Из тени и тишины - Керри Энн Райан

находиться там. Это была не только моя жертва. Это была жертва всех нас, даже если это означало, что нужно было отдать не наши жизни.

Лирика посмотрела на Эмори и Джастиса, потом на остальных. Я кивнул, понимая ее.

— Пророчество было обо всех нас.

— Оно было о Жрице Духа и ее семье, — возразил Ридли.

— Было бы приятно понять это заранее, — сказала Эмори, и Розамонд покачала головой, нежно сжала ладонь Эмори.

— Ого, вы стали веселиться без меня? — Слейвик прошел к нам, хромая.

Он чуть не умер, спасая Брэлинн, Эмори и всех нас.

Я не думал, что король пиратов был таким, но я ошибся.

Слейвик усмехнулся, прислонился к одному из своих помощников, медленно опустился на землю возле нас.

Ридли встал, чтобы осмотреть его, но Слейвик отмахнулся.

— Сейчас мне не поможешь. Все органы на местах. По крайней мере, так кажется.

Я подавил гримасу, но кивнул Слейвику.

— Я рад, что ты тут. Нам нужно многое обсудить.

— Обсудить? — спросил Родес.

— Он решает, будет ли королем, и где нам быть? — спросил Слейвик, подмигнув.

Некоторые из подполья фыркнули, качая головами.

— Не совсем, — сказал я, глядя на Лирику.

— О, так ты расскажешь, о чем ты думал? О, погоди. Я знаю. Мы же связаны.

Я ощущал пульс ее любви и поддержки через нашу связь, игнорировал звуки Слейвика, Тигана и даже дяди Джастиса, будто их тошнило.

— Ладно, говори, что решил.

— Сначала нужно понять, где мы осядем.

Я посмотрел на других. Они кивали.

— Согласна, — Дельфина прислонялась к Лании. Они стали близки за это время, и я был благодарен за это. Им обеим нужно было исцелиться, они многое потеряли, но они понадобятся нам в будущем.

— Значит, новый двор? — спросила Вин. — Мы решим, кто там будет?

— Думаю, для решения нужно время. Пройдет время, и мы примем следующее решение, — осторожно сказал я.

— Так мы создадим двор под одним знаменем, сделаем шанс на изменения в следующие… сколько? Десять лет?

— Или пятьдесят, или сто. Но тот, кто будет на троне, должен понимать, что мы тут делаем.

— Думаю, все в этом круге понимают, о чем ты, — сказал Люкен. Брэй в облике кошки свернулась на его коленях.

Она использовала в бою облики человека и дракона, и теперь она проводила треть времени в облике кошки.

Их ждало долгое будущее вместе, хоть оно и немного отличалось от представления других о будущем, но они справятся.

— Я уже видела, что ты решил, — сказала Розамонд с улыбкой. — И я согласна.

— Я не знаю, понравится ли это мне, — рассмеялась Эмори, заглянула в глаза Розамонд с пониманием, от которого я рассмеялась.

— Это не буду я, — сказала Лирика.

— А кто еже? — спросила Вин. — Ты Жрица Духа. Кому лучше править, если не той, кто спас мир?

Я посмотрел на ту, кого любил больше всего, знал, что если бы она хотела занять трон, я бы последовал за ней до конца. Я уже сделал это раз. Сделаю снова без колебаний.

— Я не создана для правления. Я должна присматривать за магией мира. Я тут, чтобы помощь кристаллу и убедиться, что он готов, что о нем заботятся. Я не должна править миром. Мне нужно просто следить, чтобы магия и стихии были в безопасности.

— А мне суждено стоять рядом с тобой, как твоему супругу, — твердо сказал я, редкие охнули от моих слов.

— Тогда я буду королем? — Слейвик рассмеялся.

— Нет, если ты будешь королем, снова начнется война, но уже с другим миром, о котором мы не слышали, — сухо сказала Вин.

— Почему? Понравился мой дракон? — спросил Слейвик, подмигнул, и лидеры подполья рассмеялись.

— Мы все знаем, кем должен быть король, — сказал я, перебивая смех Тигана.

— Знаем, — сказала Лирика.

Мы посмотрели на Родеса, он моргнул.

— Я? Я даже не был в очереди на трон.

— Ты был в десять раз лучше принца Эйтри, — буркнула Вин, и я рассмеялся. — Что? — спросила она.

— Ты. Говоришь это. Умора.

Вин улыбнулась.

— Это было сложно для меня.

— Спасибо, — сказал Родес. — Но я не создан королем.

— Потому тебе нужно им быть, — сказала Лирика. — Ты будешь высшим королем мира мейсонов. Наш двор будет с лордами и леди каждой территории и лидерами подполья.

Она посмотрела на Слейвика.

— Так я лорд? — спросил Слейвик. — Мне это нравится.

— Ты получишь титул позже, — я рассмеялся. — Но нужны все мы. Не только те, кто родился аристократом. Нужно больше, — согласился я.

— И тут помогут Лания и Дельфина, — сказала Лирика. — Вы можете работать со мной. Как часть Совета магов.

Лания улыбнулась, а Дельфина покачала головой.

— Я была королевой жестокости. Я не заслуживаю быть частью правительства.

Я покачал головой.

— Нет, вы были замужем за жестоким королем, который мучил и заглушал вас. Нам нужны все взгляды, все те, кто понимают, почему нас не могут убивать в наших постелях.

— Вы нужны нам, Дельфина. Если не против.

— Тиган, Вин, и вы нужны нам.

— Я не хочу быть леди Грязи, — прорычала Вин.

— Ты можешь взять Воду, — улыбнулась Розамонд. — А я — Воздух. Думаю, мне это понравится.

— Тогда я — Огонь, — сказал Тиган.

— Вот и решили. Мы разберемся с нашими дворами, поговорим с народом и узнаем, чего они хотят, — Лирика улыбнулась, и я притянул ее к себе за ладони, чтобы обнять.

Остальные закатили глаза, но я просто поцеловал ее в висок и посмотрел на Родеса.

— Ты будешь нашим королем. Тем, кто поведет нас в новый век. У нас было Падение. Мы разбились. Теперь мы взлетим.

— Я не подхожу, — сказал Родес.

— Ты тот, кто нам нужен, — сказала Лирика. — Я не хочу править, но хочу исцелять. И для этого мне нужно быть с магией и кристаллом.

— Значит, король с помощницей Жрицей?

— Или Жрица с помощником — королем, — прошептал я.

— Мы вместе создадим новый мир.

Я кивнул Родесу.

— Вместе. Мы пережили Падение, пережили войну, но наш народ нуждается в нас. И мы сделаем то, что нужно было сделать раньше. Вместе.

Я обнимал свою Жрицу, свою Лирику, знал, что мы преуспеем.

Там была опасность, неизвестность, которую мы еще не раскрыли. Но Серого больше не было, гниль убрали.

Мы преуспеем.

У нас были король, Жрица и здоровый мир.

И я знал, что мы справимся с тем, что будет дальше.

Мир

Лирика

Я была защитницей. Не правительницей.

Я сияла в этом.

Я не хотела корону, как и Истон.

И мы защитим мир всей своей магией и душой.

Через месяц после великого