокий вдох, пытаясь придумать, как объяснить все, что касается Луки.

— Лу не хочет меня на самом деле.

— Он тебе это сказал? — спрашивает Элла. — Потому что это определенно выглядит не так каждый раз, когда он смотрит на тебя.

— Все сложно, но я знаю Луку почти лучше, чем себя, и уверена, что он просто пытается сделать что-то из того, что могло быть между нами несколько лет назад. На него давят, и он пытается переключиться на более легкие времена.

— Он так сказал? — снова спрашивает Элла.

— Нет, он, вероятно, понятия не имеет. — Я качаю головой, тревога за моего лучшего друга становится все сильнее.

— Но что, если ты ошибаешься?

Я несколько мгновений обдумываю ее вопрос.

— Нет, — уверенно заявляю я. — Ему просто нужно хорошенько подумать и понять.

— Поэтому он просто ушел? Просто так? — спрашивает Вайолет, выглядя смущенной.

— После угрозы убить Кейна, да.

— Это больше похоже на правду, — смеется она.

— Итак, Кейн? Значит, между вами теперь что-то есть? — спрашивает Элла.

— Черт знает, что происходит. В одну минуту он ненавидит меня, а в следующую… ну… — Я обмениваюсь взглядом с Эллой, молча добавляя «он узнал правду».

— Он вышибает твои гребаные мозги и заставляет тебя кричать, как банши?

— Да. Типа того. Он, наверное, проснулся этим утром, вспомнил, что ненавидит меня, и сожалеет обо всем этом, — бормочу я.

Они обе уставились на меня так, словно у меня внезапно выросла вторая голова.

— Ты жалеешь об этом? — спрашивает Элла, склонив голову набок как щенок.

— Я должна, — честно отвечаю я.

— Но ты этого не делаешь?

— Уф, — стону я, вставая со стула и начиная ходить по комнате. — Знаю, вы думаете, что я сумасшедшая, что не должна быть рядом с ним после того, что он сделал. Я просто…

— Эй, — говорит Элла, вставая передо мной и заставляя меня остановиться. — Я ни о чем не думаю. Ты единственная, кто находится в центре ситуации, ты единственная, кто знает все. Как и говорила тебе раньше, я не осуждаю. Я просто хочу убедиться, что ты примешь правильное решение и в конечном итоге не пострадаешь.

— Но это неизбежно. С таким парнем, как Кейн, не бывает счастливого будущего.

Я думаю о «Ястребах» и всех овдовевших женщинах, все еще живущих в Харроу-Крик, потому что стать членом этой гребаной банды — смертный приговор. Я вспоминаю, как вчера Кейн рассказывал мне о Холли, как она потеряла мужа в бандитской разборке.

Если что-то случится с Кейном, если каким-то гребаным чудом мы найдем способ преодолеть все, что было раньше, как, черт возьми, я могу быть с ним, зная, какую работу он выполняет, с кем связан и, в конечном счете, что тот, вероятно, умрет.

— Всегда есть шанс, — тихо говорит Элла, ее внутренний