Маг. Школа жизни. Дилогия - А. Купреев

Кстати, вернула бутылку, предупредив, что это теперь стратегический запас, - чтобы просто так не пил.

Пошла наверх, к пленнице.

Вот смущает это меня, до этого Лике доверял, а сейчас непонятно. На чьей она будет стороне? Весь следующий день её дочь пролежала без сознания. За это время кое-что разузнал про неё. Лика неохотно рассказывала.

Звали девочку Сильмэ, что-то связано со звездами. То ли звездный свет, то ли сияющая звезда. Большую часть жизни та провела в предыдущем доме, там же прошла обряд и став взрослой, обучалась магии. Имела неплохие шансы оказаться в высшем свете, но, когда не удался спланированный мамой переворот, ушла вместе с нею, хотя ни в чем не участвовала, и про неё никто ничего плохого сказать не мог. После победы в войне, её к себе взяла одна из жриц высшего круга, с намерением потом ввести в круг. Последнее, что знает Лика, она там была уже почти на равных. По меркам темных, очень молодая, но трезвомыслящая. Поэтому, вполне могла оказаться даже командиром разбитого отряда.

Интересно, насколько это все правда? Нет, Лика сейчас честна. Но какая мать не приукрашивает своего ребенка и не хвалиться его успехами, да и мама, там совсем нерядовая была, - протекцию никто не отменял. Но ладно, хоть какие-то сведения. Вот вопрос, кто отец, меня как-то сильно волнует, но тут, скорее, личное, а она это красиво обошла. Осторожно поинтересовался этим фактом. Та как-то смутилась, но все-таки сообщила, что у неё по молодости случилась любовь, она допустила к себе одного, очень симпатичного и, как ей показалось, преданного только ей. Но на него положила глаз одна пожилая из охраны верховной и позвала к себе. Тот с радостью мою бросил, на память оставив ребенка. Правда, потом куда-то исчез. Так, что я могу совсем не волноваться на его счет.

- как с твоей дочкой? Не появится ли он тут также? Хмыкнул я.

- нет, мертвый он. Мне попрощаться... приносили ...его голову. С трудом выдавила девушка.

Её этот разговор явно напрягал, и нервировал. Но я решил все закончить сразу.

Поинтересовался, нет ли еще каких сюрпризов? А то меня, как мужа, это немного волнует.

Та взорвалась:

- ревнуешь, что ли к одному темному? Забыл, как сам меня шлюхой обзывал? Я же всех, с кем в постели была, даже не помню. Даже сколько их было... приблизительно. Как тебе такая жена?

- Не очень, признался я. Но сейчас ты стала, как мне кажется, другой. Замужество на тебя очень положительно подействовало.

- Так, голубки, вмешалась Мария, гася очередной возникающий конфликт.

- Работы, что ли нет? Муженек, идешь в стойло, мусор убери, лошадок почисти, телегу переставь, зерно разгрузи, ну, сам там разберешься. А я приготовлю что-нибудь поесть. Да еще и для Сильмэ нужно, какой отвар сделать или хотя бы попоить. Та уже сутки валяется, и никакой заботы. Что ты за мать?

Ну что, начали выполнять, что приказано. Когда мне надоело возиться внизу, сделал отвара, пошел поить пленницу.

С трудом удалось. Не смог привести в сознание, все же влил кружку варева. Посидел рядом. Очень красивая девочка. Темноволосая. Наверно похожа на маму. Правда, я ту всего раз в жизни и видел, несмотря на то, что она теперь моя законная жена.

Очень симпатичная моя падчерица. Некрасивое слово, мне не нравится. Буду дочкой называть, хотя, если считать по возрасту, скорее моя прабабка, но тут не на года смотреть надо... так-то смотрится, как старшеклассница. Много моложе меня... И это сильный маг и опасный воин? Что со своими детьми эльфы делают?! Ей в куклы бы играть. Вроде и светлая что-то подобное рассказывала, хотя, у тех, вроде попроще.

Нет, не воспринимаю я её как врага. Если б встретил в поле, смог бы выстрелить?!

Наверно нет. А вот её, не думаю, что такие проблемы мучают.

Дочка. Жутко и непривычно звучит. Погладил её волосы, укрыл плащом.

На следующий день, утром, сварил еще отвара. Ничего особенного, обычный, укрепляющий. Понес ребенку. Сначала больше проливалось, потом, вроде, начала пить. По первости, вроде непроизвольно, потом, явно приходя в себя. Когда открыла глаза и увидела меня, первая реакция была сильный испуг. Явно пыталась что-то колдануть, но ничего не получилось, зато, очень больно засадила ногой по ...не скажу куда. Не планировал, но тут взыграла злость - решил побесить.

- Ну что, доченька, как твое самочувствие? Придвинул к её губам кружку с настоем:

- давай, глоточек за маму, глоточек за меня, папу, в смысле,... Та отвернулась. Я продолжил:

- Сильмэ, доченька, это надо выпить, это лекарство, тебе станет лучше...

