Дерзкие мечты - Дженнифер Блейк

На губах Вайолетт медленно расцвела улыбка, в голосе звенела радость, когда она спросила:

— Когда нам ехать?

Аллин поднялся со скамейки и, взяв Вайолетт за руку, поставил ее рядом с собой. Он посмотрел на нее серо-голубыми глазами, которые были такого же цвета, как горное озеро.

— Сейчас, — ответил он. — Как можно скорее.

Аллин нанял экипаж, чтобы через горы перебраться в Милан. Он попросил предоставить им лучшую карету и самых быстрых лошадей, за что у него потребовали непомерно высокую плату. Но он не прекословил и дополнительно щедро заплатил хозяину гостиницы, где они брали лошадей, чтобы тот забыл, что видел их.

В Милане беглецы пересели на поезд. Вайолетт казалось, что они ехали невероятно медленно. Она не могла наслаждаться зрелищем водопадов, сбегавших по горным склонам, красотой долин, раскинувшихся между пологими холмами, видом укрепленных стенами городов, возвышавшихся над долинами. Она пыталась успокоить себя, но мысленно снова и снова возвращалась туда, откуда сбежала. Вайолетт боялась даже представить себе, что будет делать Гилберт, когда обнаружит ее исчезновение. Она не допускала мысли, что он будет бездействовать. Его ущемленная гордость, если не что-либо другое, заставит его искать ее.

Поезд покачивался на поворотах извилистой дороги. Аллин взял руку Вайолетт.

— Не волнуйся, cara, — попытался он успокоить ее. — Твой муж может догадаться, что ты уехала со мной, но к тому времени, когда он поймет это, мы уже будем далеко.

— Я знаю, — отозвалась она. — И все же…

— Постарайся не думать об этом, забудь его. Подумай лучше о том, что мы будем делать в Венеции. Ты оставила в гостинице свои наряды, драгоценности, какие-то дорогие тебе вещи. Я обещаю, что у тебя будет все это, все, что может быть заменено.

— Я не дорожу этими вещами, — возразила она.

— Я дорожу. — Глаза Аллина смотрели серьезно. — И не допущу, чтобы из-за меня ты испытывала недостаток в чем-либо.

— Ты дал мне гораздо больше, — с чувством сказала Вайолетт. Ей казалось совершенно справедливым, что она отдала все, что у нее было, за возможность счастья. Один раз, в Париже, Аллин уже предлагал ей сделать это, но тогда она отвергла его предложение из чувства долга и верности ложному понятию чести. Теперь возможность счастья снова в ее руках.

Аллин не говорил о браке. О детях — да, но не о том, чтобы узаконить их отношения. Конечно, это было невозможно, и впредь будет невозможно, пока она связана с Гилбертом. Даже если не учитывать религиозных мотивов, убедить Гилберта продемонстрировать свою семейную несостоятельность не только перед друзьями, обществом, но и перед судом штата Луизиана, который вел дела о расторжении брака, будет очень сложно. Им придется жить с Аллином в незаконном браке. Странно, как мало значили для нее эти слова, тогда как прежде они означали скандал и падение. Она смирится с этим. Слова ее более не обижают; только люди могут причинить ей боль.

На ночь беглецы остановились в маленькой гостинице в пригороде Милана. Будучи слишком возбужденными, чтобы спать, они занимались любовью в лунном свете, струившемся из окон, потом лежали в объятиях друг друга, не замечая времени.

Поздним утром они уже ехали в поезде, который пыхтя катил между черепичных крыш вилл, увитых виноградной лозой с сияющими на солнце листьями, между каменными оградами деревень, полных кипучей деятельности детей, кур, коз, мимо деревенских кладбищ, утыканных темно-зелеными пиками кипарисов. С холмов поезд спустился в плодородную долину. Врывавшийся в открытое купе воздух пах угольным дымом, а также травой — хлевом. В горячих лучах солнца, струившихся из окна, плавали золотые пылинки, согнанные ветром с вельветовых занавесок.

Вайолетт с восхищением смотрела на Аллина, который с легкостью переходил с французского языка на немецкий, затем на венецианский диалект, когда разговаривал на станциях с различными чиновниками или торговцами. Она выразила ему свое восхищение по этому поводу, но он лишь улыбнулся.

— Это становится необходимостью, когда ни одну из стран ты не можешь считать своим домом. Венеция, возможно, более всего подходит для этой роли. У меня здесь живут родственники по материнской линии.

— Мы… ты собираешься с ними встретиться? — Она не была уверена, что уже готова предстать перед этими родственниками, кем бы они ни были.

— Только если ты захочешь, — ответил он, глядя на нее понимающим взглядом. Это тронуло ее сердце.

— Из-за отца у тебя нет настоящего дома? Аллин кивнул с отсутствующим видом.

— Значит, он был дипломатом? — полюбопытствовала Вайолетт, прикрыв глаза ресницами.

— Почему ты так думаешь? — голос Аллина звучал спокойно, но взгляд был непроницаем.

— Мне показалось, что ты связан с государственными лицами… Жил в разных странах.

Он покачал головой и улыбнулся.

— Мой отец в течение нескольких лет занимал ответственный пост, не имеющий отношения к дипломатической деятельности. Но он оставил его еще до моего рождения. А в свете меня принимают только потому, что мои предки удачно заключали браки.

— Ах, значит, все-таки из-за богатства, — подытожила Вайолетт. Ведь он говорил и вел себя так, будто деньги для него не имеют значения.

Аллин задержался с ответом лишь на доли секунды.

— Можно сказать и так.

— Поскольку доходы получаешь ты, то можно предположить, что твоего отца нет в живых?

— Мои родители ушли из жизни, как я думаю. Моя мать, бывшая оперная певица, умерла в Англии всего несколько лет назад. Мой отец отправился в длительное путешествие вскоре после моего рождения. Он должен был вернуться, но мы его больше не увидели. Некоторое время до нас доходили кое-какие слухи о нем, но потом их не стало.

Случалось, что люди исчезали в море или были убиты и ограблены где-нибудь на безлюдной дороге так, что потом невозможно было определить личность убитого. Иногда люди намеренно терялись, чтобы избежать семейной ответственности или ситуации, которую невозможно было выносить.

— Я сожалею, — с сочувствием сказала Вайолетт. Аллин улыбнулся.

— Не стоит. Это было давно.

— А твоя мать? Почему она оказалась в Англии?

— Там был ее дом, купленный для нее моим отцом. Там у нее были друзья в обществе и в театральных кругах. Она не покидала Англию, за исключением непродолжительных визитов в Италию. Понимаешь, она надеялась, что отец может вернуться.

Дрожь пробежала по телу Вайолетт, когда она подумала о смысле услышанного. Его отец увез мать из дома, разлучил ее с родными, поселил в чужой стране. Потом он покинул ее. Теперь она сама уехала с Аллином, бросив все. Оставит ли он ее столь же бессердечным образом? Может ли он так поступить?