Максим Дегтярев - Максим Дегтярев

Исполнение этого плана я отложил до ужина.

Для того чтобы войти в каюту, мне не потребовалось усыплять Джан Хуа. Достаточно было просканировать, а потом воспроизвести сигнал, которым роботы-уборщики открывают двери. Термостат находился, как и положено, рядом с розеткой. К нему не требовался специальный ключ. Я открыл крышку и осмотрел содержимое. Все предметы были запечатаны в пакеты с маркировкой Пекинского института наследственных заболеваний. Никакого контейнера, который бы как-нибудь выделялся или был бы похож на тот, что описал мне Эдвардс, в термостате не было.

Как я и предполагал, Джан Хуа был отнюдь не последним звеном в цепочке доставки. И у меня оставалось два дня, чтобы выяснить, кому он передал груз.

А так ли это важно, думал я, пережевывая гамбургер, который не входил в стоимость каюты. Мы знаем, что яйцеклетки предназначались эолийцам. Вряд ли доставщик знает, зачем они им. Допрашивать эолийцев Эдвардсу не позволят. Но можно попробовать загнать их в угол, чтобы они рассказали сами.

На то, чтобы придумать, как поставить эолийцев в неловкое положение, мне не хватило отведенного на ужин времени.

После ужина я просмотрел все записи с микрокамеры. Незнакомцы в каюту Джан Хуа не входили. Не с пустыми руками он выходил всего два раза — в те дни он посещал спортзал, с собой у него была легкая сумка со спортивным, как я полагал, костюмом.

Двое суток я не спал, потребляя внутрь лишь кофе с сахаром. Появится ли хоть один еще пассажир с такой сумкой? Есть ли у кого-нибудь еще термостаты? Куда ведут следы на поручне запасной лестницы?

Я попробовал всё, и все усилия были тщетны.

Нет, не всё. Я не допросил Джан Хуа, хотя искушение было велико. Но Эдвардс специально взял с меня клятву, что я не предприму чего-либо подобного.

42

05.05, Лкафкен, зона Эола

Посол Валентайн Дикси мог бы отправить официальный запрос Министру по внешним контактам, но решил сначала посоветоваться с Аграбхором, благо тот еще пока не уехал.

Место встречи было выбрано неформальным. Гигантский, ровно расчерченный парк занимал центральную часть территории, отведенной под административные учреждения. Городом, в человеческом понимании, это место назвать было нельзя. Население Эола не любило сбиваться в кучи, предпочитая отдельные виллы на расстоянии нескольких километров друг от друга. Флаеры, подобные нашим, доставляли население к местам работы. Расход энергии был большим, но, кажется, они могли себе это позволить. Удобной для строительства земли тоже, видимо, хватало на всех. Первое время Дикси опасался, что из-под земли появится неожиданно какой-нибудь морлок, но постепенно эти опасения улетучились.

У эолийцев не было морлоков ни в каком смысле — общество выглядело на редкость однородным, хотя имущественное неравенство, безусловно, присутствовало. С точки зрения Дикси, это общество выглядело крайне закрытым — и не только в том смысле, что его мало куда пускали. Эолийцы держали его на дистанции, но что странно: в этой их дистанцированности он видел не чувство превосходства, а как бы нежелание отвлекаться на мелочи перед лицом важнейшей задачи. Как если бы он был праздношатающимся гражданином среди тружеников.

«В их глазах я вижу какую-то цель, — записывал он в блокнот, — цель не трансцендентную, а реальную, ощутимую, хотя, быть может, пока далекую».

Из реальных фактов ему удалось установить, почему эолийские кладбища выглядят как музеи. Оказалось, что уже несколько десятилетий умирающие эолийцы подвергаются гибернации. Он узнал об этом случайно, и не мог демонстрировать свое знание воткрытую. В то же время ему хотелось донести свои наблюдения до людей. Поэтому через своего близкого друга он завел в сети анонимный блог, где делился своими впечатлениями об Эоле. Накануне, после многократного перешифрования, он отослал другу информацию о гибернации.

Погода была идеальной для прогулки: плюс двадцать пять, солнце и приятная свежесть, исходившая от листвы, имевшей здесь голубоватые и розоватые оттенки.

— Вы меня переоцениваете, — говорил Аграбхор, — считая, что мое мнение в министерстве является решающим.

— Тем не менее, мне бы хотелось, чтобы вы располагали информацией до того, как я обращусь к господину министру.

— Я слушаю вас внимательно.

— Это касается происшествия у той тройной системы, которая проходит по нашим каталогам как HIP789067.

Аграбхор сурово поджал губы. Посол продолжил:

— Прежде всего, я приношу извинения за действия моей стороны. Они были спровоцированы преступниками, завладевшими Д-кораблем. Вы должны понять меня правильно. Численность нашего населения составляет более шестидесяти миллиардов человек. Федеральное правительство наделено большими полномочиями, но, по правде сказать, мы не в состоянии контролировать всех и каждого. Если кто-то приобретет на свои деньги Д-корабль, он, согласно нашим законам, волен путешествовать на нем куда угодно. Космос открыт для всех… слушаю, вас, советник, — он заметил, как собеседник немного приподнял руку.

— Мы полностью вас понимаем. Мы понимаем, что ваши граждане могут поступать, как им вздумается. Тем более, это относится к преступившим закон субъектам, которые, разумеется, не станут спрашивать ни вашего, ни нашего совета. Выражаясь строгим языком, вы не способны придерживаться договора, каким бы он ни был. Ваши граждане будут его нарушать, а вы будете извиняться. И такое положение вещей будет сохраняться бесконечно. Поэтому мы хотим заранее избавить вас от необходимости извиняться. Что в этом толку, если нарушения продолжатся. Мое правительство приняло решение взять всю ответственность по защите наших территорий на себя. И мы будем это делать, используя все ресурсы.

Фраза прозвучало жестко, но Дикси проглотил обиду. Сейчас Аграбхор был нужен послу больше, чем посол ему.

— Мне тоже понятна ваша точка зрения. Но есть правила, основанные на принципах гуманизма. У нас есть серьезные основания подозревать, что одни из наших граждан был захвачен…, — он осекся, — нет, вернее, был принят на борт вашего корабля во время того инцидента. Человека звали Рош Морель. Мы очень беспокоимся за его судьбу. Если у вас или у вашего министерства информация о нем? Можем ли мы с ним связаться?

— Я наведу необходимые справки. Это все, что я сейчас могу вам обещать.

— О большем я и не прошу. Есть еще один вопрос, который я бы хотел обсудить, если позволите.

— Разумеется, господин посол. Для того мы здесь и находимся, чтобы обсуждать вопросы.

— Абсолютно справедливо. Ко мне поступило письмо от одного нашего весьма уважаемого ученого. Его имя Гор Говард. Тридцать лет назад он и его коллеги запустили субсветовой непилотируемый корабль. Цель запуска была сугубо исследовательской. Сейчас корабль находится в той области пространства, куда доступ нам закрыт. Нам хотелось бы догнать этот корабль и снять показания приборов. К сожалению, догнать его можно только на Д-корабле. Нам бы хотелось знать, на какое содействие с вашей стороны мы могли бы рассчитывать.