Хм, посмотрела она на меня как-то с опаской. Крикнул в сторону кухни:

- Малигинэ, наша девочка очнулась, иди сюда!

Вот тут надо было видеть её лицо. Сначала удивление, радость и ожидание.

Но когда влетела светлая эльфийка с криком:

- дочка! Как ты себя чувствуешь?

Такое офигение... Не смог сдержаться и заржал.

- Добро пожаловать в дурдом, выдал опешившей девочке, и отошел в сторону, уступая место её матери. Та обняла и поцеловала её. Что та чувствовала, можно было видеть на её лице. Кто-то говорил, что эльфы могут прятать эмоции. Не знаю, может быть. Но сейчас, все читалось, как книга. Все, я её простил! Это шоу я никогда не забуду! Лика совсем забыла, как теперь выглядит, и пыталась расспрашивать: как та себя чувствует, не болит ли что? Ну и многое другое: про дела в столице, что стало с высшим кругом, пока она отсутствовала, да и кучу других вопросов. Та молчала и дичилась, пытаясь забиться еще сильнее в угол, как хомяк зарываясь в сено, на котором до этого лежала. Явно опасаясь нашего общества.

Наконец я не выдержал, опасаясь, что девочка самоубьется об ближайшую стену, решил прекратить шоу.

Обращаясь к светлой, спросил:

- девушки, вы её сейчас в могилу сведете! Если вы не против, давайте я попробую объяснить текущее положение вещей? Она же совсем не в курсе!

Покопался в вещах, нашел знакомую монетку. Начал в уме вспоминать, как звучала клятва? Мне тогда формулировка еще понравилась: я, такая-то, никогда и никаким способом не причиню стоящим здесь нам, их детям, и их близким, никаких неприятностей, а все, что мне станет известно, не буду разглашать до момента своей смерти.

Смерти?! Вот тут мне что-то показалось неправильным... Малигинэ, теоретически, мертва, а значит, её клятва не действует? Получается, что и действовала где-то с неделю. Интересно она в курсе? Ладно, сейчас не об этом.

Подошел к пленнице, держа монетку.

- На ней твоя мама клялась, что не причинит нам вреда. Ты готова повторить её клятву, которая практически ничего от тебя не требует, просто нужна, чтобы обезопасить нас.

- А если нет? Вы меня убьете? Скорее утверждая, чем спрашивая, поинтересовалась та.

- Нет. Просто придется везде таскать тебя связанной и с кляпом, изредка вытаскивая его, чтобы покормить тебя из ложечки.

Та очень недобро зыркнула на меня, и с вызовом спросила:

- Где моя мама? Ты звал её, я слышала. Почему вместо неё пришла... ЭТА?

- понимаешь, это очень серьезный вопрос, и честно ответить на него для меня ...очень опасно. Поэтому, если хочешь все узнать, то должна поклясться, что никому про это не расскажешь. Согласись, что это справедливо. Пока ты воспринимаешь нас врагами. Хотя, на самом деле, мы для тебя сейчас самые близкие люди.

Хм. Если я хотел растравить её любопытство, то это у меня получилось. Сейчас она на многое готова, чтобы узнать, что за дурдом тут твориться.

Ну что? Клятва простая - я сунул в её связанные руки монету.

Та сначала спокойно взяла, а потом, взглянув, чуть не заорала и хотела выбросить. Я не дал, сжимая её руку.

Я же говорил, твоя мама именно на ней клялась. А после этого, осталась жива и даже здорова! Так что ничего страшного.

Та, дрожащим голосом сообщила, что она очень не хочет становиться светлой эльфийкой. Лучше смерть. Мне показалось, что у неё сейчас можно просить все что угодно. Она, видя перед собой мою жену, и, похоже, угадывая в ней свою мать, ужасно боялась стать такой же. Для неё, светлые, с детства были врагами.

- А если я пообещаю, что ты останешься собой? Поинтересовался я.

Озвучил слегка модернизированную клятву:

- 'Я, Сильмэ, никогда и никаким способом не причиню стоящим здесь Алексею, Мариэль, Малигинэ, их детям, и их близким, никаких неприятностей. А при любой опасности, грозящей им, обязуюсь их защищать. Всю информацию, что мне станет известна, не буду разглашать до самой своей или их смерти. Если нарушу эту клятву, стану светлой и умру'. Лика хотела что-то сказать, но видно Мария её вовремя заткнула. Сильмэ торопливо озвучила требуемое. По её лицу было видно, что ожидала от меня что-то боле страшное. - Ну не знаю: продать душу, тут же стать светлой или еще какие ужасы, распространенные среди них.

Монетка привычно мелькнула красным и вернулась ко мне.

- Ну что, теперь я могу узнать, где моя мама, и вообще, что происходит? - Спросила девочка.

- Ты представляешь, на что сейчас подписалась? Отныне ты обязана защищать нас! Как ты думаешь, от каких врагов? От своих подруг и друзей! Больше некому нападать! Наши, естественно, тебе предательства никогда не простят, а для остальных светлых ты все равно останешься врагом! - Выдала Лика.